На этот раз – да! - Лесия Корнуолл

Россингтон взял у девушки цветок. На мгновение пальцы их легко соприкоснулись, и по руке Меган вверх, к плечу, побежали мурашки.

Граф поднес цветок к лицу:

– Он вам идет.

Девушка почувствовала, что щеки ее загорелись, невзирая на ночную свежесть.

– А ваша рука? Она зажила? – спросила Меган, и тотчас прикусила язык. Нет, она вовсе не желала вспоминать об их последней встрече, а уж тем паче напоминать ему о ней!

– О да. Если шрам и останется, то совсем крошечный. Благодаря вам…

С минуту оба молчали. Тут как раз на балкон вышла какая-то парочка и принялась прогуливаться вдоль перил. Взяв Меган за руку, Кит увел девушку подальше от дверей.

– Ну что, сделала ли ваша матушка предложение еще кому-нибудь? И кто этот счастливец?

– Никто, – ее слышно отвечала Меган. – Я не намерена выходить замуж ни за кого из этих людей. Я… я… Видите ли, мое сердце несвободно. – Россингтон пристально посмотрел на нее, однако ничего не ответил. – А он… матушка никогда не даст согласия на нашу свадьбу… Он шотландец, к тому же низкого звания. Он уехал в далекие края искать счастья, а когда вернется, мы с ним поженимся… Его зовут Ичэнн, он…

– Понятно, – произнес Россингтон и вновь умолк, а Меган понять не могла, с чего вдруг так разоткровенничалась.

– У меня все иначе. Я вовсе не желаю жениться, – нарушил молчание Кит. – Я приехал сюда, чтобы укрыться от докучливых невест. Разумеется, когда-нибудь мне все-таки придется отправиться к алтарю…

– Поскольку вам нужен будет наследник?

– Именно так. Правда, у меня есть младший брат, но такой жизни я ему не желаю. Как не желаю ее никому, кто с младых ногтей не был воспитан как наследник титула.

Меган вспомнила, как Россингтон рассказывал ей, что титул свалился на него как снег на голову. И подумала, кем бы он стал, если бы не сделался лордом Россингтоном и пошел бы служить в армию…

– Стало быть, вы воспитаете своего сына в духе уважения к традициям.

– Воспитаю так, чтобы он хотя бы понимал свой долг… и лучше, чем я.

В его голосе Меган вновь расслышала нескрываемое сожаление.

– Любовь помогает. Истинная страсть, – сказала она.

…Алек думал, что вовсе не годится на роль лэрда Гленлорна, но когда понял, как любит свою землю и свой народ, все наладилось. К тому же рядом с ним его возлюбленная Кэролайн… Что ж, граф Гленлорн обрел настоящее счастье.

– Нелегко любить, будучи графом, – сказал Кит. – Поверьте, лишь здесь, в Шотландии, я впервые обрел душевный мир и покой с тех пор, как унаследовал титул. И я прекрасно понимаю, почему вы любите этот край и не желаете уезжать, даже ради несметных богатств в Англии и высокого титула.

– О да! – одними губами шепнула Меган.

Под окнами, шурша колесами по гравию, проехала повозка.

– Кажется, что-то происходит внизу, на площади.

Меган вгляделась в темноту:

– Да, крестьяне собираются на ярмарку Лугнасад[6]. Она начнется послезавтра.

– Лугнасад? – переспросил Кит.

– В этот день крестьяне платят ренту. Он знаменует также начало жатвы и начало осени. На ярмарке пекут свежий хлеб, играют в разные игры, танцуют…

– В Англии есть похожий праздник. Там он зовется Ламмас. Срезают первый сноп пшеницы, пекут каравай и благословляют его. Но в основном это повод всласть поплясать, напиться хмельного эля – словом, отметить скорый приход осени.

Меган улыбнулась:

– И здесь будет музыка, и танцы до упаду…

– А вы придете на ярмарку потанцевать? – спросил Кит. – Похоже, там будет куда забавнее, нежели на этом напыщенном балу.

Девушка вздохнула:

– Это празднество для простого люда… Тут никто не носит пышных шелков, сельские девушки подтыкают юбки и отплясывают босиком, а у парней на плечах клетчатые пледы. Это очень веселый праздник, он длится всю ночь, до самой зари…

…Да мать бы в жизни не отпустила ее на ярмарку! Меган будет сидеть взаперти в Дандрамми и прилежно учиться вести беседы о погоде, о модах или цене на чай… С куда большей радостью девушка поехала бы на праздник, ведь там будут еще и шотландские барды, которые станут рассказывать древние легенды у костров, сидя за маленькими столиками или просто на земле, скрестив ноги. Меган машинально оправила шумящие шелка своих юбок и сжала руки в кулачки. Вряд ли уместно сидеть на земле в подобном одеянии…

– Маргарет! – Девушка вздрогнула и обернулась, заслышав голос матери. – Что ты делаешь тут одна, в темноте? Твоего появления ждет по крайней мере дюжина блестящих кавалеров! Пора танцевать! Сейчас же возвращайся!

Меган бросила взгляд на Россингтона, однако тот отступил в темноту. Теперь его, одетого в темный сюртук, почти не было видно. Неужели он спрятался от Деворгиллы? На языке у девушки уже вертелось едкое замечание, но она благоразумно смолчала. Вряд ли Россингтона можно в чем-то обвинять. Ни слова не вымолвив, она вернулась в бальный зал.

Кит вертел в руках розовый бутон. Да, эта леди Меган Макнаб – воплощенная загадка. Никогда прежде ему не приходилось встречать женщины, общество которой ему было бы так приятно. Она красива, привлекательна, но он не намеревался обнаруживать того, что его к ней… влечет. Это было бы смешно, в конце концов! Кит смял в руке цветок, и его окутало облачко дразнящего аромата. У графа не было возможности надолго остаться в Шотландии… Вдруг он попытался вообразить себе леди Меган Макнаб на великосветском балу в столице. Куда проще было представить, как она, босоногая, подобрав юбки и откинув назад гордую темноволосую голову, украшенную живыми розами, отплясывает на рыночной площади… Кит ощутил вдруг стеснение в груди. Как ему хотелось увидеть ее такой!

Сунув в карман смятый цветок, он вернулся к танцующим. Меган вновь разрумянилась от царящей в помещении жары и от плясок. Дожидаясь, пока кончится танец, Кит любовался диковатой грацией и красотой стройной фигуры девушки, ее лучезарной улыбкой. Когда музыка смолкла, он подошел к ней и отвесил поклон:

– Позвольте пригласить вас на следующий танец.

Во взгляде Меган мелькнула настороженность, изумление, но… она кивнула. Кит предложил ей руку и повел в круг.

– Вы будете на ярмарке? – спросил он.

Прикусив губу, девушка искоса взглянула на него.

– Да, – вдруг решительно произнесла она. – А вы?

Но тут, в очередной фигуре танца, они разошлись, а когда руки их вновь соприкоснулись, Кит ощутил столь внезапный и мощный приступ вожделения, что с трудом сглотнул.

– Я там буду, – сказал он и почтительно поклонился партнерше.

Когда танец закончился, Россингтон широким шагом направился к выходу сквозь толпу ропщущих леди, сетующих на его столь скорый отъезд.