Короне вопреки. Путь к себе. Книга 2 - Одем-Аниэль

— Но сейчас мне нужен ты. Иначе я точно слечу с катушек, потому что ты — последний, кто ещё держит меня в рамках. Я нашёл способ, как могу сохранить тебе жизнь, но она будет немного другой.

— Я же сказал, что не хочу перемещаться в другие миры.

— Нет, это другое. Помнишь, я тебе принёс книгу про шагающий дом?

— Замок, — уточнил Лерой с улыбкой.

— Пусть будет так, — кивнул Луц. — Я хочу попробовать сделать что-то подобное. Но не совсем. Я тебя сделаю хранителем этого замка. Ты потеряешь своё тело, но будешь жить дальше. Ходить ты не будешь, этот замок не сможет отрастить ножки, но ты сможешь им управлять. И так ты сможешь присматривать за мной, а я не потеряю друга. Последнего дорогого мне человека. Вот только я не могу обещать, что процесс перехода будет безболезненным. Такого ещё никто не делал, ты будешь первым.

— И долго я буду хранителем замка? — решил уточнить Лерой.

— Я… Я не знаю, — растерянно признался маг. — Я даже не до конца уверен, что у меня получится воплотить в жизнь этот план. Что будет дальше, тем более не знаю. Надо действительно придумать способ, как тебя можно будет отпустить, когда тебе надоест такая жизнь. Но я это буду делать лишь после твоего согласия. Ты дашь мне шанс спасти тебя?

— Разве я могу вас оставить? — с грустной улыбкой сказал Лерой. — Если я вам действительно сейчас нужен, потому согласен. Но вы обещайте найти способ разделить меня с замком, когда этого потребует время.

— Это будет больно, — ещё раз решил сказать Луц. — Я не знаю, как избавить тебя от этого.

— Я сильнее, чем может показаться. А боль я привык испытывать с детства, — пожал плечами дворецкий.

Луциан не удержался и крепко обнял друга. Получив согласие, он заработал с ещё бо́льшим энтузиазмом. Пришлось легка отступить от намеченного плана и выполнить просьбу Лероя, но это не сильно повлияло на весь процесс.

Замок стоял, укрытый снегом. Природа отрывалась за все те года, когда зиму не пускали в эти края, так что сугробы кое-где полностью закрывали первый этаж. Некоторые окна ещё старались как-то очищать, но в кладовках было проще зажечь свет, чем пробить дорогу с внешней стороны. Маг этой красоты не замечал, полностью погруженный в расчёты и опыты. Он боялся, что слова Лероя были пророческими, потому торопился как мог. И он успел.

Процесс создания магических каналов в теле человека уже давно был придуман, но отброшен по причине несоответствия затрат и результата. Такие люди моги стать магами искусственно, но были очень слабыми. Зато Луциану она идеально подошла: у него сил хватало, а другу достаточно было обзавестись лишь зачатками магии для воплощения великого плана. На это ушло почти три недели, которые Лерой провёл под сильным обезболивающем. Маг и тут решил воспользоваться благами других миров. Единственное, что его не устраивало: косой взгляд Рии, которая обслуживала дворецкого в процессе трансформации, кормила, поила, ухаживала. Девушка всё это время молчала, ни разу не попыталась поспорить, но по глазам было видно, что она против. Луцу оставалось лишь злиться и продолжать воплощать свой план. Он боялся заговорить с девушкой, опасаясь, что та сможет поколебать его уверенность, так что оба ограничивались лишь взглядами.

В назначенный день маг и Лерой стояли в недавно сотворённой комнате, под центром замка, глубоко внизу, на пересечении магических путей. Дворецкий был бледным, но сознание было ясным.

— Вы только Рию не расстраивайте, если ничего не получится, — сказал он другу с печальной улыбкой.

— Она не в восторге от моей идеи, — буркнул Луц, настраивая всё необходимое для ритуала. — Как будто мне нравилось причинять тебе боль.

— Она просто очень ранимая. Как вы.

— Ты меня с кем-то путаешь, — хохотнул маг. — Я уже давно не ранимый мальчик.

Лерой лишь качнул головой. Он мог бы многое сказать, но у них тут не кружок по психологии, а Луциан не записывался в пациенты.

Сама комната была круглой, её идею маг решил позаимствовать у Мировира. Он даже сделал по центру постамент, на котором должен был покоиться магический шар, новое вместилище разума и души Лероя. Вот только тут не было никаких накопителей или чего-то подобного. Место постамента с шаром было тщательно выверено и теперь оно станет нервно-магическим узлом всего замка. Новому Лерою не потребуется занимать у кого-то магию, он будет жить в её переплетения, и ею же будет управлять через эти нити.

Закончив приготовления, Луциан велел Лерою положить руки на шар. Сейчас это был полупрозрачный непримечательный камень, но скоро всё измениться. Как только его приказ был выполнен, Луц начал активизировать магию. Тут использовалось всё: речевые формулы, руническая магия, все стихии и даже ментал, и каждый элемент отвечал за что-то своё. Луциан начал читать заготовленное заклинание, активизируя магические символы на полу. В комнате не поднялся ветер, не стало холодно, но давление начало прижимать обоих. И если бы Лерой не держался за шар, он мог бы и упасть. Вот только его будущее тело крепко держало дворецкого, позволяя выдержать нагрузку. Маг читал текст, призывал стихии одну за другой, направляя разум друга в шар, вплетая его душу в магическое переплетение самого́ замка, давал силу воздействовать на окружение. Постепенно температура в комнате начала подниматься, а вот магические светильники стали гаснуть. Свет шёл лишь от шара, да магические символы на полу немного разгоняли тьму. Луца шатало от напряжения, но он не мог остановить обряд. Мужчины закрыли глаза.

Когда обряд закончился, маг рухнул на пол. Ему потребовалась пара минут, чтобы хоть как-то прийти в себя и зажечь маленький светляк. Лероя нигде не было видно. Лишь шар слегка пари́л в воздухе, отбрасывая нежно фиолетовые лучи во все стороны.

— Лерой? — взволнованно спросил Луц.

— Я тут, хозяин, — голос раздался непонятно откуда, но маг облегчённо выдохнул.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я пока не знаю. Всё так ново и непривычно.

— Что-то болит?

— Нет. У меня больше ничего не болит. Зато я ощущаю замок.

— Весь?

— Вплоть до внешней стены. Вы знаете, одна из служанок сейчас пытается украсть серебро. А Рия сидит в комнате. Она не плачет, но слёзы на щеках блестят.

— Ты всё видишь? — удивился маг.

— Да. Секундочку.