Шотландская красавица - Хелен Леер

– Ты пожалеешь, если сделаешь это, – наконец сказала Гризель.

Торн, опешив, посмотрел на нее Она, как всегда, прочла его мысли, подумал он. Так было всегда, с самого детства.

– Нет места сожалениям! – твердо сказал он.

– Прольется много крови, – заметила она.

– И пусть будет так! – быстро ответил он, раздраженно взглянув на нее.

– Я не отговариваю тебя убить Мак-Ларена, – торопливо сказала она. – Если бы это было в моей власти, я сделала бы это сама. – Она тяжело вздохнула: – Но нельзя винить всех.

Торн не ответил, и Гризель нахмурилась:

– Как мне уговорить тебя передумать?

– Никак.

– Что ж, будь что будет, – прошептала она смиренно.

Словно приняв какое-то решение, Гризель медленно поднялась на ноги. Подойдя к окну, она открыла деревянные ставни. Он наблюдал за ней с некоторым любопытством. Она не мигая смотрела на луну.

– О чем ты думаешь, старая женщина? – резко спросил он.

Она не ответила, более того, казалось, и не слышала его. Она смотрела напряженно, не отводя взгляда. Гневно буркнув что-то, он поднялся на ноги. Он и так слишком долго откладывал. Время выполнять задуманное.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

За сотни миль от Рат-на-Иолара Диана вдруг широко открыла глаза, мгновенно пробудившись от глубокого сна, крепко державшего ее в своих объятиях еще несколько секунд назад. Минуту она лежала неподвижно, глядя на темный потолок. Что разбудило ее? Смутно, в туманной реальности сна, ей почудился чей-то крик. Крик боли и агонии, поразивший ее в самое сердце.

Она села на кровати и прислушалась. Все тихо вокруг. Лоб ее все еще был мокрым от пота, когда она наконец поднялась с кровати и подошла к окну. Полная луна и редкие звезды проглядывали сквозь несущиеся рваными лентами облака. В ушах ее все еще звучал крик, словно эхо, гонимое ветром по вересковым пустошам.

И вновь взгляд ее был прикован к луне. Словно зачарованная, она следила, как облака рассеялись и образовался сияющий белый ореол. И в этом почти правильном кругу Диана вдруг увидела лицо Мак-Кендрика. Она удивленно наклонила голову. Почему-то она была почти уверена, что это не его крик.

– О Боже! – простонала она, вспомнив лихорадочно блестевшие глаза мальчика.

Отвернувшись от окна, она подошла к шкафу, стоявшему в ногах кровати, и вынула оттуда пучок сухих листьев. Мгновение спустя она была уже одета. Взяв запасную накидку, она затолкала ее в кожаную сумку, надеясь, что в ней останется достаточно места для того небольшого количества еды, которую она собиралась взять с собой. Сибель проснулась, разбуженная шумом.

– Я должна вернуться в Рат-на-Иолар, – сказала она служанке.

Сибель торопливо вскочила со своего тюфяка.

– Я поеду с вами, – решительно сказала она.

– Нет, дорогая, – тихо сказала Диана. – Мне нужно ехать быстро. А тебе нужно остаться здесь, чтобы объяснить мое отсутствие.

– У вас было видение?

Диана кивнула, хотя, по правде говоря, ничего подобного с ней раньше еще не случалось.

– Слушай, – прошептала она, – когда обнаружат мое отсутствие, скажешь, что я поехала в деревню принимать роды.

Сибель с сомнением посмотрела на нее:

– Но это три дня пути туда и столько же обратно.

Диана вздохнула, потом лицо ее просветлело.

– Первые два дня ты будешь говорить, что я нездорова, – наставляла она. – Потом, когда они заметят, что я уехала, расскажешь им о родах. Держу пари, ты слышала, что есть женщины, которые рожают по нескольку дней.

Еще сомневаясь, Сибель все же ответила:

– Я сделаю все, что смогу.

Диана чмокнула Сибель в щеку:

– О большем я не прошу.

Чувствуя, что нужно торопиться, Диана оставила Сиден. Изо всех сил нахлестывая Банрих, Диана скакала по вересковым пустошам, гонимая предчувствием, причину которого она не могла объяснить даже себе. Над ее головой ярко светила луна, и она внутренне молилась, чтобы облака не скрыли единственный источник света, освещавший дорогу.

Двигаясь с предельной скоростью, она покрыла расстояние до Рат-на-Иолара менее чем за три дня, отдыхая только тогда, когда Банрих не могла больше скакать.

Диана подъехала к Рат-на-Иолару в сумерках. Долгий летний закат освещал землю сиреневыми тенями, напоминавшими цветущий вереск. Приближалось время его цветения.

На дальней стороне подъемного моста Диана остановилась. Все, казалось, было спокойно и не менялось, словно она только что покинула это место. Направив лошадь вперед, Диана с опаской пересекла подъемный мост, не зная, как ее встретят. К ее удивлению, ее сразу пропустили.

Оставив лошадь на попечение груму, она медленно прошла через двор. Оглядевшись, она поняла, что графа нет в замке. Всего несколько человек прошли по двору, скорее подчеркивая, чем скрашивая пустоту замка. Никто не преградил ей путь, когда она ступила в залу и стала подниматься по лестнице. На площадке она остановилась. Лишь одна дверь была открыта. Она направилась к ней.

Диана неуверенно вошла в комнату. Гризель сидела на стуле у огня.

– Я ждала тебя, – едва взглянув на девушку, прошептала старая женщина.

Диана подошла ближе.

– Это ты звала меня? – спросила она.

– Да, – ответила Гризель, не глядя на нее.

– Но я слышала не твой крик.

Легкая улыбка тронула губы Гризель:

– Это боль, терзающая Торна, – ты ее услышала. Так всегда бывает, когда люди связаны друг с другом.

– Я не связана с ним! – резко сказала Диана, вспомнив, как легко он позволил ей уехать, и голос молодой женщины в его комнате в ту последнюю ночь в замке.

Гризель пожала плечами, и Диана сказала:

– Это было лицо Иана.

– Я и хотела, чтобы ты увидела его, – невозмутимо ответила Гризель. – И все же ты слышала крик его брата. Я здесь ни при чем.

Диана смущенно спросила, подняв бровь:

– А что случилось?

Не отвечая ей, Гизель указала на кровать. Диана прошла через комнату.

– Дева Мария! – сказала она со вздохом, увидев пылающее личико Иана. – С ним плохо обращались в Сидене?

Гризель покачала головой:

– Нет, его укусила крыса и занесла инфекцию.

Диана вдохнула и провела рукой по брови. Перед ее мысленным взором предстал мальчик, каким она впервые увидела его: гордый, уязвимый. Неужели несколько акров земли стоят жизни этого ребенка? Опустив руку, она взглянула на Гризель:

– Граф знает об этом?

– Да, – ответила Гризель. Бросив взгляд на Иана, она мгновение колебалась, потом повернулась к Диане: – Он уехал, глубоко опечаленный.

У Дианы захватило дух. Неужели Торн сейчас направляется в Сиден? Если так, она должна немедленно вернуться и предупредить всех. Она облизала губы.