Что скрывается за чертополохом - Саманта Янг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он трахал меня языком, а потом лизнул клитор.
— Уокер! — выдохнула я, толкаясь в него.
Он сильно всосал клитор, и я пропала. Всё, кроме жара и напряжения, бурливших внизу живота, исчезло. Узел желания уже был так туго скручен, что его едва удалось разорвать.
И тут меня пронзил оргазм.
Когда я кончила, зрение заполонил раскаленный добела жар, мои внутренние мышцы сжимались и разжимались, отчаянно нуждаясь в чем-нибудь, что можно обхватить.
Я распахнула глаза, почувствовав близость Уокера, он поднял меня на руки и с легкостью переложил обратно на кровать. Он выглядел почти разъяренным, лицо было таким суровым от желания. Я приветливо раздвинула ноги, когда он крепко сжал мои запястья и прижал их к кровати.
Мое затрудненное дыхание заполнило комнату, когда Уокер полностью опустился сверху. Затем снова набросился на мой рот и толкнулся в меня. Жестко.
Мое желание значительно облегчило его путь, но он был большим, толстым, и эта непреодолимая полнота, в которой я так отчаянно нуждалась, вызвала боль удовольствия, стрельнувшую прямо в позвоночник. Я застонала ему в рот, и он отпустил мои губы, чтобы спросить:
— Ты в порядке?
Кивнув, я смотрела ему в глаза, чувствуя себя наполненной до предела в максимальном единении с ним. Я сжалась вокруг него, и Уокер зажмурился.
— Блядь, Слоан. Ты в порядке?
— Трахни меня, — хрипло приказала я.
Его глаза распахнулись, в них полыхал огонь.
А потом он позволил мне получить это. Получить его. Никогда в жизни я не была так поглощена другим человеком. Все из-за его распаляющих движений внутри меня. Он не сдерживался. Входил в меня медленными, но мощными толчками, навстречу которым стремились мои бедра.
Мои стоны переросли в крики — громкие звуки счастья, которые я не могла сдержать.
И я не могла прикоснуться к нему, только брать то, что он мне давал, пока удерживал меня, и это чертовски возбуждало, я знала, что кончу слишком быстро. Напряжение внутри нарастало, ширилось, усиливалось с каждым его движением.
— Я близко, — выдохнула я.
Он отпустил одну мою руку, чтобы схватить меня за бедро, и закинуть его на себя, меняя угол толчка. Я слепо потянулась к нему, напряжение внутри меня разрушилось, и я выкрикнула его имя.
По мне покатились волны оргазма, внутренние мышцы пульсировали и сжимались вокруг Уокера.
Его глаза расширились от первого сильного сжатия, и он выдавил гортанное: «Блядь». Он смотрел так, словно никогда не видел никого похожего на меня. С грубым рыком его бедра забились быстрее, а затем на мгновение замерли.
— Слоан, — процедил он сквозь стиснутые зубы, его хватка на моем бедре оставляла синяки, когда его бедра дергались от силы и пульсации его оргазма.
Когда кульминация отступила, он отпустил мое бедро и рухнул сверху.
— Слоан, — пробормотал он, вжимаясь в меня, словно желая продлить свой оргазм.
Окруженная теплым, тяжелым телом Уокера, я провела свободной рукой по его спине. Его кожа была влажной от усилий, а спина такой широкой и мускулистой.
Наше затрудненное дыхание хрипами отдавалось в ушах, пока он лежал на мне. Окутывая.
Я не была маленькой женщиной, но под этим мужчиной-горой чувствовала себя крошечной.
И принадлежащей ему.
Феминистка во мне должна быть в шоке. Но моя внутренняя пещерная женщина ликовала, потому что я только что занималась лучшим сексом в моей жизни.
— Хочу еще, — заявила я, обвивая ногами его спину. — Мне нужно, чтобы ты сделал это снова.
Уокер поднял голову, его лицо было таким расслабленным, каким я никогда раньше не видела. Глаза светились счастьем и весельем.
— Когда Келли вернется домой?
— Только вечером.
— Тогда у нас полно времени. — Он вышел из меня. — В машине есть еще несколько презервативов.
Когда Уокер встал с кровати, то скользнул взглядом вниз по моему телу, а затем неторопливо вышел из спальни. Я перевернулась на бок, наблюдая, как он уходит, сжав ноги вместе при виде мускулистых ягодиц и длинных сильных ног. Когда он вернулся, явно разобравшись с презервативом, от вида его члена у меня перехватило дыхание.
Неудивительно, что он дарил такие чертовски крутые ощущения.
Такую полноту и силу.
— Я на минутку, — сказал он, натягивая джинсы прямо на голое тело, не заморачиваясь с нижним бельем. — Когда я вернусь, хочу, чтобы ты стояла на четвереньках, задницей к двери.
От этого приказа по мне пробежала дрожь.
— Властный, — хрипло прошептала я.
Уголок его губ приподнялся.
— Скоро ты узнаешь, насколько властным я могу быть.
ГЛАВА 18
Я не мог сожалеть о случившемся.
И пусть от этого я выглядел эгоистичным ублюдком.
Но наблюдая, как Слоан натягивает трусики под платье, которое она снова надела, я не мог сожалеть о том, что провел с ней день. Или о решении обладать ею, когда бы она меня ни захотела. Для этой женщины не оказалось запретов в постели, и она полностью отдавалась тому, что я ей давал.
И это длилось долго.
Черт, я все еще чувствовал, как она кончает вокруг моего члена.
— Продолжишь так на меня смотреть, и я снова разденусь, — поддразнила Слоан, разглаживая платье. Оно обтянуло ее задорные, полные сиськи, и я скрестил руки на груди, чтобы не потянуться к ней.
Мы только что закончили три очень продолжительных раунда, после которых последовал душ и ожидание скорого возвращения Келли. Мне нужно было уйти до ее прибытия. По крайней мере, Слоан осталась верна своему слову. Никаких тоскливых взглядов, никаких просьб задержаться ненадолго. Никаких «когда я увижу тебя снова».
На самом деле, после своего последнего оргазма она повернулась ко мне и сказала: «Было потрясающе, но Келли скоро приедет домой».
— Видишь ли, когда ты стоишь здесь с таким мужественным лицом и выглядишь как герой боевика «Бросок кобры», — сказала Слоан с улыбкой в голосе, остановившись передо мной, — мне хочется взъерошить тебе перышки, а у меня нет на это времени. Так что перестань выглядеть сексуально и пошевеливайся, солдат.
Недолго думая, я обхватил ее за затылок и притянул к себе для тщательного поцелуя, от которого ее дыхание участилось, и она стала тереться об меня всем телом. Проблема заключалась в том, что я чувствовал, как закипает моя кровь, устремляясь прямиком к члену.
Женщина вынуждала меня вести себя как подросток.
Я отпустил ее, почувствовав самодовольство из-за ошеломленного
