Ревность - Диана Чемберлен

Она отвернулась к окну, чтобы не видеть отчаяния на его лице. Надо прекратить мучить его. Она должна предоставить ему возможность жить своей собственной жизнью.

– Мама Кевина пригласила нас в субботу на пляж, – сказал Кейт вечером за ужином. Его каштановые волосы слишком отросли сзади, они покрывали воротник рубашки. Он выглядел как беспризорник. Неудивительно, что семья Кевина относилась к близнецам как к своим приемным детям. Наверное, жалели этих мальчишек, чьи родители были слишком заняты, чтобы остричь им волосы.

– Можно мы пойдем? – Кейт смотрел на Дэвида. Он знал, что это слабое звено в родительском оцеплении.

Дэвид посмотрел на Шон с другого конца стола, но Шон покачала головой.

– Я думала, что эту субботу мы должны провести по-семейному, – сказала она.

Джейми выразил недовольство.

– И что мы будем делать?

Что-нибудь… спокойное… в чем мы участвовали бы все вместе. – Она почувствовала на себе взгляд Дэвида.

– Мы бы лучше пошли к Кевину, – сказал Кейт.

– В общем, я не разрешаю.

– Может быть, поедем куда-нибудь на пикник, – предложил Дэвид.

Джейми скривил рот, выражая отвращение.

– Еще не хватало!

Шон нагнулась и схватила Джейми за руку. Она почувствовала, как ее ногти вонзаются в кожу мальчика.

– Жалкое отродье, – сказала она. – В субботу, ровно год назад, умерла твоя сестра. В этот день ты никуда не пойдешь. – Она встала и бросила на стол салфетку. – И последнее место, куда я позволю вам идти, это пляж.

Дэвид последовал за ней в ванную. Он обнял ее, и она заплакала на его груди, осознавая, что впервые за это время позволяет ему утешать себя и делает это только потому, что у нее не хватает физических сил оттолкнуть его.

– Я думаю, мы должны их отпустить, – сказал Дэвид.

– А я нет.

– Подумай. Если они почувствуют, что их держат дома насильно, их недовольство перекинется на Хэзер.

Он произнес ее имя. Она посмотрела на него снизу вверх. Шон не слышала, чтобы он произносил имя Хэзер с тех пор, как она умерла.

– Но пляж?

– Все будет в порядке.

Она пережила эту субботу, потом остаток августа. Ее визиты на квартиру Ивена стали менее регулярными, и каждый раз она находила там следы пребывания Робин. Коробка с травяным чаем в буфете, вторая зубная щетка в ванной. И, что было хуже всего, от простыней исходил запах ее духов. Робин запахом метила свою территорию.

Ивен больше не извинялся за чулки, висящие на занавеске душа или за лифчик у себя на столе. И все же он щадил чувства Шон и никогда не говорил о Робин у себя на квартире. Эта тема откладывалась до утреннего кофе и обсуждалась при свете дня.

Но однажды вечером он заслонил ей дорогу к кровати, засунув руки в карманы и не задергивая занавесок. Она все поняла.

– Давай мы сегодня только поговорим. – Он обнял ее за талию. – Я приготовлю нам кофе.

У Шон в глазах стояли слезы, и, подойдя к кухне, она выключила свет, чтобы он не заметил их.

Он взглянул на нее. – Как я смогу приготовить кофе в темноте.

– Прости, я думаю только о себе.

– Это не так. – Он снова обнял ее.

– Я не хочу тебя терять.

– Ты знаешь, стоит тебе сказать, что ты разводишься с Дэвидом, – и я тут же забуду о Робин.

Она покачала головой.

– Сейчас я не могу сделать этого. Он помолчал, прежде чем сказать:

– Я хочу жениться на ней. И я не могу жениться и продолжать…

– Знаю, – сказала она. Она подумала, что больше никогда не поцелует его. – Я не буду помехой на вашем пути.

15

Утром лодка Чарли причалила к берегу. Проснувшись, Шон увидела канат, протянутый от носа лодки к густой растительности на берегу. Высоко над ней простирался лесной шатер, лучи солнца пробивались сквозь него, образуя длинные и узкие колонны белого света. Она лежала неподвижно, прислушиваясь к звукам раннего утра: крики птиц раздавались отовсюду, сзади звучал шум, с каким Рио-Тавако омывала свои берега. Кто-то находился в каюте. Она слышала шаги, щелканье футляра зубной щетки, звук застегиваемой молнии. Раздвижная дверь скрипнула, и на палубу вышел Ивен.

– Привет. – Он подошел к перилам и оглянулся на нее. – Рай.

Она выбралась из гамака и босиком встала рядом с ним. На ней были те же шорты и рубашка, что и вчера.

– Спасибо, что уговорил меня поехать, – сказала она.

Он протянул руку и потрогал ее волосы.

– Какая удобная стрижка, – сказал он. – Не надо даже причесываться по утрам, вид и так великолепный.

Она не знала, стояло ли что-нибудь за этим прикосновением его пальцев к ее волосам, или за тем, как он дотронулся до ее шеи тогда, в магазине. Она должна быть осторожной. Прошло только два дня с тех пор, как она покинула безопасную зону питомника, а уже позволяет себе испытывать чувства, которые могут только ранить ее.

– Не прогуляться ли нам? – предложил он.

Они пробирались сквозь густой прибрежный кустарник, вьющиеся растения цеплялись за шею, застревали в волосах. Они забыли захватить с собой мачете. Это будет им уроком: мачете всегда должны быть под рукой.

Джунгли были окутаны туманом. Он мягко обвивался вокруг них, то скрывая, то открывая деревья. Они шли осторожно, стараясь не задеть изумительные, обрызганные росой сети паутины, протянувшиеся от одного дерева к другому. И невольно всматривались в подернутый туманом шатер в поисках эльфов, хотя знали, что им предстоит еще день пути до района Даку. Шон чувствовала себя умиротворенной. Икитос был позади, мальчики в безопасности.

– Я думаю, Чарли и Тэсс любовники, – сказала она, когда они отошли от лодки на безопасное для слуха расстояние.

Он посмотрел на нее изумленно.

– Ты шутишь?

– Ночью я слышала их разговор. Ивен нахмурился.

– Не могу представить себе Тэсс занимающейся любовью, независимо от пола партнера. Она напоминает человека, который хочет все получить, ничего не отдавая взамен.

Она нырнула под паутину.

– Готова поспорить, в этом причина того, что Чарли лишена детей.

Он кивнул.

– Боже, как это жестоко. А как насчет Мег? Ты думаешь?..

– Не уверена.

– Это разобьет сердце Дэвида.

– Что ты имеешь в виду?

– Он немного увлечен.

– Дэвид не увлечен.

– У него все же мужская кровь в жилах, Шон. Да, это правда. Она убедилась в этом чуть позже, когда они загружали свое каноэ. Видела, как Дэвид изучает каждый дюйм тела Мег, как будто ему предстояло сдавать экзамен, отвечая на вопросы о форме ее бедер, длине ног и белокурых локонов. Робин влезала в каноэ последней.

– Сейчас оно перевернется, – сказала она, хотя каноэ было большим и массивным, как дом.

– Пятеро из нас уже здесь, и пока оно не перевернулось, – раздраженно сказала Тэсс. Они разместили маленькое желтое весельное каноэ кверху дном посередине большого и разложили свои пожитки под ним и вокруг него. Ивен сел на носу, высматривая препятствия, которые могли возникнуть у них на пути. Шон и Мег сели с одной стороны желтого каноэ, Дэвид с другой. Он показывал на место рядом со своим, убеждая Робин занять его.