Гарри Поттер и Потайная Комната - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Отдай его, Малфой», – строго произнес Перси.
«Только после того, как я посмотрю, что в нём», – ответил Малфой, издевательски помахивая дневником перед Гарри. Перси сказал:
«Как префект школы, я…», но Гарри уже потерял терпение. Он достал свою волшебную палочку и крикнул:
«Разоружармус!» – так же, как и Снэйп, когда тот обезоружил Локхарта. Дневник вылетел из руки Малфоя и поднялся в воздух. Рон, широко улыбаясь, поймал его.
«Гарри! – закричал Перси. – Никаких заклинаний в коридорах. Я вынужден буду об этом доложить!» Но Гарри было всё равно, он всё же взял верх над Малфоем, пусть это и стоило пяти очков Гриффиндору. Малфой побелел от ярости, а когда Джинни проходила мимо него к дверям класса, он громко прокричал:
«Я думаю, Поттеру не понравилась твоя валентинка!» Джинни закрыла лицо руками и убежала в класс. Рыча, Рон тоже достал свою палочку, но Гарри его остановил. Он не хотел, чтобы весь урок колдовства Рон отрыгивал слизняков. Гарри не замечал ничего странного в дневнике Ребуса до тех пор, пока они не дошли до класса. Все его книги оказались испачканы красными чернилами, а дневник был чист, словно чернильница и не опрокидывалась на него. Гарри попытался рассказать об этом Рону, но у того опять начались проблемы с палочкой: она пускала большие пурпурные пузыри, и окружающее его мало интересовало.
Гарри пошёл спать раньше, чем все остальные. Отчасти потому, что Фред и Джордж уже достали его, в очередной раз напевая:
«Как кожа жабы его глаза зелёные…», а отчасти оттого, что он хотел ещё раз проверить дневник Ребуса, хотя знал, что Рон не одобрил бы его намерение, считая это пустой тратой времени.
Гарри сел на свою кровать и пролистал чистые страницы, ни на одной из которых не было и следа чернил. Он достал новую баночку чернил, опустил туда перо и сделал кляксу на первой странице. Чернила ярко блеснули на бумаге, а потом исчезли, как будто страница их впитала. Удивлённый, Гарри в очередной раз макнул перо в чернила и написал:
«Меня зовут Гарри Поттер». Слова вспыхнули и исчезли без следа. Потом произошло нечто. Прямо на странице, словно его же собственными чернилами, появились слова, которых он никогда не писал:
«Привет, Гарри Поттер. Меня зовут Том Ребус. Как ты нашёл мой дневник?»
Эти слова тоже исчезли, но только после того, как Гарри начал царапать ответ:
«Кто-то хотел спустить его в унитаз». Он с нетерпением ждал ответа Ребуса.
«Хорошо, что я записал свои воспоминания не с помощью чернил. Я всегда знал, что найдутся люди, которые не захотят читать мой дневник».
«Что ты имеешь в виду?» – удивился Гарри.
«Я имею в виду, что в этом дневнике записаны воспоминания об ужасных событиях. Событиях, которые замалчивались. Событиях, которые происходили в школе колдовства и волшебства Хогвартс».
«Именно здесь я сейчас и нахожусь, – быстро написал Гарри. – Я в Хогвартсе, и здесь происходят ужасные вещи. Ты что-нибудь знаешь о Потайной Комнате?»
Его сердце часто забилось. Ответ Ребуса последовал мгновенно, почерк его стал неровным, как будто он торопился рассказать всё, что знал:
«Конечно, я знаю о Потайной Комнате. В мои дни нам говорили, что это лишь легенда, и она не существует. Но это была ложь. Когда я учился в пятом классе, Комната была открыта, и монстр напал на нескольких учеников, пока не убил одного. Я поймал человека, который открыл комнату, его исключили, но директор, профессор Диппет, считал позором, что такое происходит в Хогвартсе, и запретил мне рассказывать правду. Всем объявили, что девочка погибла в результате несчастного случая. Они вручили мне красивую блестящую награду за мои труды и предупредили, чтобы я молчал, как рыба. Но я знал, что это может случиться ещё раз. Монстр всё ещё был жив, а тот человек, который смог освободить его, не был посажен в тюрьму». Гарри едва не перевернул банку с чернилами, торопясь написать ответ.
«Сейчас это повторяется. Было уже три нападения, и никто не знает, кто за этим стоит. Кто это был в тот раз?»
«Если хочешь, я могу тебе показать, – последовал ответ Ребуса. – Тебе не нужно будет просить меня поклясться в этом. Я возьму тебя в свои воспоминания о той ночи, когда я поймал его». Гарри заколебался, его перо зависло над дневником. Что Ребус имел ввиду? Как мог Гарри попасть в чьи-то воспоминания? Он нервно взглянул на дверь спальни, в которой становилось темно. Когда он вновь посмотрел на дневник, там уже вырисовывались новые слова:
«Давай я тебе покажу».
Гарри задумался на долю секунды и написал две буквы:
«ОК».
Страницы дневника начали перелистываться, словно от ветра, и остановились посреди июня. Гарри увидел, что листик 13-го июня стал превращаться в маленький экран телевизора. Руки Гарри дрожали, он придвинул книгу, чтобы заглянуть в маленькое окошко, и, не успев понять, что произошло, нырнул в открытую страницу, в водоворот цвета и тьмы.
Спустя некоторое время он почувствовал под ногами землю, и размытые очертания вокруг внезапно стали чёткими. Он сразу определил, где находится. Это была круглая комната со спящими портретами – кабинет Дамблдора, но за столом сидел не Дамблдор, а морщинистый, седой, почти лысый волшебник и читал при свете свечи письмо. Гарри раньше никогда не видел этого человека.
«Простите меня, – дрожащим голосом сказал он. – Я не хотел вас беспокоить…»
Но волшебник не взглянул на него. Он продолжал читать, слегка хмурясь. Гарри приблизился к столу и, заикаясь, произнес:
«Гм… Ну, я пойду, можно?» Волшебник его не замечал. Казалось, он его даже не слышит. Подумав, что волшебник, очевидно, глухой, Гарри повысил голос.
«Извините, что я вас побеспокоил», – почти прокричал Гарри. Волшебник со вздохом отложил письмо, встал, прошел мимо Гарри, даже не взглянув на него, и раздвинул шторы. Небо в окне было рубиново-красным; видимо, солнце садилось. Волшебник вернулся за стол, сел и сложил ладони, наблюдая за дверью.
Гарри огляделся. Ни феникса Фокса, ни серебряных украшений. Это был Хогвартс, каким его знал Ребус, и это означало, что этот неизвестный волшебник – директор, но не Дамблдор, – а он, Гарри, был немногим более чем привидение, он был невидим для людей, живших пятьдесят лет тому назад. И тут в дверь постучали.
«Войдите», – тихо сказал старый волшебник. В комнату, снимая шляпу, вошёл мальчик, на вид лет шестнадцати. На его груди сиял серебряный значок префекта. Он был выше Гарри, но у него были такие же чёрные, как смоль, волосы.
«А, Ребус», – сказал директор.
«Вы хотели меня видеть?» – спросил Ребус. Похоже, он волновался.
«Садись, – сказал Диппет. – Я только что прочёл твоё письмо».
«А-а», – произнёс Ребус. Он сел и сжал ладони.
«Мой дорогой мальчик, – добрым голосом произнёс Диппет. – Я не могу разрешить тебе остаться в школе на всё лето. Ты, видимо, не хочешь поехать домой на каникулы?»
«Нет, – тут же ответил Ребус. – Я с удовольствием останусь в Хогвартсе вместо того, чтобы возвращаться в этот… в этот…»
«Ты живёшь в детском доме магглов?» – с любопытством спросил Диппет.
«Так точно, сэр», – ответил Ребус, слегка покраснев.
«Ты – маггл?»
«Наполовину, сэр, – ответил Ребус. – Папа – маггл, мама – ведьма».
«А твои родители…»
«Моя мама умерла сразу же после моего рождения, сэр. В детском доме мне рассказали, что она успела назвать меня Томом, так же, как звали моего отца, и Дволлодером, так же, как звали моего дедушку». Диппет цокнул языком.
«Дело в том, Том, – вздохнул он. – Что мы могли бы устроить тебя на лето, но при данных обстоятельствах…»
«Вы имеете в виду все эти нападения?» – спросил Ребус, и сердце Гарри подпрыгнуло. Он подошёл поближе, боясь пропустить хоть слово.
«Совершенно верно, – подтвердил директор. – Мой дорогой мальчик, ты должен понять, как глупо будет с моей стороны разрешить тебе остаться в замке после окончания семестра. Особенно в свете этой недавней трагедии, смерти этой бедной маленькой девочки… в детском доме тебе никто не причинит вреда. Откровенно говоря, в министерстве магии поговаривают о том, чтобы закрыть школу. Мы больше не контролируем, э… причину всей этой неразберихи…» Глаза Ребуса расширились.
«Сэр… Если бы этого человека поймали, если бы это всё прекратилось…»
«Что ты имеешь в виду? – спросил Диппет, выпрямляясь на стуле. – Ребус, ты что-нибудь знаешь об этих нападениях?»
«Нет, сэр», – быстро ответил Ребус. Но Гарри был уверен, что это было такое же «нет», какое он сам сказал Дамблдору. Диппет откинулся назад, выглядя слегка разочарованным.
«Ты можешь идти, Том…» Ребус сполз со стула и вышел из комнаты. Гарри последовал за ним. Они прошли вниз по двигающейся спиральной лестнице, приближаясь к тёмному коридору. Ребус остановился, и Гарри тоже. По виду Ребуса было похоже, что он о чём-то всерьёз задумался. Он кусал губу, хмуря лоб. Потом, словно приняв решение, он заторопился, и Гарри последовал за ним. Они не встретили ни души, пока не дошли до входа в зал, где Ребуса окликнул высокий волшебник с длинными каштановыми волосами.
