Прекрасный Грейвс - Л. Дж. Шэн

– Откуда ты обо всем знаешь?

– Дом рассказал мне. Что ты вообще забыла в Салеме?

– Я не училась в Беркли, – сообщаю эту информацию в знак уступки. Чтобы показать, что я пришла сюда не для того, чтобы спорить, а наоборот – я хочу все объяснить.

– Почему? – спросил он.

– Моя мама погибла. Через несколько дней после того, как я вернулась из Испании.

Наконец, он снимает маску бесчувствия и смотрит на меня. Он действительно посмотрел на меня. Его глаза чем-то наполнены изнутри. Полны того, что я жажду исследовать и в чем я даже готова утонуть. На секунду мне кажется, что он сейчас обнимет меня. Но потом он убирает в задние карманы свои сжатые в кулаки руки, чтобы успокоиться, а мое сердце замирает в груди.

– Дерьмо. Мне очень жаль, Эвер.

Эвер. Снова услышать мое имя на его губах заставляет меня прямо рассыпаться на мелкие кусочки. Впервые я чувствую, что он такой, каким я его помню. Тот самый парень, благодаря которому я почувствовала себя такой же сияющей и лучистой, как солнце.

– Спасибо.

– Как это произошло?

– Она упала под поезд в метро Сан-Франциско, – я тяжело сглатываю, – спасая меня.

Джо закрывает глаза.

– Двойное дерьмо…

Слезы щиплют мне глаза. Я не рассказывала Дому, как именно это произошло. Даже Норе. Я никому ничего не рассказывала. Вот настолько глубоко во мне это сидит. Так сильно ранит душу.

Решимость Джо ломается. Моя тоже. Наши тела сплетаются в отчаянных объятиях. Таких крепких и грубых… Пальцы царапаются, тела сливаются вместе. Столь неистово и заботливо, что мне больше не захочется выпускать его из объятий. Я вся дрожу от его прикосновений. Чувствую, как он дрожит тоже. Он нежно поглаживает мой затылок. Я рыдаю, пока у меня не кончаются слезы. Время кругом словно растворилось. Потом вспоминаю, что на его плече я не имею права плакать.

Отстраняясь от объятий, я вбираю в себя воздух. Теперь я понимаю, почему меня тянуло к Дому, когда мы впервые встретились. У них одинаковые глаза. Мраморно-голубые, с серыми вкраплениями.

Никто из нас не упоминает о том, что я перестала отвечать на его сообщения и звонки. Что я навсегда перестала существовать в его жизни. Полагаю, он успел сообразить, что к чему.

– Я так рада видеть, что с тобой все в порядке. Что ты жив и здоров. Знаешь, я тут все думала… – пробормотала я. Его лицо снова становится каменным, как только он вспоминает, как внезапно мы расстались. Он делает шаг назад, освобождая пространство между нами. – Извини, что…

– Не стоит, – прерывает он меня. – На тебя и без того много навалилось. Все к лучшему. Мы тогда были детьми. Гормоны захлестывали нас обоих. Ты ушла первой и никак в этом не виновата. В тот момент на душе было паршиво, но я смирился. Я уже взрослый мальчик.

Меня всю словно рвет изнутри, как только он это произносит, хотя я знаю, что так не должно быть. Чувство вины пожирает меня. Мне ужасно неприятно, что Джо приходится видеть нас с его братом вместе. Но я также ужаснулась тому, что Дом, сам того не подозревая, втянул себя в эту запутанную историю.

– Я счастлива с Домом, – тихо отзываюсь я. Может быть, «счастлива» – это не совсем подходящее слово. Я не была по-настоящему счастлива уже долгое время. Но все то, что сейчас происходит, ранит не так сильно, когда рядом Дом.

– Отлично, – говорит он как ни в чем не бывало. – Правда здорово. Дом – надежный парень. Он добр душой, очень ответственен и, если уж говорить начистоту, выглядит куда симпатичнее.

У меня от злости ноздри раздуваются. Ну почему он такой?

Такой – это какой? Преданный своему старшему брату и отказывающийся броситься на меня?

– Послушай, никто не виноват, что все так сложилось, – не знаю, зачем я ему все это говорю. Он же и так все понимает. Он осознает, что все это – просто чудовищное совпадение.

– Ну нет. Теперь, когда я знаю, почему ты исчезла, я не в обиде на тебя. Но даже если у тебя не было веской на то причины, я все равно не расстроен, – его губы скривились в самодовольной ухмылке. Хочу умереть. Уйти из жизни безвременно. – Это просто подарок судьбы, вот и все. Но мы будем относиться к этому с позиции взрослых людей, так что ничего страшного не случится.

– Что ж. Тогда мы должны рассказать ему о том, что между нами произошло… – предлагаю я.

– Ох, Эвер. Прошу тебя, – Джо запрокидывает голову назад и усмехается. – Я высоко ценю твои завышенные моральные принципы, но тут не о чем рассказывать. Мы просто трахались.

Из-за того, как он произносит последнее слово, так и подмывает дать ему пощечину. Я не верю, что только это нас объединяло в тот момент. А еще не могу поверить, что он сам так думает. Но как же мне тогда еще поступить? Убедить его, что между нами действительно все было прекрасно и по-настоящему? Но для чего? Мы уже не сможем вернуться назад. Мы не способны обратить время вспять. Теперь уже нет шансов что-либо объяснять. Или исправлять. Чтобы залечить старые раны.

– Неужели ты не хотел бы обо всем узнать, будь ты на его месте? – спрашиваю я.

Выражение его лица сообщает: «Что за бред ты только что сказала?!» Радует то, что в нем наконец-то прорезалось хоть какое-то чувство.

– Нет. Я бы скорее взбесился. Если бы я по уши влюбился в кого-то, с кем Дом однажды трахался в свете полной луны, и он сунул это мне в лицо, я бы сломал ему нос. Дважды. Меньше знаешь – крепче спишь.

Эта поговорка – полный антоним «Знание – сила», о чем он мне твердил в ту ночь, которую мы провели вместе. За то время, что мы были в разлуке, Джо, очевидно, перевернул представление о жизни.

Для меня слышать от него такие слова – мучительное страдание. Не только потому, что это подчеркивает, как серьезно Дом заботится обо мне, но и напоминает о том, что Джо вообще перестал чувствовать ко мне что-либо.

– Это безнравственно. – Сложила руки на груди.

– Все в этой ситуации безнравственно. Мы оба это понимаем. Лучше будем сохранять дистанцию и притворимся, что в Испании ничего не происходило, – с горечью произносит он. – Мне все еще нужно обдумать это. Обещай, что ничего не скажешь.

Я прижалась спиной к стене. Сразу видно, что Джо хочет уберечь своего