Пилюли для феи - Катерина Снежинская

— Итак, госпожа Каро, как профессионал вы меня полностью устраиваете, — Росс устроился за столом, сложив пальцы «шалашиком», глядя поверх них на девушку. Теург совсем не отказалась бы, стань этот взгляд чуть менее пристальным. — Но ваша… Скажем так, ваша избалованность и эмоциональная…

— Моя избалованность? — ахнула Курой.

Любых обвинений она ожидала, но только не такого!

— Именно, — кивнул управляющий. — Она и принципы Рона. Они привели нас к трудно разрешимой ситуации.

— Знаете, господин Росс, меня во многом можно обвинить…

— Я и не обвиняю, — невозмутимо перебил её альв. — Это не ваша вина, а следствие воспитания. Дети, выросшие в приютах, гораздо избалованнее — простите за слишком частое употребление этого слова — чем даже отпрыски аристократов. Пояснить?

— Да уж будьте добры, — процедила тега.

— Извольте. Сироты, безусловно, обделены. Ребёнку тяжело расти без искренней любви и семейного тепла. Это аксиома. Которую понимают и принимают все: чиновники, попечители, воспитатели. И сами дети. Вот отсюда и начинается вседозволенность и эмоциональный шантаж. Им все должны, просто обязаны уже потому, что они сироты.

— Да что вы можете знать о том, как в приюте расти?! — задохнулась от возмущения Каро.

— Так расскажите, — не стал спорить Росс. — Вас били?

— Конечно! И розгами, и линейкой! Нас наказывали…

— Это общераспространённая практика. Точно так же наказывают и маленьких альвов, поверьте мне, — тонко улыбнулся Алекс. — Может быть, морили голодом?

— Ну, конечно, лишали десерта, — уже не так уверенно отозвалась тега. — Иногда и обедов.

— И опять-таки, метод воспитания, применяемый всеми. Заставляли работать? Я не имею в виду уроки домоводства, в которых, думаю, вы не преуспели. Но, госпожа Каро, согласитесь, повинность заканчивалась уборкой постелей. Готовили еду, мыли полы, чинили одежду другие. Как они у вас назывались? Няни?

— Мы сами штопали. И помогали на столы накрывать.

— Это ответственно, — кивнул Росс. — Но, согласитесь, жили вы на всём готовом. И предположу, что ожидание, будто кто-то всё сделает за вас, а так же неумение справляться с обычными бытовыми трудностями, доставило немало хлопот. Насколько мне известно, тегов воспитывали в весьма комфортных условиях и давали хорошее образование. Ваш пансионат — это не работный дом[11] и даже не обычный приют. Где действительно морят голодом, бьют, заставляют трудиться на износ и тому подобное.

— Ну, знаете! Я не просила отправлять меня в такое Семерыми благословлённое место! Собственно, никто из нас не просил…

— А вот и эмоциональный шантаж, — развёл руками Алекс. — Вас насильно разлучили с родиной, обрекли на сиротскую долю. Поэтому все кругом обязаны сочувствовать, и принимать такой, какая есть. Сколько вам лет, госпожа Каро? Согласитесь, в таком возрасте ссылаться на отсутствие родителей уже несерьёзно. Очень многие сверстники к вашим годам не имеют родственников по вполне банальным причинам.

— Я никого не прошу!..

— Да не просите, не просите, не спорю, — снова покивал альв. — Просто не собираетесь нести ответственность за свои ошибки и действия. Приютский менталитет: за проступок накажут, но не сильно. Пожурят, отругают, стыдно станет. На этом всё. Вседозволенность и безответственность. В рамках, конечно, но… Абсолютный эгоизм. У большинства детей, воспитываемых в нормальных семьях, существует естественный ограничитель: мама расстроится, отец не станет гордиться, бабушка обидится. А о чьих чувствах думаете вы?

— Но я же не виновата, что меня такой вырастили! — огрызнулась Курой.

— Вы взрослая женщина, госпожа Каро. И нельзя не признать, многого сумевшая добиться самостоятельно. Поверьте, большинство ваших соотечественников, покинув приют, пошли по гораздо более лёгкому пути. Но это не значит, будто и дальше вы можете жить привычным для себя образом. То есть руководствоваться сплошными: «я могу», «я хочу», «я не хочу», «моя гордость…». Вернее, можете. Но не в этой конторе. Кроме того, что это мешает делу, Рон мой друг. И его чувствами я очень дорожу. Опять-таки, вынужден признать: он во многом виноват сам. Но данный факт не снимает ответственность и за ваши поступки.

Алекс откинулся на спинку кресла, помолчал.

— В общем, у нас только один выход. Вы начнёте думать о последствиях, прежде чем делать. И научитесь предугадывать, как то или иное ваше действие скажется на окружающих. Если позволите совет, то попытайтесь для начала встать на место Рона и взгляните на ситуацию его глазами. На этом, думаю, разговор можно закончить.

Каро послушно кивнула, поднялась, но в дверях всё же притормозила.

— Вы пока не уволите меня? — спросила-таки, поколебавшись. Альв её одарил таким выразительным взглядом, что тега поёжилась. — Господин Росс, я услышала всё сказанное и обещаю обдумать. Но этот вопрос действительно важен, вы же понимаете.

— Понимаю. Нет, пока продолжайте работать.

И отвернулся вместе с креслом, будто у него уже и сил не было даже просто на то, чтобы смотреть на теурга.

Глава тринадцатая

Спорить с мужчинами совершенно нецелесообразно, ведь они всегда не правы.

Рыдать Каро перестала только во втором часу ночи, зато сразу, как отрезало. Правда дикая икота напала, и глаза хомячьими стали — две большие-большие подушки щёк и совсем уж крохотные щёлочки глаз. Красота неописуемая! Но в голове чистая хрустальная ясность. И никаких эмоций. В самый раз для того чтобы сесть и подумать.

Чем Курой, хмуро глянув на часы и для верности их шалью завесив, и занялась. Нет, не получалось у неё по совету Алекса встать на чьё-то там место. И представить, что другие чувствуют, о чём думают, не получалось тоже. Зато она умела анализировать. Ведь в этом и заключается основная работа теурга: собрать информацию и сделать выводы. А умение амулетами пользоваться глубоко вторично.

Девушка решительно уселась за стол, ещё более решительно подвинула стопку чистых листов, разлиновав их, как привыкла ещё со времён колледжа, когда задачки на идентификацию потоков и плетений решала.

Первый лист обзавёлся заголовком «Мастерс». Теург подумала, грызя кончик пера, густо замалевала фамилию оборотня, скромненько приписав сверху «Сволочь!» — и украсила виньеткой незабудок. Второй лист озаглавила просто «Господин Росс», без украшений и личностных характеристик. Медик тегу не интересовал — мотивы его в анализе не нуждались, и так понятно: гад он по природе своей. Поэтому третий листок в сторону отложила.

В первый столбик Каро тщательно и скрупулёзно выписала все поступки, которые ей казались необъяснимыми, малообъяснимыми, странными, ненормальными или просто обидными. А дальше, собственно, пошла сама работа. Теург, от усердия прикусив кончик языка, рисовала схемы, больше смахивающие на узорную вязь. Именно так её учили «читать» магическое плетение: каждая линия — поток, который необходимо идентифицировать, определить Источник, рассчитать уровень его силы, найти узлы, в которых он соприкасается с соседними течениями. И сообразить, что всё это вместе означает. То есть, какое именно «ба-бах» хотел получить шаманящий.

Только здесь вместо потоков были поступки, вместо истоков характер, вместо узлов факты. Поначалу задача мерещилась нерешаемой: много ли она знала о жизни Рона, а уж тем более господина Росса? Но чем дольше писала, тем больше удивлялась. Слова, оговорки, наблюдения липли друг к другу, словно сырой снег. И в результате крохотный снежок начал разрастаться в полноценный ком, вполне способный послужить фундаментом для снежной крепости.

Перо летало, вычерчивая узор схем, за окном светлело. А в душе росла холодная ярость и уверенность в собственной правоте.

В контору Курой позже всех пришла. Но вроде бы этот факт никого и не волновал. Нет, теурга явно ждали — Алекс, Рон и Яте сидели в кабинете, дверь которого стояла гостеприимно распахнутой. Даже поприветствовали тегу, хоть и не слаженно и как-то кисло.

— Господин Алекс, — Каро достала из сумочки исписанные листы, подхватила с кресла свой блокнот. — Я тут кое-что проанализировала и хотела бы озвучить свои выводы. Мне кажется, они могут быть полезными.

— Выводы касаются расследования? — без особого энтузиазма спросил альв.

— В том числе, — кивнула Курой. И быстро, пока никто не успел поинтересоваться, до чего ещё она там додумалась, добавила. — Я решила посмотреть на факты немного под другим углом. Мои умозаключения вполне способны показаться странными. Поэтому я прошу выслушать внимательно.

— Всё наше внимание принадлежит вам, — заверил тегу Росс. — Начинайте.

Легко сказать: «Начинайте»! Вроде бы и речь заранее заготовлена, и аргументы разложены, а всё равно непросто. Теург кивнула. Поёрзала, усаживаясь в кресле поудобнее, переложила свои листки.