Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен

— У нас с ней нет ничего общего, — прошептала я.

— Что?

— Я хотела уйти от всего. Это ты меня удержал.

Наконец он замолчал.

— Ты же знал это. Я сказала, что хочу уйти. С самого начала, Курт. Ты знал. Или, по крайней мере, знал Тони.

— Кэди.

Я не знала, собирается ли он сказать что-то еще, но это не имело значения.

Я ему не позволила.

— Ты не можешь заставлять меня платить за то, что сделала она. Я понятия не имела, какая она, но это не имело значения. Она была моей подругой, но я хотела встать на правильный путь. Хотела уйти. Это ты меня удержал. Так что ты не можешь заставлять меня платить за то, что не имеет ко мне никакого отношения. Я не стреляла в Лонни. Не продавала наркотики старшеклассникам. Я работала в «Сип энд Сэйф» и молилась каждую ночь, чтобы мой парень избавился от всего этого дерьма.

— Кэди…

— Знаешь, я это заслужила. Я заслужила то, что ты обо мне думаешь. Заслужила, что ты злишься на меня. Заслужила, что ты меня бросил, — сказала я. — Я это знаю. Знаю. Но остального я не заслужила.

— Кэди, — прошептал он.

— До свидания, Курт, и, пожалуйста, ради всего святого, не звони мне больше.

С этими словами я отключилась, стерла его номер из контактов и выключила телефон.

— Ньюфаундленд, — объявила я, глядя на темный океан.

Потом я встала, оставила бокал и текилу там, где они стояли, и телефон тоже, хотя это не имело значения, поскольку он был выключен, прошла через дом и выключила свет на трех этажах, прежде чем добралась до уютной кровати и забралась в нее.

— Нет, мастиф, — сказала я в темноту.

К тому времени, как я заснула, я уже раз пятьдесят меняла мнение на бульдога, потом на ньюфаундленда и обратно на мастифа.

Чего я не сделала перед сном, так это не заплакала.

Я сидела за прекрасным, изогнутым кухонным островком, увенчанным большой столешницей, часть которой приподнималась, и внутри было встроено пространство, куда я могла складывать контейнеры (что я и делала). Посередине он был оборудован двойными выдвижными полками для специй, чтобы держать их под рукой (что я и делала). Этот островок, спроектированный для меня Пейдж, и собранный Уолтом, был одной из семидесяти пяти тысяч шестисот двадцати двух вещей, которые я обожала на своем маяке.

Там было не так много места, но они приложили все усилия, чтобы сделать каждый дюйм не только великолепным, но и функциональным.

Это случилось на следующий день после пожара, и сайт газеты Магдалены выдвигал версии произошедшего, но не упоминал о том, что сгорели четыре магазина, и, к счастью, никто не пострадал.

Я перешла от изучения скудных подробностей о пожаре к поискам заводчиков ньюфаундлендов (и мастифов, и французского бульдога, и породистых собак, которые, кстати, стоили недешево), когда в мою дверь постучали, но не в дверь гаража, а в дверь у подножия лестницы.

Я уставилась на нее, и хотя в ней не было окна, а ворота я не открывала, то знала, кто стоит снаружи.

Мне хотелось проигнорировать стук, и когда я повернула голову, чтобы посмотреть из окна кухни на ветреный серый день, я попыталась уговорить себя не обращать на него внимания.

Затем раздался еще более громкий стук, а за ним последовал мелодичный звон дверного звонка, который Уолт установил на нижнем и втором этажах, на случай, если я не услышу его, находясь в глубине дома. У меня был он, а еще система внутренней связи, вмонтированная на каменной колонне ворот, если ко мне наведается неожиданный посетитель, доставка или кто-то еще.

Просто человек за дверью не счел нужным воспользоваться домофоном.

Я встала со стула, оставив ноутбук, и направилась к двери.

Я открыла ее и посмотрела на Курта.

Он хмурился.

Как и я.

— Тебе нужен глазок.

— Мне нужен шериф, который не беспокоится о безопасности своих граждан.

— Молю Бога, чтобы такого не было.

— Мне также нужна собака, обученная кусать всех незнакомцев, даже тех, у кого есть значки.

Он проигнорировал это и заявил:

— Кэди, нам нужно поговорить.

— Нет, Курт, мы должны вернуться к нашей стратегии избегать друг друга. Ты был прав. Это хороший план. Давай к нему вернемся.

— Вчера вечером ты кое-что сказала…

— Вчера вечером я познакомилась с текилой со льдом. Эксперимент оказался неудачным, поэтому я не буду его повторять.

Он сжал челюсти, прежде чем спросил:

— Зачем ты здесь?

— Зачем ты здесь? — парировала я.

— Я первый спросил, — отрезал он.

— Это ты по необъяснимой причине стоишь в дверях моего дома, так что чур я первая.

— Мы не на школьной перемене, Кэди.

— Хорошо, потому что в школе было ужасно, мои оценки были ужасны, это сводило маму с ума и давало брату очередной повод надо мной издеваться.

Курт молчал.

Я тоже.

Он прервал молчание, повторив:

— Нам нужно поговорить.

— Были ли обнаружены доказательства того, что невысокая рыжеволосая женщина, которой перевалило за сорок, прошлой ночью кралась по пристани с бутылкой дико дорогой, но вполне стоящей текилы, обливая ею здания и поджигая их?

— Это не шутка.

Я уставилась на него и в шоке спросила:

— Это был поджог?

— Отчета пока нет, но это не смешно, Кэди.

— Я не пытаюсь шутить, Курт. Я пытаюсь донести до тебя, насколько это нелепо, и добавлю, что твои выводы о том, что я имею какое-то отношение к упомянутому пожару, оскорбительны.

— Ты была в Денвере. Теперь ты здесь, — объявил он.

— Да-а-а, — медленно протянула я и неблагоразумно продолжила, — вижу, ты по-прежнему очень наблюдательный.

Он снова стиснул зубы.

Я теряла терпение и, честно говоря, теряла много чего еще.

Как в сражении за попытку отвоевать вновь разбитое сердце.

— Ты была в Денвере, — тихо сказал он. — Теперь ты здесь.

— Курт…

— Для чего?

Я глядела мимо его плеча.

— Кэди, посмотри на меня, — потребовал он.

Я посмотрела на него.

— Для чего?

Я ничего не ответила.

Он изменил тактику.

— Для чего частный детектив?

Ладно, я могу перестать ругаться завтра.

Потому что...

Проклятье.

— Для чего, Кэди? — напирал он. — Для чего частный детектив?

— Прошу, уходи, — прошептала я.

— Ты уже много лет вторгаешься в мою жизнь. Годами. Я проигнорировал это, хоть это было и досадно, но ты находилась там, а я здесь. Теперь ты здесь, и я думаю, что заслуживаю знать, почему ты вторгалась в мою жизнь, не находишь?

— Я не нанимала частного детектива, — сказала я.

— Господи, прошу, — он покачал головой. — Пожалуйста, не стой здесь и не лги мне. Не о таких вещах.

— Его нанял Патрик.

Все его тело замерло, только брови поползли вверх.

— Так... что? Он боялся, что я вернусь за тобой или что-то в этом роде?

— Нет.

— Он боялся, что ты вернешься ко мне, и хотел знать, как тебя найти, если ты это сделаешь, — предположил Курт.

— Нет.

— Кэди, черт возьми, с тех пор как я уехал из Денвера, твой покойный муж велел этому человеку докладывать обо мне. Ты не можешь, зайдя так далеко, что приехала сюда, рассчитывать, что я не имею права знать причину.

— Он знал, что ты был для меня всем, а я была всем для него, поэтому, если бы мне когда-нибудь стало интересно, как ты живешь, он хотел, чтобы я сразу же получила ответы на свои вопросы.

Да.

Вот я и сказала.

Напрямую.

Курту.

В дверях сказочного маяка.

Правду.

Или большую ее часть.

И Курт услышал ее, и после того, как его высокое, сильное, неподвижное тело заметно отреагировало на мои слова, шевельнулись лишь его губы, чтобы сказать:

— Я был для тебя всем.

— Ты был для меня всем, — прошептала я.

— Я был для тебя всем, — повторил он.

Теперь уже я стиснула зубы.

— Я так много для тебя значил, что после того, как все это случилось, ты не могла подождать две недели, чтобы я пришел и объяснил тебе, почему сделал то, что сделал. Вместо этого я обнаружил, что ты планируешь выйти замуж за мужчину, который годится тебе в дедушки.