Красавица для миллиардера - Нана Гаур

Стоит зайти в ресторан, как мы зажмуриваемся от роскоши. Всё сверкает и сияет так, что аж перехватывает дыхание.

- Ну гуляет начальник, - бормочет Танька. – Ты глянь, как отдыхает!

- Зарабатывали бы мы столько же, тоже так бы отдыхали, - замечаю я.

Да уж, босс не поскупился. И не скажешь, что это просто пускание пыли в глаза. Он действительно богат и привык к такому уровню, поэтому для него это - нормально. А для нас же как для золушек, которые по щедрому подарку феи просто случайно оказались на балу с волшебным принцем, это все было какой-то нереальной сказкой.

Внезапно в поле зрения появилась Ася и замахала нам рукой. Мол, чего стоите и ресницами хлопаете, идите сюда скорее!

- Грудь вперед! – шепотом командует Танька. – Пусть посмотрят на самых красивых девушек.

- А как же бухгалтерия? – не сдерживаюсь я и хихикаю – шампанское всё немного ослабило контроль, поэтому настроение резко улучшается, и уже на всё смотришь по-другому.

- Бухгалтерия – это конкурирующая фирма, - важно говорит Танька, воздев к небу указательный палец с массивным кольцом. – Поэтому будем сидеть напротив них и наслаждаться.

- Чем? – удивляюсь я.

- Тем, как они зеленеют от зависти, - не смущается коллега. – Так что всё в наших руках, сегодня мы им всем покажем!

Я киваю, зарядившись от неё настроением. Почему бы и нет?

Мы подходим к Асе. У неё в руках уже бокал вина. Явно настраивается тоже.

- Так, Таня, садись с Людмилой Николаевной, так как раз хорошее место.

- А я?

- Алиса, ты со мной иди.

Я чуть теряюсь. Почему это раздел разбили? Не хочу!

- Не переживай, все нормально. Просто начальник энергетиков видишь? – она тыкает в сторону рослого мужчины в черного костюме. – Прямо ужом вился, упрашивая посадить его возле вашей Людмилы. Сама же знаешь, что он к ней неровно дышит.

Я кошусь в их сторону. Что ж, судя по её улыбке, начальница совершенно не против.

- Хорошо, - улыбаюсь я. – Кто я такая, чтобы мешать любви? Этому прекрасному и светлому чувству?

Ася хмыкает:

- Вот и я так подумала. Идём.

Я следую за ней, то и делая, что, здороваясь с кем-то из коллег.

- Вау, Маздалевская, какая ты шикарная! – внезапно подмигивает мне симпатичный сисадмин.

- Ты тоже ничего, Карпов, - улыбаюсь я.

Нормальный парень вроде бы. Жалко только, что он женат на своей работе. Никогда толком не появляется, всегда занят своими компьютерами. Такого даже очаровать невозможно.

- Вот здесь, - тем временем говорит Ася. – Садись.

- Какое-то место… пафосное, - осторожно говорю я. – Практически во главе стола.

Она смотрит на меня так, словно хочет сказать: ты что, не понимаешь?

Я сажусь. А потом в зал входит Грушевский. Все взрываются аплодисментами.

А мне становится дурно. Потому что я сижу по левую руку от самого начальника. И в этом нет ничего хорошего. Не сольешься со стенкой. Не спрячешься за коллегами. Ничего… Господи, за что мне всё это?

Грушевский окидывает меня взглядом. На губах появляется хищная улыбка. Лань не нужна искать. Лань покорно пришла сама и села рядом.

Я бросаю недобрый взгляд на Асю. Зараза, не могла посадить в другом месте? Но она виновато смотрит на меня и одними губами произносит:

- Приказ.

Я вздыхаю, понимая, что она не могла ничего сделать. Если бы обошла приказ и сделала по-своему, то потом бы имела кучу проблем.

Ладно, разберемся.

Босс занимает своё место, что-то говорит официанту. Тот кивает и мчится на кухню.

Грушевский встает, берет бокал:

- Дорогие коллеги! В первую очередь хочу поблагодарить вас, за то, что вы все дружно пришли поздравить меня. Я искренне рад, что у нас такой дружный коллектив! Мне очень нравится с вами работать. Вы - замечательные, вы…

Он продолжает говорить. Ничего такого, что могло бы вызвать омерзение и брезгливость, и правда нормальные благодарственные слова. Но я сижу рядом, словно на иголках. Будто под мягкой обивкой стула прикреплена бомба с часовым механизмом, которая может взорваться. Потому что я не знаю, запущен отсчет или нет.

Сижу, сжав хрустальную ножку бокала, натянуто улыбаюсь. И кажется, что уже мышцы болят от этой улыбки.

Грушевский садится. Официанты разносят горячее. Боюсь даже сделать вдох, не зная, как отреагирует «любимый» начальник. Временами он бросает на меня задумчивые взгляды. А в какой-то момент склоняется к уху:

- Выдохни, Алиса. У тебя вид, как с креста сняли.

Я вздрагиваю – горячее дыхание опаляет мою шею.

- Уж если я и буду маньяком, то только в постели с тобой, - хмыкает он. – Расслабься и ешь. Тут шикарная кухня.

От его слов не становится легче. Но хотя бы я понимаю, что у меня есть отсрочка. И это не может не радовать. Поэтому беру себя в руки, сжимаю пальцы на вилке и начинаю есть.

Грушевский оказывается прав: готовят тут и правда роскошно. Мясо тает во рту, соус немного горчит, оставляя чарующий привкус, овощи свежие. Изумительно.

Еда немного отвлекает. Звон бокалов. Поздравление за поздравлением. Все толкают тосты, желают Александру Сергеевичу здоровья, деловой хватки, процветания и всего остального. В какой-то момент уже начинают повторятся, но уже никто не обращает внимания.

Через время всех приглашают в соседний зал потанцевать. Я с удивлением понимаю, что совсем об этом не думала. Но народ горит и пышет желанием плясать. Мне больше всего хочется ускользнуть домой, чтобы никто не видел и не знал. Надо бы придумать, почему не хочу оставаться. Ведь Грушевский уже разве что-то не облизывается. И ясное дело, что весь вопрос не в десерте. Точнее, десерт – это я. Ведь многие знают, что сладкое Александр Грушевский не любит.

Я вздыхаю, подхватываю сумочку и выскальзываю из-за стола в сторону дамских комнат. Там можно передохнуть, подумать о случившемся.

Умываюсь холодной водой. Беру телефон, чтобы набрать Лиду. Закусываю нижнюю губу. Чёрт, черт, черт. Я так и не придумала причины для побега. И ещё рано. Точно сейчас заметит.