Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен

– Что? – воскликнул Мёрк.

На большее ему не хватило сил.

– Эту бумажку мы обнаружили на столе, когда подошли поинтересоваться, не желает ли он заказать еще что-нибудь.

Ощущение, возникшее у Карла в эту секунду, лучше всего можно было бы описать словом «абсурд». Словно ты новоиспеченный бойскаут и начальник дозора уговорил тебя полтора километра шлепать под проливным дождем, чтобы принести какую-нибудь ерунду.

– Скоро буду, – сказал он, твердо решив по пути домой заехать в Ванлёсе, чтобы нанести визит вежливости гражданину по имени Ронни Мёрк.

Жилье, которое снимал Ронни, не особо впечатляло. Даже какой-нибудь захудалый задний двор выглядел более импозантно. Ржавая железная лестница на фоне голого фасада, выход на обшарпанную бетонную платформу и стальная дверь высотой в полтора этажа. Напоминало вход в операторскую заброшенного кинотеатра. Карл пару раз толкнул дверь и услышал изнутри какой-то крик, спустя полминуты заскрипел замок.

На этот раз кузен был одет более гармонично. Он был в одном нижнем белье, декорированном шипящими драконами.

– Я уже откупорил пиво, – с этими словами Ронни втащил Карла в провонявшее благовониями помещение, освещенное частично торшерами с круговыми водопадами на абажурах, а частично – пестрыми лампами из рисовой бумаги с довольно эротичными рисунками.

– Это Майя, так я привык ее называть, – сказал он и указал на азиатку.

Таких худеньких женщин можно было бы уместить внутри Ронни три-четыре штуки.

Женщина даже не обернулась. Она стоя размахивала своими тонкими руками над кастрюлями, наполняя воздух ароматом пригородов Паттайи с добавлением пары столовых ложек древесного угля из Аллерёда.

– Ну да, она занята. Скоро ужин, – он уселся на раздолбанный диван, замаскированный похожим на саронг[17] куском ткани цвета карри.

Карл сел напротив и взял бутылку пива, которую Ронни поставил на столик из эбонитового дерева.

– Ты должен мне шестьсот семьдесят крон, плюс – объяснить, как ты можешь еще жрать после всего того, что поглотил в «Зале Тиволи».

Ронни улыбнулся и хлопнул себя по животу.

– Он хорошо натренирован, – заявил кузен, что побудило тайку обернуться, продемонстрировав самую белоснежную улыбку, какую Карлу доводилось встречать. Далеко не двадцать пять лет, и совсем не гладкое, словно зеркало, лицо, как обычно у женщин, привозимых из Таиланда. Была она довольно зрелая, с умными глазами.

«Один – ноль в пользу Ронни», – пришло в голову Карлу.

– Это ты меня пригласил. Я же сказал по телефону. Ты вызвал меня на встречу посреди рабочего дня, а это стоит денег, да ты и сам знаешь.

Карл сделал глубокий вдох.

– Вызвал? В рабочее время? Осмелюсь спросить, Ронни, чем же ты занимаешься? Нанялся профессиональным растягивальщиком маек размера S?

Тело тайки затряслось над кастрюлями в беззвучном смехе. Ронни широко улыбнулся. Кроме того, что она обладает чувством юмора, по-видимому, еще и понимает датский язык.

– Будь здоров, Карл, – сказал Ронни. – Рад очередной встрече.

– То есть можно не рассчитывать получить обратно шестьсот семьдесят крон?

– Не-а. Но ты можешь отведать самого вкусного «том-кха-кай», какого только можно пожелать.

– Звучит как-то токсично.

Тайка снова рассмеялась.

– Это всего лишь кокосово-куриный суп с чили, кафир-лаймом и калганом, – пояснил кузен.

– Ронни, послушай, – Карл вздохнул. – Хорошо, сегодня ты развел меня на шестьсот семьдесят крон, бог с ними. Тебе это удалось в последний раз. Но в данный момент я пытаюсь разобраться с множеством проблем, и наша сегодняшняя беседа меня беспокоит. Ронни, ты пытаешься каким-то образом меня шантажировать? Если так, то предупреждаю, что менее чем за пять минут тебе с твоей мини-Майей придется выбирать между районным судом и возвращением в вашу Питтипанну[18], или откуда вас там принесло.

Тут женщина обернулась и принялась что-то кричать Ронни на тайском языке. Он пару раз помотал головой и совершенно неожиданно рассердился, выразительно сдвинув брови. Затем обратился к Карлу.

– Хочу тебе сообщить: во-первых, это ты обратился ко мне сегодня утром с просьбой, а во-вторых, моя жена, Май-Инг-Тахан Мёрк, только что исключила тебя из списка желанных гостей.

Не прошло и минуты, как Карл очутился за дверью. Видимо, у этой женщины был прекрасный опыт разгона толпы с помощью активного размахивания кухонной утварью.

«Что ж, Ронни, наши пути вновь разошлись», – подумал он с мучительным ощущением, что вскоре они сойдутся снова. Затем почувствовал, как в кармане завибрировал мобильник, и понял, что звонит Мона, прежде чем посмотрел на дисплей.

– Привет, дорогая, – сказал он, стараясь звучать построже – ровно настолько, чтобы не напроситься на очередное приглашение.

– Если хочешь еще раз попытаться познакомиться с моей дочкой и Людвигом, у тебя есть шанс завтра, – сказала она.

Видимо, Мона провела большую работу среди своих близких.

– Конечно, – отреагировал Мёрк с большей готовностью, чем требовалось.

– Отлично. Завтра в семь у меня. И еще, пока не забыла: завтра в три у тебя встреча с Крисом в его кабинете. Ты бывал там раньше.

– Неужели? Что-то не припомню такого, – соврал он.

– Но тем не менее это так. И знаешь, Карл, тебе действительно нужно пойти. Я уверена.

– Но завтра я буду в Хальсскове.

– Ради бога, только не в три часа.

– Мона, я в порядке. Я больше не переживаю из-за дела о строительном пистолете.

– Я поговорила с Маркусом Якобсеном о твоем сегодняшнем истерическом припадке в зале для совещаний.

– Истерический припадок?

– А мне нужно быть абсолютно уверенной в том, что мужчина, которого я избрала себе в любовники, в психическом отношении пребывает в полном порядке.

Карл задумался над подходящим ответом, однако в голову ему ничего путного не приходило. Чтобы наилучшим образом выразить охватившие его в данный момент чувства, вероятно, ему не помешала бы парочка латинских высказываний, если бы он их знал.

– Ситуация такова, что тебе придется нелегко в ближайшее время. Я должна сказать, что в ящике с трупом обнаружили еще кое-что, и Маркус Якобсен попросил донести до тебя изменения в деле.

У него внутри все сжалось.

– Под трупом нашли бумагу. Фотокопия, запакованная в полиэтилен. На снимке убитый Пит Босвелл стоит между тобой и Анкером, обняв вас за плечи.

Глава 21

– Карл, ты выглядишь уставшим; давай я сяду за руль? – предложил Ассад на следующее утро.

– Я действительно устал, но нет, ты не сядешь за руль. По крайней мере, пока я нахожусь в машине.

– Плохо спалось?

Мёрк промолчал. Спал он отлично – правда, всего пару часов, потому что остальная часть ночи была посвящена размышлениям. Накануне вечером Маркус Якобсен переслал ему по электронной почте фотографию убитого, стоявшего плечом к плечу с Карлом и Анкером, тем самым подтвердив слова Моны.

«Сейчас технический отдел работает над выяснением, фальшивка этот снимок или нет. Лучше бы оказалась фальшивка – ты ведь согласен со мной?» – писал шеф.

Конечно, как же иначе. Естественно, лучше бы она оказалась подделкой, ибо именно таковой она и была. Кто знает, возможно, Маркус Якобсен пытался вызвать его на что-то типа исповеди…

Он никогда и рядом не стоял с убитым, знать не знал этого человека – и все-таки эта чушь стоила ему нормального сна. Если технический отдел не докажет поддельность снимка, отстранение Карла от должности окажется не за горами. Кто не был знаком с методами Маркуса Якобсена?

Карл смотрел на пробку впереди, играя желваками. Если бы он подумал хорошенько, они бы выехали на полчаса позже…

– Много машин, – заметил Ассад.

Этот человек был чрезвычайно наблюдательным.

– Да. Если проклятая пробка скоро не рассосется, мы будем в Хальсскове только к десяти.

– Но ведь у нас впереди целый день, Карл.

– Как бы не так! Мне нужно вернуться к трем.

– А-а, но тогда мне кажется, нужно выкинуть это устройство, – он показал на навигатор. – Мы удаляемся от шоссе, но ничего не выгадываем при этом. Я сам буду показывать дорогу, Карл. Буду следить по карте.

В результате они въехали в ворота дома, где жила вдова Филипа Нёрвига, на целый час позже, чем намеревались. По радио как раз начинался одиннадцатичасовой выпуск новостей.

– Многолюдная демонстрация перед домом Курта Вада в Брёндбю, – говорил диктор. – Организованная акция со стороны низших слоев общества началась с целью показать, насколько антидемократические принципы проповедуют «Чистые линии». Курт Вад заявляет…