Дороги Валлиона - Александра Лисина

Лин честно пожирал глазами мои сумбурные каракули и так же честно слушал сбивчивые объяснения, которыми я пыталась донести до незнающего геометрии и математики шейри эту простую истину. Какое-то время он тихо обалдевал от такого вороха информации. Потом начал понемногу задумываться. Затем вздрогнул от моего окрика и очнулся от дум. А еще через полчаса, когда я закончила и буквально в полный рост расчертила ему схему будущих крыльев, наконец, стал потихоньку проникаться. И, наконец, начал задавать весьма грамотные вопросы, которых я от него, признаться, никак не ждала:

— А какой толщины мне создавать кости? А перепонку? Как сильно она должна быть натянута? Сколько суставов лучше создать: два, три, четыре или десять? Стоит ли гнаться за шириной крыльев? Не проще ли было бы с перьями? Как следует поступить с хвостом? Надо ли облегчить вес при сохранении прежних размеров, чтобы не перегружать крылья? Какие мышцы при этом надо заново нарастить?..

И так далее, и тому подобное.

Честное слово, я даже не думала, что мой присмиревший демон все это время, как и я сама, задавал себе кучу разных вопросов. Но если мои были направлены, в основном, в сторону конкретных цифр, то его оказались более практичными и заставили меня всерьез поломать голову. Более того, даже Тени решили вмешаться в обсуждение и немало нам помогли, ровняя схему нового крыла и с жаром доказывая, что для перьев мой неопытный шейри пока не дорос и что создать их в нужном количестве ему будет нелегко. Да и сил он потратит на это неоправданно много.

В общем, после долгого обсуждения сошлись на том, что пробовать он будет, как и планировалось, с кожаным крылом, как у летучей мыши, а потом, если это сработает и если он сам захочет, то попытается усложнить конструкцию. А пока нам чем проще, тем лучше и надежнее. Тем более что реального опыта по крылостроению ни у кого из нас не имелось.

Ввязавшись в спор, мы так увлеклись, что позабыли даже про завтрак и мою утреннюю, обязательную с некоторых пор, разминку. Да что там! Мы и обед, забывшись, бессовестно пропустили! А опомнились только тогда, когда солнце начало потихоньку клониться к вечеру, и тени от деревьев накрыли все наши чертежи, заставив удивленно поднять головы и ошарашено присвистнуть.

"Так, хватит, — властно прервал дебаты Ас. — Гайдэ, тебе пора заняться собой. Лин, тебе надо попробовать вырастить новые крылья. Пока работаешь, Гайдэ как раз закончит. А мы еще подумаем и, может, сообразим, что можно поправить".

Пришлось со вздохом вставать и влезать в опостылевшую броню, возмещая утреннюю халяву и расплачиваясь за кратковременный отдых. Шейри с таким же вздохом отошел в сторонку, чтобы не мешать, улегся под дальней сосной и, притихнув, начал потихоньку творить, то и дело поглядывая на чертеж и тщательно сверяясь со схемой.

Когда окончательно стемнело, я, наконец, выдохлась и с усталым "уф-ф", опустила меч, который с каждым днем все привычнее и увереннее ложился в руку. Потом покосилась на такого же уставшего, мокрого от нешуточных усилий демона и отправилась умываться, решив, что до того, как он доберется до нужной ширины (трехметровую длину терпеливо сопящий Лин уже успел осилить), я как раз успею сбегать на речку.

Когда же мы, наконец, снова собрались и со смешанным чувством оглядели сонного, измученного и почти обессилевшего шейри, на спине которого красовались огромные, тугие, как паруса и весьма внушительные по весу крылья, то стало ясно, что при любом раскладе летун из него никакой. По крайней мере, до следующего утра. И хотя сам Лин вяло протестовал, пытаясь доказать, что ничуть не умирает от истощения, я твердо отказалась смотреть на то, как он пытается встать, и в приказном порядке велела ему уснуть. После чего Лин благодарно закрыл глаза и тут же обмяк.

Я какое-то время постояла, пристально изучая его вторую попытку стать крылатым, и спустя пару минут с легким удивлением признала, что она оказалась не в пример лучше, чем предыдущая. Потому что ЭТИ крылья выглядели действительно серьезными. И просто так они уже не станут выворачиваться наизнанку, страшась даже слабого порыва ветра.

Чтобы в этом убедиться, я с немалым трудом приподняла одно из полотен, потрогала пальцем тугую перепонку, попыталась сложить и снова ее расправить, после чего с еще большим удивлением поняла, что это мне даже удалось. И не так уж тяжелы на самом деле оказались сами крылья, особенно если попросить Лина чуть уменьшить толщину и плотность костей, а взамен сделать их изнутри совершенно полыми, при этом упрочнив до невозможности только самый верхний слой.

Тени, слышавшие все мои рассуждения, тоже согласились, что это должно помочь. Только тогда следует увеличить количество мышц на спине, благодаря которым крылья держатся на месте, а еще подумать над тем, что демон во время полета должен не просто махать ими вверх-вниз, но еще и регулировать высоту и направление полета. Иными словами, подумать над тем, какими именно мышцами он должен и может это делать.

Я тихо застонала, пытаясь себе представить, какую же чертову прорву работы мне еще предстоит сделать. Застонала громче, когда поняла, что без этих знаний даже новые крылья так и останутся двумя бесполезными кусками плоти. Но снова посмотрела на измученного шейри и так же тихо вздохнула. А потом подняла голову и наткнулась на уже знакомого ворона, сидящего точно над уснувшим демоном и с нескрываемым интересом следящего за моими опытами.

— Что? — буркнула я, перехватив внимательный взгляд его круглых глаз.

Ворон наклонил голову и уставился еще пристальнее.

— Ну, что?! Что ты так смотришь?!

Он хрипло каркнул — как рассмеялся, а затем уставился сперва на крылья, а потом снова на меня.

— Какие есть, — внезапно рассердилась я и тут же снова услышала хрипловатый смешок. — Твою мать! Если ты такой умный, то, может, сделаешь одолжение — покажешь, что не так? А то сидеть наверху, презрительно поплевывая и ни хрена не делая, любой дурак может! Ты лучше спустить с небес на землю да помоги по-человечески, вместо того, чтобы умный вид делать и хаять то, что не тобой создано!

У ворона изумленно раскрылся клюв.

— Лин — мой друг, — зачем-то пояснила я, опускаясь возле спящего шейри на колени. — Он мне жизнь спас. И в верности поклялся, ничего не требуя взамен. Может, он еще не сказал этого вслух, потому что я запретила, но ведь главное — это желание, тогда как слова… все они написаны у него на лбу. И мне будет стыдно понимать, что он для меня даже себя не пожалел, а я только и могу, что впустую рассуждать и дарить ему несбыточные надежды.

Какое-то время на поляне было тихо, потому что ворон недвижимо сидел на ветке, не подавая признаков жизни, а я, наклонившись над Лином, ласково погладила его голову, заставив на мгновение проступить на коже отпечаток своего Знака. Почти сразу шестилистник угас, снова погрузив лес во тьму, но ворон неожиданно каркнул, странно скрипнул когтями, а потом вдруг решился и легкой тенью спланировал на траву.

Я посмотрела на него с удивлением.

— Ты чего?

Но вместо ответа он только наклонил голову, по-птичьи изучая меня крупными черными глазами. А потом каркнул снова, неуклюже подскочил, и, остановившись на расстоянии вытянутой руки, очень медленно, словно все еще сомневаясь, распахнул свои широкие, отливающие красивой синевой, совершенные крылья.

Глава 13

Просыпалась я очень поздно, долго, с трудом разлепляя чугунные веки. Но и то, лишь потому, что кто-то очень ласково терся о мою щеку, тихонько мурлыкая и обдавая кожу на лице горячим дыханием. Мне было очень тепло. И на удивление спокойно, потому что рядом находился друг, от которого не надо было ждать подвоха.

— Я люблю тебя, Гайдэ, — очень нежно прошептали мне на ухо, обдав его еще одной волной горячего воздуха. — И клянусь, что никогда не оставлю тебя по своей воле. Отныне я принадлежу тебе. Телом и душой. Навеки. Я — твой, моя прекрасная хозяйка. И я никогда в жизни от тебя не откажусь.

Обомлев донельзя (боже! мне в жизни не признавались в любви так прочувствованно и искренне!), я ошарашено распахнула глаза и в немом изумлении уставилась на громадную конскую морду, на которой двумя желтыми лунами пылали раскосые демонические глаза.

— Лин?!!

— Я не знаю, как ты это сделала, — все тем же ласковым шепотом сказал шейри, прижавшись всем телом. — Не знаю, сколько потратила на это времени. Понятия не имею, чего это тебе стоило, но… я готов продать за тебя душу, Гайдэ. И я последую за тобой даже к Айду, если понадобится. Ты сделала для меня этой ночью такое… ты подарила мне вторую жизнь… ты… ты — настоящая хозяйка. И я счастлив, что именно тебе я теперь буду служить. До тех пор, пока ты жива и пока согласишься видеть меня рядом.

У меня просто не нашлось слов. И вообще ничего не нашлось, кроме чувства безмерного удивления, благодарности за такое невероятное признание и совершенно отчетливого ощущения, что он абсолютно искренен.