Иерусалим. Все лики великого города - Мария Вячеславовна Кича
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отныне голод пожирал иерусалимцев целыми семьями; дома были полны умирающих женщин и детей, а переулки – завалены трупами стариков. Дети и юноши бродили по опустевшим рыночным площадям, как тени, падали – и больше не поднимались. «Глубокая тишина и что-то вроде смертоносной ночи охватили город», – пишет Иосиф Флавий. Он утверждает, что у городских ворот было сброшено не менее 600 000 тел, и это кажется преувеличением, но смысл ясен – голод забрал примерно столько же людей, сколько римские копья и стрелы.
Римляне все туже затягивали петлю вокруг Иерусалима. В июле 70 г. Тит штурмовал крепость Антонию, взял ее за несколько дней и велел разрушить цитадель до основания. Следующей целью Тита являлся храм.
К 6 августа ежедневные жертвоприношения в храме прекратились из-за нехватки животных. Уцелевшие горожане жевали все подряд, грызли ремни, обувь и лоскуты кожи, оторванные от щитов. Иосиф Флавий рассказывает душераздирающую историю женщины по имени Мария, которая, обезумев от голода, задушила и сварила собственного ребенка. Половину младенца она съела, а другую половину – спрятала. Когда к ней, почуяв запах вареного мяса, вломились зелоты и потребовали поделиться, несчастная протянула им останки со словами: «Съешьте, ведь и я ела. И не будьте мягче женщины и жалостливее матери. Если же вы благочестивы и отвергаете мое заклание, то я уже ела, и остальное оставьте мне». Зелоты отпрянули с ужасом и отвращением – и по городу пополз слух об этом вопиющем случае. «Голодные жаждали быстрей умереть и считали счастливыми тех, кто умер прежде, чем увидел такое зло», – добавляет Иосиф Флавий.
Пока римляне сооружали насыпи, Иосиф Флавий кричал соплеменникам, что пора сдаваться, – но зелоты, стоя на храмовых портиках, швыряли в легионеров камни и обстреливали их из луков. Наконец осадные валы были готовы, и Тит распорядился поднять на них тараны. Но тараны не пробили массивную каменную кладку – и римляне подожгли толстые, но все же деревянные ворота храма. Когда древесина сгорела и металл, обрамляющий ее, расплавился, легионеры ринулись на территорию храма и в ожесточенной схватке заняли внешние дворы, загнав защитников во внутренние дворы. Через пару дней римские солдаты ворвались и туда. Началась резня. «Вокруг жертвенника громоздились кучи убитых, а по ступеням его лились потоки крови и катились тела убитых наверху», – пишет Иосиф Флавий. Какой-то легионер бросил пылающую головню – и здание охватил огонь. Позже Тит уверял, что приказал потушить пожар, – но было слишком поздно. Многие евреи бросились в пламя и погибли вместе со своим храмом; другие, прятавшиеся по углам, сгорели заживо. Это случилось 28 августа 70 г. – 9 ава по еврейскому календарю. Как гласит предание, 656 годами ранее в тот же день был разрушен храм Соломона.
«Пока горел Храм, победители грабили все, что попадалось им на пути, и вырезали всех, кто был пойман, – сообщает Иосиф Флавий. – Не было проявлено ни жалости к возрасту, ни почтения к званию; были убиты дети и седобородые, миряне и священники». За день в храмовом комплексе погибло 6000 человек. В конце концов римляне установили воинские штандарты на дымящихся руинах храма и принесли жертвы своим богам. Ничто так красноречиво не свидетельствовало о поражении евреев.
Легионерам потребовалось немного времени, чтобы покорить остальную часть Иерусалима. 30 августа пал Нижний город – но Верхний город на Западном холме держался еще месяц. В сентябре все было кончено. Озверевшие легионеры жгли, разоряли и убивали всех без разбора – даже вспарывали животы пленным, надеясь найти в их желудках и кишках проглоченные золотые монеты. Описывая происходившее в Иерусалиме, Иосиф Флавий использует яркий и страшный образ: кровавые ручьи заливали пожары. Наверное, именно тогда погибла молодая женщина, кости руки которой спустя 2000 лет нашли археологи Нахмана Авигада.
Верхний город являлся престижным районом, где в роскошных особняках жили члены царской династии, первосвященники, аристократы и богачи. Исследователи обнаружили здесь мозаичные полы и фрески – безмолвных очевидцев катастрофы 70 г. Сейчас это место называется Кварталом Ирода и включено в экспозицию подземного Археологического музея Воля. Знаменитый сгоревший дом семьи Катрос – одно из самых впечатляющих напоминаний о муках, перенесенных иерусалимцами в августе и сентябре 70 г.
По возвращении Тита в Рим в 71 г. его отец Веспасиан организовал пышное триумфальное шествие. По Вечному городу провели сотни еврейских пленных, включая Симона Бар-Гиору и Иоанна Гискальского (позже первого казнили, а второй умер в тюрьме). Во время парада были продемонстрированы трофеи, вывезенные из Иерусалима: предметы из слоновой кости, драгоценная храмовая утварь, тяжеловесный ритуальный стол, сделанный из золота, большая золотая менора (иудейский канделябр на семь свечей) и свиток Торы. По воле Веспасиана чеканились монеты с изображением связанной еврейки, сидящей под пальмой, и надписями на латыни: «Judaea Capta» («Иудея захвачена») и «Judaea Devicta» («Иудея побеждена»). Веспасиан и Тит использовали часть военной добычи – по легенде, специально из сокровищницы храма, – для возведения римского Колизея. За тысячу лет существования Первого и Второго храмов – примерно с 960 г. до н. э. по 70 г. н. э. – богатства святилища похищали, изымали и отдавали в качестве взяток не менее 17 раз, однако никогда прежде масштабы опустошения не были так велики. Количество трофеев, добытых римлянами, неизвестно, но оно оказалось настолько огромным, что, по свидетельству Иосифа Флавия, «в Сирии фунт золота продавался за половину его прежней стоимости».
В 82 г. император Домициан увековечил победу брата, воздвигнув триумфальную арку в центре Рима. Надпись на ней лишь немного приукрашивала действительность, славя Тита, который «покорил народ еврейский и разрушил город Иерусалим; до сих пор все полководцы, цари и народы либо безрезультатно осаждали его, либо даже вовсе не решались на него напасть». Арка сохранилась до сих пор и широко известна своим барельефом внутри пролета, на котором изображено римское шествие с иерусалимскими трофеями.
Как утверждает Иосиф Флавий, число пленных евреев составляло 97 000 человек, а число погибших при осаде Иерусалима равнялось 1 100 000. Возможно, эти цифры завышены – ибо в последующие десятилетия иудеи снова бросили вызов римлянам. Но, в любом случае, евреи потеряли значительную долю населения.
