Ловушка для мужа - Оливия Голдсмит

Чем дольше Сильвия обо всем этом размышляла, тем сильнее ее охватывала злость. И тут она поймала себя на мысли, что с ее стороны довольно странно испытывать подобные чувства к любовнице своего мужа…

Они снова сидели в зале за роялем. Сильвия рассказывала Марле о своих учениках, их характерах, уровне мастерства. Но, несмотря на то, что Марла выучила назубок все упражнения и любимые мелодии Луи, Хани, Саманты и Дженнифер, ей по-прежнему не удавалось отличить диеза от бемоля.

Сильвия играла заключительную часть пьески «Если бы они могли видеть меня сейчас». Марла энергично кивала головой, добросовестно отстукивая ритм, и, как обычно, невпопад.

– Да, да, хорошо, – бубнила она.

В отчаянии Сильвия допустила грубую ошибку, и Марла внезапно встрепенулась, подняла глаза и неуверенно покачала головой. Сильвия от радости вскочила со стула.

– Прекрасно, молодец! – ликовала она, обнимая Марлу.

– Мне кажется, тебе надо энергичнее работать кистью. Теперь пройдемся по обратной стороне пятки. Ты же пианистка, у тебя должны быть сильные руки!

Марла отдавала распоряжения, и Сильвия без всякого удовольствия делала, что ей говорили. Это занятие представлялось ей крайне неприятным и даже просто нелепым. И вообще, у нее устали руки! Они привыкли к совсем другим движениям. Как долго она сможет выдержать?

Марла словно прочитала ее мысли.

– В рефлексологии девяносто процентов успеха – это умение, и только тридцать процентов – сила. – Сильвия предпочла не уточнять, что сумма в этом случае превысит сто процентов. – Держи ногу левой рукой, а правой – а правой работай! – наставляла Марла.

Сильвия постигала тайны новой профессии и практиковалась на ногах Марлы, которые лежали у нее на коленях. На лице ее было написано отвращение, а душу переполняло презрение. Она не ожидала, что сам процесс окажется таким сложным и утомительным, но, как выяснилось, это было еще не все.

– Я не думала, что мне будет так неприятно дотрагиваться до чужих ног, – призналась Сильвия с брезгливой гримасой.

– Не обращай внимания, – покровительственно заметила Марла. – Ты просто еще недостаточно все это понимаешь. Больные ноги – большая беда. Ведь не случайно говорят, что нога – это зеркало души.

Сильвия посмотрела на Марлу, как на сумасшедшую.

– Нет такой пословицы! – отрезала она. – Зеркало души – глаза, это знает каждый ребенок.

– Все равно, – отмахнулась Марла и вскрикнула, когда Сильвия слишком резко повернула ее ногу. – Осторожно! Так можно повредить подъем. – Она сняла ногу с колен Сильвии и принялась ее растирать. – В любом случае, если будешь относиться к ноге с уважением, сможешь преодолеть неприятные ощущения. Конечно, если ноги грязные и на них большие твердые мозоли, это неприятно. Но ко мне, как правило, приходят мужчины с ухоженными ногами. Например, Саймону Брайтману нравится ярко-розовый лак на ногтях, – вспомнила Марла. – Мне кажется, к его цвету кожи он не подходит, но если ему так хочется – его дело.

– Мужчине нравятся крашеные ногти? – с недоверием спросила Сильвия. – Подожди, мне надо это записать, – и она потянулась за блокнотом.

– Но это еще не все, – предупредила Марла. – Некоторые из моих постоянных клиентов любят, чтобы им сосали пальцы.

– Что?! Ты, наверное, меня разыгрываешь? – Сильвия не узнала собственного голоса. – Не может быть, чтобы ты сосала им пальцы!

– Я профессионал, – без колебаний ответила Марла.

Сильвия почувствовала, что ее начинает подташнивать.

– Мы договорились, что особых клиентов ты по-прежнему будешь обслуживать сама, – с трудом выговорила она.

– А вдруг срочный вызов, а Боб не захочет отпускать меня среди ночи? Я не хочу, чтобы ты растеряла моих лучших клиентов.

– Что еще, черт возьми, за срочность такая? Кому взбредет в голову срочно, да еще среди ночи делать массаж ног?

– Ну, это же не педикюр. Я ведь почти как врач. И клиенты считают, что могут вызывать меня в любое время дня и ночи.

– Значит, здесь речь не только о ногах? – с нажимом проговорила Сильвия.

– Именно о ногах! Ты просто не знаешь людей.

– Слушай, Марла, а может быть, ты все-таки проститутка?

– Не смей так говорить! – Марла даже вскочила. – Я никогда не брала денег за… за траханье. Моя специальность – культ ноги!

– Но ты же сама сказала, что берешь пальцы в рот.

– Это разные вещи. Кроме того, я так поступаю далеко не всегда. Но королевская семья, например, от этого просто балдеет. Я фотографии видела.

– Но это так гадко и отвратительно! – Сильвия передернула плечами. – И с Бобом ты это тоже проделываешь?

– Конечно. Он ведь родился на стыке Стрельца и Козерога, а это очень чувственные знаки.

– И что же, Боб любит, когда ему сосут пальцы?

Марла не ответила, а только плотоядно облизнулась с видом кошки, с удовольствием закусившей канарейкой.

– Вообще, мне это безразлично, – с показным равнодушием заявила Сильвия. – Хотя, по-моему, Боб не заслуживает, чтобы у него сосали пальцы или что-нибудь другое. Но должна тебя предупредить: я ни за что не буду сосать пальцы на ногах у посторонних мужчин. – Сильвия погасила свет и повернулась к Марле спиной.

– Отлично, тогда мы расторгаем сделку, и я сама займусь Бобом.

Парикмахерский салон при клинике был переполнен. Все женщины, сидевшие в креслах перед гигантским зеркалом, независимо от возраста и естественного цвета волос, захотели вдруг стать блондинками. У всех до одной головы покрывала голубая паста, у некоторых часть прядей охватывала фольга, чтобы получить «перья». Сильвия делала и то и другое: красилась в блондинку с «перьями».

– А я точно буду как Гвинет Палтроу? – озабоченно спросила она своего парикмахера Леониду.

– Не сомневайтесь. Моя подруга работает в Голливуде, она захватила несколько прядей после ее последней стрижки. Если хотите, могу вам показать.

Сильвия покачала головой и подумала, что в средние века в специальных ковчегах хранили мощи святых. Может быть, звезды кино стали святыми нашего времени? «Святая Гвинет», к примеру…

– Если бы это были волосы Моцарта, тогда еще куда ни шло, – пробормотала она. – Ну, все равно, сделайте так, чтобы я выглядела хорошо.

– Конечно, обязательно! – заверила ее Леонида. – Вот только сестра ваша меня беспокоит. У нее очень странный вкус.

– Ты веришь в судьбу? – спросила Марла.

Сильвия провела в салоне уже больше трех часов. Теперь она сидела под сушкой. Уши жгло, на верхней губе выступил пот, и было неизвестно, сколько еще времени потребует эта метаморфоза.

– Я верю в ненависть, – заявила она. – Вот сейчас, например, я от всей души ненавижу своего мужа – за то, что по его милости мне приходится все это терпеть.