Рапсодия ветреного острова - Карен Уайт

Участники застолья закусывали чипсами и сальсой и непринужденно беседовали о магазине, рыбалке с причала, ожидаемом конце туристического нашествия и, наконец, о жаре. Эмми обнаружила, что расслабилась, несомненно, отчасти из-за крепкого коктейля, который она неспешно потягивала. Клан Рейнольдсов, за исключением Лулу, состоял из дружелюбных и легких в общении людей. Эмми невольно задавалась вопросом, была бы семья ее матери похожей на эту, если бы Пейдж осталась на Фолли-Бич; были бы их разговоры такими же свободными и открытыми, без недомолвок и умолчаний?

Она повернулась к матери Хита.

– Мне интересно, Эбигейл: вы многое знаете обо мне, хотя мы знакомы чуть больше месяца. Но лишь теперь я узнала, что ваши дети – близнецы, а ваш муж – ветеран войны во Вьетнаме. Почему?

Эбигейл сделала большой глоток «Маргариты».

– Думаю, потому, что я очень долго жила здесь и просто привыкла к тому, что обо мне все известно. Что касается моих знаний, то, как вы помните, я много общалась с вашей мамой по телефону еще до вашего приезда, поэтому у меня было нечто вроде гандикапа, – она лукаво посмотрела на Эмми над краем бокала.

У входа во внутренний двор началось какое-то волнение, и все повернули головы к Джолин, сердито и громогласно приветствовавшей всех присутствующих, пока Лулу твердой рукой вела ее к общему столу. Хит встал в ожидании сестры и Лулу.

Джолин надела прямую юбку, топик с завязками на шее и туфли на высоком каблуке и выглядела еще более роскошно, чем в тот раз, когда Эмми впервые увидела ее. Она заметно пошатывалась и опиралась на Лулу, которая поддерживала ее.

Хит отодвинул свой стул и жестом пригласил Лулу садиться, но Джолин вцепилась в ее руку.

– Нет, я не собиралась вторгаться в ваше общество. Просто хотела поздороваться и поблагодарить мисс Гамильтон за то, что она предложила мне разработать сайт для «Находок Фолли».

Джолин порылась в своей сумочке и достала элегантный футляр с визитками. После того как она дважды уронила его, Хит раскрыл футляр и протянул карточку Эмми.

Эмми смотрела на картонку, не читая ее, и чувствовала себя такой же смущенной, как и Лулу. Нахмурившись и избегая ее взгляда, Лулу произнесла:

– Я всего лишь сказала, что такая возможность не исключена. Мне показалось… это поможет делу.

Джолин пошевелила губами с преувеличенно-сосредоточенным видом.

– Этого я не помню, – она наклонилась и постучала ухоженным ногтем по карточке, лежавшей на столе перед Эмми. – Позвоните мне. Мы можем встретиться за ланчем и обсудить сайт.

Она покачнулась, и Хит торопливо подхватил ее.

– Я отвезу тебя домой, пока ты не сломала ногу.

– К нам домой?

– Это больше не наш дом, разве ты не помнишь? Я отвезу тебя к моим родителям.

Джолин закрыла глаза, положила голову Хиту на плечо и позволила ему увести себя через толпу.

– Я приду попозже! – крикнул он оставшимся в тот момент, когда Джолин протянула руку и ущипнула его за ягодицу.

Лулу резко встала.

– Мне нужно в туалет. Не заказывайте мне эти треклятые мексиканские закуски, лучше пусть принесут пива.

Эмми подождала, пока Лулу не отошла подальше, а потом повернулась к Эбигейл.

– Почему Лулу так хорошо относится к Джолин?

Эбигейл наблюдала, как Лулу прокладывает себе путь через толпу.

– Я задала ей такой же вопрос сразу же после того, как Джолин разорвала помолвку. Она сказала лишь, что Джолин напоминает ей человека, которого она знала раньше и перед которым у нее остался неоплаченный долг, – Эбигейл пожала плечами и посмотрела на Эмми. – Все в порядке. Джолин немногие любят, поэтому я не в обиде из-за Лулу.

Эмми кивнула и сделала очередной глоток «Маргариты», вспомнив о том, как Лулу называла ее храброй и как смягчилось лицо пожилой женщины, когда ей вручили книгу Мэгги с посвящением от Питера. Оставайся такой же доброй и милой, как всегда. Она посмотрела на дно своего бокала и подивилась тому, что так повлияло на Лулу О’Ши и почему она стала такой колючей и противоречивой, как сейчас.

Несмотря на инцидент и обычную молчаливость Лулу, обед прошел вполне приятно. Лиз и Эбигейл умело поддерживали разговор и привлекали к нему остальных, даже Лулу, так что никто не чувствовал себя обойденным. К своему удивлению, Эмми обнаружила, что у нее хорошее настроение. Ей не хотелось признаваться даже самой себе, что после приезда она проводила каждый день в одиночестве и готовила ужин в микроволновке. Она как будто заранее надеялась, что ей здесь не понравится и она сможет доказать, что ее мать ошибалась и, наконец, признает, что лучшая часть жизни ее дочери осталась позади.

Не обратив внимания на протесты Эмми, мистер Рейнольдс заплатил за всех и подписал счет. Эбигейл отодвинула свой стул и встала.

– Кстати, пока я не забыла, – она сняла объемистую сумочку со спинки стула. – Я нашла фотографии, о которых вам говорила. Только на одной из них указано имя Питера, но на других как будто изображен тот же человек. Я добавила еще несколько снимков, которые могут быть вам интересны, – она протянула Эмми большой коричневый конверт. – Держите их у себя, сколько хотите, пока они будут вам нужны.

Лулу тоже встала из-за стола.

– Мне пора идти. Спасибо за обед.

Джон улыбнулся ей из инвалидной коляски.

– Собираешься полировать свои деревья?

Она фыркнула в ответ и отвернулась, но Эмми была уверена, что заметила краешек ее улыбки.

Эмми повернулась к Эбигейл и взяла конверт.

– В следующий раз, когда будете рядом, заходите без стеснения; я хотела спросить вас о некоторых фотографиях в рамках, которые находятся в доме. Хит говорит, что вы знаете о них больше, чем он.

– Буду рада, хотя не уверена, что смогу много рассказать. Я ведь невестка, а мой муж был единственным ребенком в семье. Кроме того, изучение генеалогического древа не имело для него серьезного значения. В Чарльстоне, который находится совсем недалеко, люди практически боготворят свои родословные, а здесь – совсем иная картина. Мне всегда казалось странным, что Джон никогда не интересовался своими предками, – она пожала плечами. – Однажды я спросила его почему, и он ответил, что Мэгги почти никогда не говорила о своем прошлом, – только о том, что она была подростком, когда умерли ее родители, и что она практически вырастила Лулу.

Эмми немного подумала.

– Полагаю, в конце концов мне придется спросить Лулу, но сначала я хотела попытать счастья с вами.

– Лулу не любит говорить о прошлом, это уж точно. Возможно, Джон поможет ей немного смягчиться, если будет необходимо. – Эбигейл наклонилась и поцеловала мужа в щеку. – Знаете, он ее любимчик. Она обращалась с ним как с куклой, когда он был совсем маленьким, и одевала его в кукольные наряды, пока он не вырос и не стал сопротивляться. Тем не менее все сложилось к лучшему. Правда, милый?

– Так точно, дорогая. – Джон усмехнулся и позволил ей выкатить свою коляску из-за стола. При его приближении толпа расступалась.

Оказавшись на улице, Лиз захлопала в ладоши, как маленькая девочка.

– Давайте пойдем на причал и немного потанцуем! – Она повернулась к Джо. – Милый, ты можешь сбегать к автомобилю и достать складные стулья? Чтобы можно было отдохнуть после танцев.

Эмми подняла руку.

– На меня не рассчитывайте. Я давно не танцевала, к тому же дома меня ждет работа, поэтому…

– Да ладно вам, Эмми! – поддразнила ее Лиз. – Это будет весело, и какая разница: танцуете вы или нет. Там будет полно людей – и тех, кто танцует, и тех, кто просто пришел поболтать, и обычных зевак.

Эмми покачала головой, но Эбигейл избавила ее от оправданий.

– Думаю, Эмми хочет сказать, что после всех наших разговоров за обедом ей хочется остаться одной и побыть в тишине.

Лиз казалась искренне расстроенной.

– Я понимаю… правда, понимаю. Я проболтала с вами весь вечер, как будто мы знакомы целую вечность, и, должно быть, вам уже тошно слышать мой голос. Я унаследовала эту скверную привычку от мамы, так что сегодня вы подверглись двойной пытке, и поэтому, конечно же, можете идти.

– Спасибо за понимание, – благодарно ответила Эмми. – Но в следующий раз мы обязательно поболтаем от души, хорошо?

Джо подошел к ним со складными стульями под мышкой.

– Будьте осторожны с обещаниями, Эмми. Лиз не позволит вам забыть о них.

– Хорошо, – сказала Эмми, удивляясь сама себе. Она уже давно избегала дружеских отношений. Ее подруги из школы и колледжа отошли на задний план, когда она познакомилась с Беном, а после его смерти она чувствовала себя гораздо старше их, вместе с их мужьями, детьми и закладными на жилье. Так что о возрождении старых знакомств она не беспокоилась.

Но в Лиз было что-то теплое и искреннее, и все члены ее семьи – за исключением Лулу, а иногда даже Хита – заставляли Эмми вспоминать ее старых друзей и подруг, общество которых она когда-то ценила.