Донецкая мафия - Сергей Кузин

Эта «большая тройка» в течение ближайшего года «переключила» на себя правление большинством промышленных предприятий Донбасса (благо Киеву, где шла нешуточная борьба между президентом Кучмой и руководством парламента, по-прежнему было не до регионов). Опираясь на столь мощную базу, Донецк к концу 1995 года уже не скрывал своих президентских амбиций. «Хочет кто-то того или не хочет, но Владимир Щербань станет президентом Украины», — заявлял Евгений Щербань. С начала 1996 года Щербани, видимо, примерясь к будущей борьбе за президентский пост, установили контакты с рядом влиятельных политиков. В том числе тесный контакт был установлен и с тогдашним премьер — министром страны Евгением Марчуком.

После избрания на пост президента Леонид Кучма не смог простить Звягильскому своей отставки, и в ноябре 1994 года Верховная Рада Украины дала согласие на привлечение Звягильского Ю. Л. к уголовной ответственности, а прокуратура возбудила против него уголовное дело. Звягильский был вынужден бежать за границу, в Израиль.

В следующем году губернатором Донецкой области становится Владимир Щербань. Под его крылом вырастает новое поколение политиков и бизнесменов — Е. Щербань, А. Брагин, В. Шелудченко, А. Момот, М. Поживанов. Именно в эту группу — молододончан — и входил Ринат Ахметов.

В начале 90—х Донбасс почти не ощущал последствий экономического кризиса. В 1990–1992 гг. шахты работали по «дармовой» советской дотационной системе, которая сформировалась еще в 80-е годы. Однако в 1993 году под влиянием экономического кризиса дотационные возможности государства существенно ослабли. Ситуация содействовала приходу к руководству в правительстве Украины последовательного лоббиста интересов Донбасса, в особенности его угольной сферы, руководителя передовой донецкой шахты им. Засядько, народного депутата Ефима Звягильского. Ключевую должность в правительстве Звягильского занимал в то время вице-премьер по вопросам внешнеэкономической деятельности и инвестиций, руководитель процветающего предприятия по производству холодильников «Норд», донбассовец Валентин Ландык.

Годы премьерства Звягильского были «золотым веком» первоначального накопления капитала. Угольные и металлургические директора-бароны почти бесконтрольно распоряжались государственной собственностью. Процветали демпинг на международных рынках и внешнеэкономическая деятельность, направленная на личное обогащение менеджмента бывших советских промышленных гигантов. Можно лишь догадываться, какие суммы были вывезены за границу. В Украине усилила свое присутствие скандально известная компания «Нордекс». По оценкам зарубежных экспертов, эта компания была связана с криминальным капиталом.

Сегодня народный депутат Украины, владелец одной из наиболее эффективных в Донбассе шахты им. Засядько, который является совладельцем Первого украинского международного банка (ПУМБ), Ефим Звягильский остается весьма авторитетной фигурой в регионе. Шарму Звягильскому прибавляют его лидерство в еврейской конфедерации Украины и членство во фракции «директора» Верховного Совета — «Возрождении регионов».

Звягильский до недавнего времени возглавлял Донецкую ассоциацию руководителей предприятий, которая объединяет руководителей почти 120 промышленных предприятий. К ним можно также добавить группу депутатов — коммунистов, которые к избранию в украинский парламент занимали разные должности в угольной области Донбасса.

Близким к Ефиму Звягильскому считается мэр Донецка Владимир Рыбак. Объединяет их не только членство в Партии возрождения регионов Украины и фракции «Возрождение регионов». Владимир Рыбак активно поддерживал на выборах президента Леонида Кучму. Он является последовательным приверженцем идеи создания свободных экономических зон на территории Донбасса, с функционированием которых он связывает решение целого ряда экономических и социальных проблем региона. Расцвет экономической мощи людей, которые затем создадут первую волну «донецкого ФПГ», начинался еще в 1989 году, когда шахтерские забастовки зажгли звезду Ефима Звягильского. Тогда же стал «подниматься» и Виктор Нусенкис, тогдашний директор одной из шахт и будущий основатель и глава концерна «Энерго». Накануне забастовок Нусенкис умудрился выйти со своей шахтой из состава объединения «Артемуголь», а его шахта, оказавшаяся в прямом подчинении областной администрации, стала первой в ряду забастовщиков. Нусенкис и Звягильский, используя момент безвластия в угольной отрасли региона, в то время как шахты бастовали, стали перегонять уголь за рубеж. Причем ни Звягильский, ни Нусенкис не возражали против забастовок, а, наоборот, всячески поддерживали забастовочное движение на своих предприятиях.

Капитал наращивался в те годы очень быстро — схемы Звягильского и Нусенкиса были в тот момент построены на разнице государственных дотаций на добычу угля и стоимости российского рубля. К слову, вагоны с углем шли на Донбасс как раз с Кузбасса, региона, которому отдали дотационное предпочтение власти СССР в период шахтерских забастовок, что и послужило, собственно, поводом к забастовочному движению в Донбассе.

Несмотря на развал империи под названием СССР, дотации в угольную отрасль на заре украинской независимости шли в полном объеме. Вышеупомянутые директора, поставляя уголь из Кузбасса в Донецкую область, выдавали его за добытый в Донбассе, получая дотацию на его добычу. Огромные прибыли получались за счет дешевизны российского угля и дотаций, которые попросту уходили в карманы начинающих олигархов. Прелесть данной схемы была в том, что ее даже не надо было прикрывать: добытый уголь вполне официально перевозился в Донецк и выдавался за свой собственный. В 1992–1993 годах схема видоизменилась: добываемый в Кузбассе «донецкий» уголь шел с огромной ценовой накруткой на экспорт. А расчет за него шахты получали бартером: видеомагнитофонами, «сникерсами», поддельной польской водкой для шахтеров, иномарками, которые затем продавались в десять раз дороже, для «угольных генералов». Схемы работали — шахтеры же все реже видели живые деньги.

Позже стали работать новые схемы, работающие по принципу: вы нам уголь, мы вам — оборудование. Правда, в этом случае уголь шел по самой низкой цене, а оборудование, наоборот, по самой высокой. Таким образом под клан подминались предприятия, производящие горно-шахтное оборудование. Эту схему, разработанную Звягильским, Нусенкисом и другими «красными директорами», с приходом на губернаторский пост Виктора Януковича на вооружение с успехом взяла корпорация АРС. Угольный бизнес тогда еще не был единоличной собственностью донецких криминальных ФПГ — это случится позже, после прихода Ефима Звягильского в большую политику, стремительного ухода из нее в Израиль и возвращения Ефима Леонидовича в депутатское кресло Верховной Рады.

В тот момент, когда Звягильский оказался в кресле премьера, лоббирование интересов донецкой ФПГ на уровне Киева стало ощутимым как никогда. В Минуглепроме сидели чиновники, работающие на «донецких», благодаря чему финансовые потоки на развитие угольной отрасли стремительно шли в Донецк. При Министерстве угля Нусенкис тогда организовал предприятие МПО «ДОН», переродившееся затем в концерн «Энерго». В 1994–96 годах родилась иная угольная схема: Звягильский взял на себя функции посредника, используя свое влияние и политический вес в переговорах.

В ту пору в Донбассе было множество мелких шахт, не имеющих возможности самим реализовывать свою продукцию. Структуры, подчиненные Звягильскому, покупали у подобных шахт уголь по 50-процентной скидке, реализовывая его затем по 100-процентной накрутке, используя опять-таки дотационные средства на добычу, потому как купленный на мелких шахтах уголь опять-таки выдавался за свой собственный…

В конце 90-х эту схему перехватили менеджеры АРС, после того как стали полностью контролировать Авдеевский коксохимический завод. (Забежав вперед, отмечу, что структуры непосредственно Рината Ахметова так и не оказались замеченными в собственном разрабатывании бизнес-схем и создании новых предприятий.

Как-то больше менеджеры Рината Леонидовича поднаторели в использовании чужих проектов, ставших затем частью бизнес-империи Ахметова.) А в середине 90-х вокруг угольных предприятий создавалось множество МП, служивших посредниками между мелкими шахтами и структурами Звягильского и Нусенкиса. Фактически у директоров мелких угольных предприятий попросту не было выбора: или сидеть со своим углем, но без денег, или продавать его очень дешево уже упомянутым выше структурам, получая хоть какую-то наличность. Позже АРС дополнит схему, предлагая предприятиям за уголь оборудование, произведенное на том же «Укруглемаше», которое входило в структуру АРС, однако цены на такое оборудование были, как правило, завышенными раза в три, благодаря чему мелкие шахты все больше и больше оказывались в зависимости от хозяев региона, а бизнес-империя «донецкого клана» стремительно приумножала свои доходы и активы.