Шотландская красавица - Хелен Леер

Не дожидаясь ответа, Гризель повернулась и пошла прочь, и через несколько секунд ночь поглотила ее. Диана, не в силах унять дрожь, еще долго стояла на том же месте, пока не приняла решения вернуться обратно в свои покои.

Сибель не ложилась. Как всегда, она терпеливо ждала возвращения Дианы. Чувствуя себя виноватой, Диана взглянула в озабоченное лицо Сибель и поняла, что девушка не ляжет, пока не увидит, что она собирается спать. Диана послушно подошла к своей постели, разделась и забралась под теплый мех.

Когда Сибель уже крепко спала, Диана все еще лежала без сна и глядела на мечущееся пламя очага.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Всю ночь не сомкнув глаз, Торн с первыми лучами зари был уже на крепостной стене. Он вглядывался в туманную долину, пытаясь разглядеть приближающийся отряд Мак-Ларенов. Об их скором прибытии сообщил вестник, прискакавший более часа назад. Услышав шаги, он обернулся и увидел Энгуса, поднимающегося по узким ступеням.

– Ты видишь их? – спросил кузен, становясь подле него.

– Пока нет, – ответил Торн.

Энгус посмотрел вдаль, желая убедиться, что это так. Проверив, он вновь взглянул на Торна:

– Люди готовы.

Нервы Торна были на пределе, и он приказал своему заместителю:

– Если кто-то посмеет выпустить хотя бы стрелу, я расправлюсь с ним собственноручно!

– Успокойся, Торн, – Энгус схватил его за руку. – Все будет в порядке. Среди нас нет человека, который посмел бы поставить под угрозу жизнь Иана.

Торн вздохнул:

– Ты, конечно, прав. Просто...

Он смолк на полуслове, увидев группу всадников, выезжающих из леса. Прикинув на глаз, Торн заключил, что их не более пятидесяти. Некоторое время Торн смотрел на лесные заросли, потом убедился, что сигнала не было. Он знал, что Энгус разместил двух своих людей на ветках, в листве деревьев, и приказал им поднять тревогу, если граф Сиденский решит оставить в запасе часть своих людей, пока защита Рат-на-Иолара будет снята.

– Сопровождающих не так уж много, – пробормотал Энгус.

Торн, тем не менее, продолжал нервничать:

– Не поднимать отпускной решетки, пока я не дам сигнал!

– Хорошо, – ответил Энгус и стал спускаться вниз по ступеням.

Желание увидеть Иана боролось с глубокими чувствами, в которых Торн не хотел себе признаться. Постепенно он изгнал все мысли и стоически ждал, пока воины во главе с Робертом Мак-Лареном достигнут крепости. Они остановились на безопасном расстоянии, не доезжая до подъемного моста.

Торн заметил, как граф Сиденский пустил свою лошадь на несколько шагов вперед. На нем была лишь накидка, прикрывающая тунику с короткими рукавами, и никакого оружия. Его плащ, скрепленный обычной брошью, был откинут с плеч и красивыми складками спускался на круп коня. Голова его была не покрыта, и легкий бриз трепал рыжие волосы.

Торн отметил, что хотя воины Роберта держали мечи в ножнах, они так же были готовы к битве, как и его люди. Тем не менее, он отдал строгий приказ, чтобы никто не смел и стрелы выпустить без его команды. А он круто обходился с теми, кто не подчинялся ему.

– Я хочу видеть мою сестру, Мак-Кендрик! – крикнул Роберт, глядя на него. – Мальчик не будет освобожден до тех пор, пока я не уверюсь, что с ней все в порядке.

Торн впился глазами в крошечную фигурку на лошади позади Роберта. Иан сидел, наклонив голову, с поникшими плечами, и Торн нахмурился.

И в этот момент Иан поднял голову. У Торна отлегло от сердца. Наверное, с мальчиком все в порядке.

Торн не доверил себе и простейшего действия. Подозвав Энгуса, он приказал:

– Приведи женщину!

Через несколько минут Энгус вошел в покои Дианы.

– Ваш брат ждет за мостом, – тихо сказал Энгус. Он взглянул на Сибель, но девушка стояла, опустив голову.

Диану не удивила эта новость. Она видела приближающихся всадников из своего окна. Она надеялась, что Торн придет за ней. Вместо этого он отправил своего кузена. С того момента, как пришла весть об обмене, Торн не показывался. Она язвительно подумала, что, наверное, должна ему быть благодарна, что он нашел время лично сообщить ей весть. Ведь он легко мог передать это с лакеем.

Она взглянула на Энгуса. Если ей нужны были еще какие-то доказательства того, что граф Данморский только рад скорее избавиться от своей беспокойной пленницы, теперь она получила их.

– Я готова, – глухим голосом сказала Диана. Не дожидаясь ответа Энгуса, она быстро прошла мимо него. Одетая в ту же замшевую коричневую амазонку, в которой приехала, она шла с пустыми руками. Она уедет, как приехала, – без ничего. Выйдя во двор, она увидела свою лошадь, терпеливо поджидавшую хозяйку. Подле Банрих стоял Ричард и печально смотрел на нее.

– Спасибо тебе еще раз, Ричард, – шепнула она. Взяв поводья у юного грума, она направилась к решетке, которую, наконец, начали поднимать. Подняв голову, она увидела Торна, стоящего на крепостной стене. Долго-долго смотрели они друг на друга, и глаза их сказали то, что они не решились произнести.

Массивное железное устройство было поднято, и Диана шагнула вперед, чтобы ее могли разглядеть. Остановившись, она подняла руку и помахала в знак того, что с ней все в порядке.

Энгус подошел к Сибель, стоящей позади Дианы.

– Ты ведь можешь остаться, – шепнул он ей.

Сибель подняла на него глаза.

– Ты бы остался, даже если бы для этого пришлось покинуть твоего господина? – спросила она.

Он задумчиво прикусил губу.

– Нет, – ответил он, наконец, – я бы не остался.

– Почему же ты думаешь, что я могу поступить так низко? – спросила она.

Он покачал головой.

– Мне не надо было спрашивать. – Он вдруг импульсивно схватил ее за руку. – Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, пошли мне весть. Или приди сама, если сможешь.

Она молча кивнула. Он с большой неохотой отпустил ее руку.

Диана шла по двору медленно, ведя лошадь на поводу. Сибель следовала за ней по пятам.

По другую сторону решетки Роберт слегка хлестнул по крупу лошадь Иана, и конь пошел вперед.

Диана была озадачена. Почему, подумала она, Роберт отдал мальчику лошадь? Животные ценились дорого. Ни один человек не отдал бы свою лошадь просто так.

Конечно, подумала она, ступив на деревянный мост, Роберт решил произвести впечатление на графа Данморского своим богатством. Она знала, что брат любит подобные жесты.

Но когда Диана поровнялась с Ианом на середине моста, у нее перехватило дыхание. Мальчик был болен, глаза его ярко и лихорадочно блестели, на щеках играл нездоровый румянец. Всмотревшись в него, она поняла, почему Роберт усадил его на лошадь. Мальчик, очевидно, не мог ходить. Она подняла голову, взглянула на Торна, стоявшего на крепостной стене, и поняла, что он едва видит макушку Иана. Конечно, он ничего не подозревал.