Безмолвная (СИ) - Лер

— У ЛиРа подозрение на пневмонию, — останавливает внучку ЁнСо. — Она, наверное, ещё не пришла в себя. Думаю, до её выздоровления, девочку не стоит тревожить.

— Симулирует, наверное. Чтобы избежать ответственности! — не пытаясь скрыть язвительный тон, высказывается Оби.

На этот раз, звонкой пощёчиной, её награждает Сонэ, подошедшая повнимательнее рассмотреть дорогую вещь.

— Мама! — обиженно вопит Оби, схватившись за пылающую щёку.

— Не смей трогать мою дочь! — немедленно подаёт голос АРан, до этого, спокойно слушавшая разговор. — Своих детей воспитывай!

— Тихо вы! — на правах старшей, прерывает грядущий скандал ЁнСо. — Я несу за ЛиРа ответственность, поэтому, сама спрошу, откуда у неё столь дорогая вещь. А до того момента, никто девочку не беспокоит. Тем более, сейчас, в её состоянии. Оби, это и тебя касается, в первую очередь. Ты меня поняла?

— Поняла, хальмони, — потупив очи, отвечает ей внучка.

* * *

Стоило Манхи переступить порог своей комнаты, как, в нос девочке, тут же ударил запах неведомых лекарств смешанный с человеческим потом. На постели, она увидела разметавшуюся от жара подругу. Её, и без того, бледное лицо, превратилось в мертвенную маску, а дыхание, было частым и прерывистым.

Манхи, подошла к Лире, опустилась возле неё на колени, поправила откинутое одеяло, скомканное где-то в ногах больной, осторожно погладила её по горячей щеке. В этот момент, Лира, принялась судорожно метаться, словно увидела кошмарный сон. Её дыхание ещё больше участилось, а рот стал открываться и закрываться, будто пытаясь, то ли сказать что-то, то ли крикнуть. Всё это, она проделывала, не издавая ни звука, тем самым, нагоняя на Манхи жути. Но та, пересилила желание последовать совету старших, и осталась рядом с подругой. Переодевшись в пижаму, она легла рядом с Лирой, накинула на неё кусок своего одеяла, поплотнее прижалась, делясь теплом, обняла рукой, для надёжности.

— Я не позволю тебе умереть. Я ведь ещё не извинилась перед тобой. Так и знай! — прошептала она на ухо Лире.

Девочка, ещё долго лежала, бодрствуя, прислушивалась к сбивчивому дыханию подруги, молясь за неё всем известным ей богам. Перед тем, как, провалиться в сон, она успела подумать, что, за всю свою короткую жизнь ещё ни за кого так сильно не переживала.

* * *

Просыпаюсь я от сильного жара, обволакивающего меня со всех сторон. Одновременно, с осознанием того, что я не варюсь в персональном адском котле, а, всего лишь, закутан в два одеяла, вместе с прижавшейся ко мне Манхи, приходит воспоминание о дне минувшем. Чёткое и ясное, к счастью. Я, даже, вспоминаю образы медработников, шаманящих над моей безвольной тушкой. Что-то они прикладывали, кололи, капали в рот… Одним словом — садисты — так издеваться над беспомощным человеком! Не помню лишь как вернулась Манхи, но это уже мелочи, ибо, я точно знаю, как попал в свою постель.

Да уж, погулял, называется. Хорошая привычка топать пёхом до дома, что после пьянок на другом конце родного города, что в незнакомых местах, на этот раз, чуть было не обернулась для меня крупной неприятностью. И ведь оставалась ещё наличка после непродолжительной поездки на такси, мог бы машину поймать. Но, во-первых, помня возраст Лиры, я, просто не рискнул этого делать, ибо неизвестно, что за частник попадётся, а во-вторых, захотелось обсохнуть.

Что тут скажешь? Идиот! Ничего не стоило поинтересоваться у прохожих, какой транспорт идёт в нужную сторону, даже, не зная точного адреса. Или, в конце концов, остаться на набережной, попросить ШиЕна, вызвать такси, наплевав на назойливую репортёршу с её микрофоном.

Врачам надо отдать должное. Своими лекарствами они вытащили меня из лап болезни, не дав той разгуляться, как следует. В итоге, чувствую себя превосходно. Нигде ничего не болит, и даже, зачатки мышц, в хлипком девичьем теле, не ноют. Бросаю взгляд на табло электронных часов, что светятся в темноте зелёным светом, и убеждаюсь в двух вещах. Первое, я провалялся в постели одну ночь, и второе, через минуту, эти самые часы, истошно завопят побудку, извещая своих хозяев о наступлении нового трудового дня. Удачно я проснулся.

Стоило только будильнику включить звуковой сигнал, как тут же, лёгкий свист возле моего уха, исходящий от спящей Манхи, прекращается, и та, ещё сама толком не проснувшись, принимается меня трясти. Наверное, забыла, что я тут, вообще-то, как бы помираю.

— Лира, просыпайся, — слышу её ленивый, сонный голос, — вставать по… — внезапно замолкает она на середине фразы.

«Вспомнила, таки» — мысленно злорадствую, выбираясь из сауны, в которую, за ночь превратилась постель. Злорадствую недолго. Болезнь отступила, и я готов сегодня идти на занятия. Вопреки любому больничному, что могли выписать на имя ЁнСо. Мне не терпится «светануть» приобретёнными знаниями перед любым, кто возжелает проверить Лиру на компетентность.

«Компетентность… Так, кажется, сказал вчера Каманах? Ну-ну, ещё посмотрим, чьё кунг-фу сильнее!»

— Ой, Лира, — хватает меня за руку соседка, не давая встать. — Тебе же нельзя никуда. Врач прописал тебе постельный режим. Я вчера слышала.

В качестве ответа показываю пальцем в сторону туалета и Манхи — заботливая душа — меня отпускает. Встаю, иду куда и хотел. Там оправляюсь, принимаю душ. Когда же, завернувшись в полотенце, выхожу, застаю соседку, всё ещё сидящую на постели. Киваю в сторону освободившейся ванной, но та не торопится воспользоваться предложением.

— Лира, прости меня, пожалуйста, — произносит она, смотря на меня виноватым взглядом. — Вчера, я тебя бросила одну, и очень переживаю по этому поводу. Ты, наверное, сильно рассердилась на меня?

Ну что тут скажешь?

Мои вещи аккуратно сложены у входа. Достаю из рюкзака планшет, подхожу к Манхи и плюхаюсь рядом с ней. Пишу.

[ Да, я зла на тебя, но не из-за того пустяка. Ты отважилась лечь рядом с больной, не испугавшись подхватить инфекцию. Ты — вредная но смелая девчонка! Люблю тебя за это ещё больше! ]

Манхи, прочитав текст послания, поднимает на меня взгляд округлившихся глаз. Справившись с бушующими эмоциями, молвит:

— Я пообещала себе, больше не оставлять тебя одну. Мне было страшновато, но в итоге, всё обошлось. Ты выздоровела… Значит, мы, всё ещё подруги? — уточняет она для надёжности, после небольшой заминки.

[ Даже не сомневайся в этом! ] — успокаиваю её. — [ Ты — моя лучшая подруга, и будешь оставаться таковой, при условии, что, немедленно выберешься из этого болота, в которое превратилась постель, и примешь душ. От тебя разит, как от водяного! ]

Для подкрепления своих слов, широко улыбаюсь Манхи, и, препятствуя её порыву обнять Лиру, показываю пальцем в сторону ванной, мол: «Топай, давай, обнимашки — после!»

— Я тебя тоже люблю!

Сказав это, Манхи встаёт, и в приподнятом настроении скрывается за нужной дверью.

«Как мало нужно девчонкам для счастья» — думаю я, смотря ей вслед.

Спустившись вместе с соседкой вниз, застаю десяток пар настороженно-любопытных глаз, направленных в мою сторону. С невозмутимым видом сажусь за стол, при этом, подумываю, не постучать ли по нему ложкой, требуя еды. Потом, вспоминаю о том, что сам себе готовлю, с недавних пор. Порываюсь встать, но, выбраться из-за него мне не даёт ЁнСо.

— ЛиРа, как ты себя чувствуешь? — с какой-то странной интонацией, далеко не похожей на заботу, спрашивает она.

[ Хорошо, хальмони ] — не вдаваясь в детали, отвечаю ей текстом на прихваченном с собой планшете. Есть хочу — умираю, не до разговоров мне.

— Ты уверена? — не отстаёт ЁнСо.

Киваю, и показываю большой палец.

— Хорошо, ЛиРа, я спрошу тебя кое о чём, и хочу, чтобы ты была со мной предельно честна. Постараешься?

Оглядываю напряжённые лица присутствующих, обращаю внимание на довольную физиономию Оби… И лишь Манхи, на слова хальмони демонстрирует иную реакцию: недоумение. Насторожившись, снова киваю.