Печать Тамирайны - Людмила Власова

— Двести лет — не срок. Это ты столько не проживешь. Для нас это даже не молодость, а подростковый период.

— А где сейчас Тамирайна? — как можно более безразлично спросила я.

Аргус склонил голову и ехидно глянул на меня.

— Тебе-то это зачем надо? Тоже решила на богиню поохотиться? Так не советую: она тебя с костями проглотит и не поморщится.

И этот туда же! Как будто он Макара наслушался. Я почувствовала, что от этого всеобщего пацифизма голова начинает раскалываться, и конкретно объяснила:

— Слушай, мне эти супружеские разборки Ширкута и Тамирайны — до фонаря. Если честно, я этой богинечке даже сочувствую: не задалась у девки судьба. Жених — скотина эльфийская, муж — псих с манией величия, богом себя считает. Тут поневоле решишь, что все мужики — Козлы. Да и то, что она половину Вселенной присвоила, тоже справедливо. Ведь должна же была девушка получить компенсацию за угробленные годы жизни. У нас при разводе жена получает половину имущества. Тамирайна сама ползамка оттяпала, опередила, так сказать, свое время во взгляде на семейное право. Мне ее убивать незачем. Хуже того, я ей этого демона с рук на руки сдам, чтобы он воду не мутил. Если она мою лучшую подругу оживит. И меня за труды наградит — мешком золота. Или его стоимостью в долларах. Так что ты уж помоги мне найти эту богиню, а дальше мы с ней сами договоримся. — Ладно, — смилостивился Аргус, — помогу. Я и сам хотел с Тамирайной повидаться. Проблемку одну надо решить. Хорошо, подскажу тебе, как добраться до богини. Только при одном условии: расскажи, как твоей прабабке и тебе удалось печать Тамирайны вскрыть? Уж выдай ваш семейный секрет.

— А никакого секрета в этом нет, — махнула рукой я. — Просто нам обеим посчастливилось найти волшебную травку. Прабабка моя разрыв-траву отыскала. Мне удалось цветок папоротника раздобыть — он, как известно, любые замки открывает. И с печатью Тамирайны справился.

Аргус посмотрел на меня так, словно не верил своим ушам.

— Так значит, цветущий папоротник еще остался? Хотя и не папоротник это вовсе. Семена этого растения мы с Тамирайной из Замка над Бездной прихватили. Да вот здесь она немного и просыпала, когда мы от местной нечисти бегством спасались. Вообще-то травка эта полезная. Если ее высушить и покурить — такие способности открываются… Танк можно на ходу остановить, горы перевернуть, будущее как свои три когтя видеть. Я однажды сушеного папоротника своему приятелю Нострадамусу одолжил, так он покурил да как начал пророчить… Ну сама, наверно, знаешь. А вот чтобы с помощью этой травы замки открывались, впервые слышу. Странно это.

Пернатый подобрался ко мне поближе, потерся о мою руку и заискивающим тоном попросил:

— Пошли до того папоротника прогуляемся, а? Травки соберем…

Я попыталась ему объяснить, что дело было давно, ночью, и пути туда уже не найти. Но птица устроила сидячую забастовку на Камне и сообщила, что с места не двинется, пока растение не получит. Засунуть бунтовщика под мышку и отнести в дом лешего не удалось: Аргус больно бил клювом, царапался и шипел. После трех безуспешных попыток пробить оборону пернатого я сдалась и повела его к могиле Полуночного Жениха.

Честно говоря, подходить к обиталищу этой твари было страшновато. Успокаивали меня только два обстоятельства. Во-первых, если уж Полкану велено выжечь дотла, так он, наверно, дотла и выжжет. Соответственно от Жениха остался лишь прах и пепел. Во-вторых, даже если что-то уцелело после атаки огнедышащего дракона, днем оно побоится вылезти.

На месте могилы Жениха осталась только огромная воронка. Вернее, котлован. Полкан даже перестарался и выжег не только обиталище ночных тварей, но и землю вокруг. Трава по краям образовавшейся ямы пожелтела и засохла от высокой температуры. Я хоть с трудом, но определила, где стояла, когда чудовище в обличье Романа тянуло ко мне руки. Весь пригорок был покрыт слоем сухой травы.

Я сообщила Аргусу, что папоротник в этом стоге сена он может искать самостоятельно, и, демонстративно повернувшись к птице спиной, уселась на краю ямы. Но исподтишка все же следила за пернатым. Он с головой зарылся в ворох травы и взялся за работу. То и дело из-под засохших стеблей доносились приглушенные ругательства на разных языках. Энтузиазма, правда, птице хватило ненадолго. Минут через двадцать ругательства плавно перетекли в сетования по поводу нравов нового поколения, которое стариков не уважает и заставляет работать.

Я загорала, подставив лицо солнцу и стараясь игнорировать критические высказывания ощипанного павлина. Ему эта трава нужна, пусть и роется. Хорошо-то как! Тепло, светло и мухи не кусают! И никаких проблем, никаких мыслей, никаких забот.

Вдруг в глаза мне ударила вспышка света. Солнечный луч отразился от какого-то предмета на противоположном краю ямы. Я отклонила голову, но назойливый «зайчик», казалось, преследовал меня. Пришлось встать и пойти к другому краю воронки, чтобы убрать оттуда блестящую штуковину. Кусок стекла никак не желал выковыриваться из земли. Я веточкой обкопала его вкруговую и поняла, что стекляшка впечатана в какой-то предмет. После нескольких минут «археологических изысканий» стало ясно, что предмет этот — перстень. Золотой и, видимо, с бриллиантом, а не с куском стекла, как показалось на первый взгляд.

Я осторожно вытащила находку, кое-как оттерла ее от земли, примерила на безымянный палец и залюбовалась. Перстень был мне немного велик, но смотрелся впечатляюще: массивный, покрытый замысловатыми узорами, он производил впечатление очень древнего и очень дорогого украшения. При мысли о его приблизительной стоимости у меня перехватило дыхание. Да на такие деньги… Я погрузилась в сладкие мечтания о покупке иномарки, полном обновлении гардероба и легкой хирургической коррекции фигуры в сторону увеличения объема груди.

— Вера, что ты там делаешь? — Из мира грез меня вырвал клекот Аргуса. Пернатый встревоженно хлопал крыльями на другом краю ямы.

Мысленно чертыхнувшись, я засунула кольцо в карман джинсов. В сознании зрела твердая убежденность: Аргусу находку лучше не показывать. Если павлин увидит кольцо, он тут же подымет вой о том, как опасно брать вещи из такого нехорошего места. Да, выжженную могилу Полуночного Жениха к хорошим местам не отнесешь. Многие нашли здесь свою смерть. Владелец перстня наверняка в прошлом стал жертвой Жениха. Значит, мертв давно и основательно. Ему бриллианты уже без надобности, а мне еще пригодиться могут. И плевала я на страшные рассказы о проклятиях могильных сокровищ.

Аргус собрал все найденные стебли папоротника (штук пятнадцать или двадцать) в пучок и ожидал меня, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу.