Трагикомедия бродяги любви - Людмила Вячеславовна Федорова

Им было так хорошо вдвоём, что они не заметили, что уже уехали очень далеко, их дружный весёлый разговор увёл их далеко от суровой реальности…

… И вдруг Конфетти, милая спокойная гнедая лошадка породы арабский скакун, испугалась лесной змеи и в ужасе понесла невероятно быстрым галопом, леди закричала в испуге, она никак не могла остановить взбесившуюся лошадь, а Конфетти в ужасе всё несла Генриетту в неистовой дикой скачке прямо к высокому обрыву…

… Ещё несколько секунд, и Генриетте вряд ли остаться в живых…

Тут Джовано испугался так, что сердце чуть из груди не выпрыгнуло, а руки слегка задрожали, у него возникла только одна мысль: спасти Генриетту! Спасти!!!

С ловкостью жокея он обогнал на своём коне Конфетти за несколько минут до рокового обрыва, и развернул своего коня так, чтобы загородить дорогу обезумевшей Конфетти, а потом, чтобы успокоить лошадь, ловко задержал за нарядную уздечку…

Лошадка, и впрямь, остановилась, усмирилась и спокойно встала у обрыва, будто и не она сейчас вовсе чуть не загубила хозяйку.

Генриетта после такого испуга с трудом отдыхивалась, а Джовано не выдержал и крикнул:

– Генриетта, милая, разве можно так?!! Ты смотри на тропинку, по которой едешь, там ведь змея была!!! Это вверх легкомыслия, совсем не думать о безопасности! А если бы я сейчас не успел перегородить дорогу Конфетти, ты думаешь, что могла разбиться сейчас?! Я…, так испугался за тебя…, больше так легкомысленно не относись к себе, пожалуйста! Я…(Джовано чуть не сказал в чувствах «не пережил бы, если бы сейчас потерял тебя», но какой-то внутренний барьер ему не дал закончить фразу…).

Генриетта же с большим удивлением в круглых напуганных глазах-шоколадках смотрела на всё это и никак не могла понять: А почему Джовано так испугался за неё и рванулся героически спасать ей жизнь, ведь она ему не родня, не жена, всего лишь сожительница…

… Абсолютно не логичное поведение. Но, согласитесь со мной, что жизнь прекрасна тем, что она делает с нами иногда совершенно нелогичные вещи…

… В, прочем, помнили они об этом инциденте не долго, вечером дома уже у них царил милых смех, они сначала читали за чаем Лопе де Вега «Собака на сене». И их посмешила и сама комедия, и то, как ловко Джовано тут же переводил её с итальянского на другие языки, где те же фразы звучали для них ещё смешнее. Потом влюблённая парочка решили поиграть в шахматы, и у них получалось шуточное состязание за звание самого умного в их дуэте, но, надо признать, что та милая шутка получилась, только потому что Казанова поддавался Генриетте, на самом деле, конечно, играл он лучше.

… Так и прошёл первые три месяца совместной жизни. И Джовано Казанова сам не очень хотел признавать это, но он рядом с Генриеттой расцветал, оживал с каждым днём, с каждой минутой, будто и нежил до связи с Генриеттой, а так, просто существовал. Эта новая жизнь казалась ему слаще всех нектаров. По ночам он зажигал на ложе любви с Генриеттой, отрабатывал деньги (так тщетно пытался убедить Джованни сам себя, но сам, в глубине души почему-то верил, что с Генриеттой у него роман по любви, а не за деньги), а потом они милыми нежными голубочками дружно спали до обеда. Джовано отказался от своей «кухни Казановы» и наконец-то почувствовал вкус еды. В прохладные дни Джовано и Генриетта Риччи проводили интересно время дома, то за совместным чтением, то молодой человек читал ей что-то из своего творчества, а Генриетта красиво музицировала на клавесине. Ещё иногда они играли в шахматы, Генриетта показывала свои рисунки, пейзажи, сделанные на пикниках. Ну, а солнечную погоду влюблённая парочка умела весело провести время. Джовано учил свою юную подружку фехтованию и конной езде (оказалось, Генриетта не так хорошо уж сидит в седле, как сначала говорила, но ей нравилось брать уроки у Джованни). Они мило беседовали на конных прогулках, устраивали пикники на солнечных лужайках, они любили и в «тарелочку» на природе поиграть, и в фанты, и Генриетта давала Джованни уроки рисования (вот уж в чём Генриетта была превосходна). Любили они и в лодке покататься, романтично…

…Ездили они в театр, смотрели постановку «Ромео и Джульетта», новоиспеченная влюблённая парочка дружно романтично вздыхала в такт героям Шекспировской истории любви, мило взявшись за руки, ездили они и на бал-маскарад, где Джованни был в костюме благородного рыцаря, а Генриетта – королевы сладкой страны из одной сказки. Юный Казанова наконец-то выкинул пудру, а модный парик носил только в театр или на бал, и стал выглядеть снова на свои молодые и чудесные двадцать три года. И, конечно, за эти три месяца Джовано убрал подальше и уже успел забыть рубиновый перстень куртизана. Он не видел никого, кроме Генриетты!

… В тот день после уроков фехтования для Генриетты, юная леди удалилась, чтобы решить кое-какие хозяйственные вопросы, а Джованни уставший, но безумно счастливый вальяжно растянулся на парчовом с золотыми ножками большом диване…

… Тут его ощущение счастья на миг сменилось страхом от мысли, что он сильно переменился, откуда-то вернулись сила и ощущение юности, желание жить, исчезли ночные кошмары и чувство заброшенности, появились привязанность к Генриетте, желание постоянных отношений именно с ней, причём деньги его совершенно не интересовали в этот момент, даже ревность. Его напугало, что он так сильно прикипел душой к Генриетте, что он слишком доверчив к ней, а ведь она – леди Риччи, она ведь выйдет замуж только за богатого и титулованного человека, равного себе.

Конечно, им очень интересно вместе, но это будет недолго…

И это расставание будет самой страшной трагедией не для юной обаятельной леди, а для Джовано Казановы, чью жизнь, дав последнюю надежду, потом растопчут, как старую поношенную вещь…

Джовано боялся этой неминуемой трагедии, и, рассерженно вертя шпагу в руках, подумал: «Ну, ничего, ещё посмотрим! Пусть только у моей милой Генриетты на горизонте появится какой-нибудь богатенький смазливый граф или герцог, я вызову его на дуэль!!! Я не отдам Генриетту! Нет, конечно, я не стану затевать дуэль, если она, правда, полюбит его и скажет мне, что выбрала его не из-за денег, а просто выбрала его, как человека. Я тогда сделаю то, что обязан сделать любящий мужчина – отпущу её, но как я буду жить – мне страшно представить, я ведь после Генриетты не смогу быть снова куртизаном…».

… Джовано задумался о том, как бы сейчас заработать что-то