Странник. Книга первая. - Игорь Чужин

Торвин тоже это понял и попытался, разрядить обстановку, чем еще больше ухудшил ситуацию. Барон назначил Торвина, начальником охраны в обход Мартина, чем вызвал у того заслуженную обиду. Бойцы барона подчинились, но внутренне были на стороне Мартина. На фоне дружины барона, отряд Торвина выглядел непрезентабельно, вооружены хорошо, все в надежных доспехах, но каждый на свой вкус. Дружина барона была вооружена как регулярная армия, все доспехи одинаковые с баронским гербом на кирасе, кольчуги дорогие, двойного плетения, одинаковые овальные щиты, одинаковые шлемы с забралом на пол лица. Мечи, кинжалы копья, все как под копирку. Из строя бойцов барона стали доноситься шуточки, оскорбительные реплики, дело шло к драке.

- Хуман ты, на какой помойке панцирь нашел? - раздался вопрос из толпы.

- А лук у него хороший. Где украл? - раздался другой голос.

А ведь это идея. Нужно найти цель поубедительнее и с помощью 'Силы', грохнуть ее из лука. Я осмотрелся по сторонам, но ничего подходящего не заметил.

- Что вертишься, ищешь куда удрать? - снова раздался вопрос из толпы, и раздался хохот.

Злоба внутри меня закипела как вулкан. Я поднял глаза к небу, чтобы не смотреть на эти поганые рожи и не сорваться. Высоко в небе парила здоровенная птица, высматривавшая добычу.

- Вот она цель! - возникло в голове решение проблемы.

Сердце рухнуло куда-то вниз и время замедлилось. Я перешел на внутреннее зрение и достал из саадака лук. Мой взгляд рванулся вперед вместе с наконечником стрелы.

- Мама дорогая, это не птичка, а целый самолет, - ахнул я про себя, когда мой взгляд вместе со стрелой достиг цели.

Стрела попала птице в горло у основания шеи и застряла, пробив ее насквозь. Птица дернулась и, закувыркавшись, медленно полетела к земле. Мой взгляд вернулся в мое тело. Я стал одну уза другой посылать стрелы в падающую птицу. На пятой стреле время толчком вернулось к своему нормальному течению, и я вышел из транса. Все окружающие, разинув рты, сопровождали взглядом падающую птицу. Птица грохнулась на землю в шагах тридцати от дороги.

- Ни хрена себе, он харуха завалил, - раздался в тишине одинокий голос.

- Ну, ко еще хочет 'комиссарского' тела, - задал я вопрос в толпу.

Слово 'комиссарского' я произнес по-русски, чем нагнал еще больше страха на окружающих. Тем временем нам подскакал барон с телохранителями.

- Что здесь происходит? - грозным голосом спросил он.

- Ничего особенного, Ингар харуха завалил, - ответил Торвин скучающим голосом, как будто для меня охота на харухов была таким же обыденным занятием как ковыряние в зубах после обеда.

- Ингар, это правда? - обратился ко мне барон с вытаращенными глазами.

Я решил поддержать Торвина и, осмотревшись по сторонам, выдал.

- Кто-то, еще стрелял? - задал я вопрос в толпу.

Ответом мне было молчание.

-Ну, тогда я завалил.

Толпа дружно заржала. Смех был уже не ехидный, а доброжелательный, как будто пошутил кто-то из хороших друзей.

- Даю за Харуха золотой империал, - обратился ко мне Барон.

Я вопросительно покосился на Торвина

- Требуй три золотых, в Меране за шкуру пять золотых дают, - шепнул мне на ухо Торвин.

Мне удалось, сторговался с бароном на двух с половиной золотых. Барон отдал команду содрать шкуру с птицы и отправил троих человек назад в город за бочкой с какой-то хренью, для консервации шкуры. Нам волей неволей пришлось остановиться возле перекрестка. Я с трудом удерживал себя от того чтобы сразу броситься к трупу харуха, нужно было поддерживать имидж. Вокруг птички уже собралась большая толпа любопытных, и нам с Торвином пришлось расталкивать зрителей лошадьми, чтобы пробиться к моему трофею. Харух оказался не птицей, а скорее всего птерозавром, помесью птеродактиля и птицы. Размеры харуха впечатляли, размах крыльев превышал пять метров. Голова птички, вместе с клювом набитым загнутыми назад зубами, была длинной около метра. Когти на лапах могли соперничать по размеру с серпом. Тело покрывала чешуя как у ящера и короткие волоски. Перьев у птички отсутствовали. Крылья харуха напоминали крылья огромной летучей мыши. Эта тварь была рыжей в коричневых пятнах. В изломе передней кромки крыла, у птички имелись пальцы с когтями.

- Вот ты какой, северный олень, - промелькнула в голове глупая присказка.

Интересно, какие монстры здесь по лесам бегают, если по небу летают такие птички? Три бойца из баронской дружины начали потрошить харуха, в воздухе разнеслась чудовищная вонь, и я по-быстрому ретировался подальше от этих ароматов. Заморочки с харухом заняли около трех часов, и караван двинулся вперед только перед обедом. Барон мотался вдоль каравана, подгоняя людей, мы отставали от графика движения, что грозило нам ночевкой в чистом поле вместо подготовленной стоянки. Голодный народ, который лишился нормального обеда и отдыха, тихо проклинал доморощенного Вильгельма Телля, так эффектно завалившего харуха. На стоянку караван въехал уже в темноте, и ужин затянулся почти за полночь. Сканирование местности внутренним взглядом, посторонних рядом с караваном не обнаружило. Я отпросился у барона якобы в дозор и пошел искать место, где можно было бы подзарядить свои энергетические запасы. Приказав шакам глядеть в оба глаза, я забрал сверток с кольчугой и вышел со стоянки. Подходящий луч 'Силы' нашелся в ста шагах от забора стоянки возле большого валуна. Зарядка всех моих девайсов заняла около двух часов. Закончив зарядку, я вернулся в лагерь и сразу завалился спать под телегу.

Утро нового дня было занято обычной караванной суетой. После водных процедур и завтрака, караван вытянулся на дорогу и запылил к горизонту на юг. Я впервые надел на себя кольчугу, чем вызвал огромный интерес к своей персоне.

- Ни хрена себе, кольчужка? - приговаривал Торвин, ощупывая меня, как жених невесту. - Да это же настоящий мифрил. Всего второй раз вижу такую кольчугу. Где взял?

- Где взял, там уже нет, - огрызнулся я.

Люди в караване завистливо поглядывали на меня и тихо шептались. Блин, дернуло меня напялить эту кольчугу, теперь я как невеста на выданье, все хотят жениться на моей кольчуге. Барон тоже не заставил себя долго ждать. Очень не хороший взгляд был у барона, когда он смотрел на кольчугу. Чтобы не травить гусей, с кольчугой нужно было что-то делать. Проехав два часа по мощеной дороге, караван свернул на наезженную грунтовку, ведущую на юго-запад. Дорога петляла по полям и перелескам и к полудню вывела нас к мосту через неширокую реку. Караван остановился на обед, и я решил заняться маскировкой кольчуги. Пришлось пожертвовать новой зеленой рубахой, у которой я отрезал по локоть рукава и надел, получившуюся безрукавку, поверх кольчуги. Теперь от кольчуги были видны только рукава по локоть и капюшон. Удовлетворенный своими трудами я подозвал 'Первого' и приказал ему надеть панцирь. Панцирь налез на 'Первого' с трудом, но функцию свою выполнять мог. Половину обеда я гонял шака, заставляя его включать и выключать панцирь по моей команде. Наконец 'Первый' освоился и перестал подпрыгивать, как наскипидаренный, когда по панцирю начинали пробегать голубые искорки. Шак в панцире выглядел круто, как бомж, нашедший на помойке смокинг. Да видок у меня был в этом обшарпанном панцире с дырами на боку и спине, я явно не внушал уважения в этом доспехе. Теперь же я ударился в другую крайность, вырядившись в кольчугу подходящую принцу. Ох, не любит народ тех, кто выделяется из толпы. Ну что теперь поделаешь, будем надеяться, что теперь спрятанная под рубахой кольчуга не будет так сильно раздражать окружающих. Солнце перевалило за полдень, и мы снова тронулись в путь.