Игры богов - Мэри Филлипс

— Что-что? — изумленно переспросила Артемида. — И зачем ты это сделал?

— Ну как же, она ведь умерла, — сказал Гермес.

— Умерла? Как она могла умереть? Черт побери! Я была так занята, что совсем забыла о ней! Конечно, можно было бы предположить, что, если за ней пристально не следить, может произойти нечто подобное! Но она показалась мне такой надежной! Вот глупая смертная! И куда ее угораздило влипнуть?

— Она ни в чем не виновата, — рассказал Гермес. — Ее убил Зевс — молнией. Это было в тот день, когда он вырвался.

— Зевс? — воскликнула Артемида. — Но как он о ней узнал? Я же запретила ей подниматься на верхний этаж!

— Она и не поднималась, — ответил Гермес. — Если хочешь знать мое мнение, во всем этом замешан Аполлон.

— Что-что?

— Ты знаешь, что она была на его телепрограмме?

— Правда?

— И Афродита попросила меня привести ее в дом.

— Афродита? — изумленно проговорила Артемида. — Вот уж кто всюду сует свой нос!

— Так вот, все то время, пока она была в доме, Аполлон увивался вокруг нее. А потом они поцеловались, и он попытался взять ее силой…

— Гермес, но откуда тебе все это известно?

— Это моя работа — все знать. Подумай еще вот о чем: в тот день, когда вырвался Зевс, Аполлон первым очутился на крыше. И в тот же самый день умерла Элис. Тебе все это не кажется несколько подозрительным?

— Аполлон никак не мог ее убить! — заявила Артемида.

— А он ее и не убивал, — заметил Гермес. — Очевидно, что Аполлон сделал это руками Зевса. Каким-то образом он уговорил старика пустить в нее молнию — хотя я не пойму, почему он не мог сделать это сам… Артемида, что с тобой? У тебя такой вид, словно кто-то попытался ущипнуть тебя за задницу!

— Он нашел лазейку, — проговорила Артемида.

— Какую еще лазейку?

Артемида оглянулась: здесь очень легко можно было их подслушать.

— Думаю, нам лучше продолжить этот разговор в саду, — сказала она.

— Артемида, я занят. У меня полно…

— В саду, — повторила Артемида тоном, ослушаться которого редко удавалось даже богам.

Она сжала руку Гермеса с силой, которой хватило бы, чтобы сломать ногу жеребцу, и потащила его в сад, захлопнув за собой дверь.

Когда они отошли от дома на достаточное расстояние и убедились, что их никто не слышит, Артемида рассказала Гермесу о клятве, которую дал Аполлон.

— И вот он не просто причинил вред смертному, а убил нашу уборщицу! — закончила Артемида.

— Подлый ублюдок! — с ноткой восхищения в голосе проговорил Гермес.

— Кто-нибудь еще в курсе, что Элис мертва? — спросила Артемида.

— Насколько я знаю, нет, — ответил Гермес. — По крайней мере, я ни с кем об этом не говорил. Хотя наверняка все обратили внимание на то, в какое состояние пришел дом. Тебе надо нанять другую уборщицу…

— Пока что не буду, — покачала головой Артемида. — Если кто-нибудь спросит, скажи, что Элис уехала в отпуск.

— Зачем это? — удивился Гермес. — Она ведь все равно не вернется.

— Пожалуйста, сделай, как я прошу!

— Артемида, я не могу понять, почему тебя это так задело. Элис — всего лишь уборщица, каких двенадцать на дюжину. Найди новую.

— Дело не в этом, — проговорила Артемида. — Ведь Аполлон поклялся Стикс. Стикс, черт возьми! И он нарушил клятву. Кроме того, эту уборщицу наняла я — он не имел права даже пальцем к ней прикасаться. Возможно, Аполлон действительно воспользовался лазейкой, но, что ни говори, он пошел против духа клятвы.

— Так пусть этим займется Стикс, — предложил Гермес.

— Похоже, эта чертова река не собирается ничего делать, — ответила Артемида. — Ты же знаешь ее? Для нее важна буква закона. Должно быть, Аполлону удалось обойти клятву, иначе или Элис была бы жива, или он лежал бы где-нибудь в бесчувствии.

— Ну тогда отомсти, — проговорил Гермес.

— Как раз это я и хочу сделать! Однако мне понадобится твоя помощь.

— Но ведь я не занимаюсь местью. Это по части Немезиды. Если хочешь, я могу ей позвонить.

— Не надо, — сказала Артемида. — Немезида не сможет сделать того, что под силу тебе.

— Ты имеешь в виду…

— Именно!

Гермес покачал головой:

— Так не пойдет. Ты же знаешь, что я не могу связываться с мертвыми. Должность не позволяет. Если Аид об этом узнает…

— Не узнает.

— Если мы начнем вмешиваться вдела нижнего мира, Аиду обязательно станет об этом известно, — сказал Гермес. — Артемида, не глупи! Неужели ты не можешь просто разбить гитары Аполлона или сделать еще что-нибудь в этом духе?

— Она моя уборщица, — упрямо повторила Артемида, — и она не должна была умереть. Неужели тебе нет дела до справедливости? Ты считаешь, что Элис заслужила смерть?

— Она была приятной девушкой, — со вздохом признал Гермес.

— То есть ты со мной согласен?

— Ничего я не согласен, — уперся Гермес.

— Мне все равно, — заявила Артемида. — В любом случае я это сделаю.

— Ты не сможешь! В то же мгновение, как только твоя нога ступит на землю нижнего мира, ты превратишься в добычу. Ты же богиня, Цербер тебя тут же унюхает.

— Тогда я пошлю туда героя, — сказала Артемида.

— Героев больше не осталось, — возразил Гермес.

— Я сотворю его собственными руками, — упорствовала Артемида. — Я знакома с несколькими смертными мужчинами.

Она стала перебирать в памяти владельцев выгуливаемых ею собак: «Может, мистер Саймон? Нет, он совсем уж хлюпик. Или Алекс Уотерс? Слишком ленив…»

— Ты знакома только с теми смертными, которые нанимают тебя для выгула собак? — спросил Гермес.

Артемида подумала об агентах по недвижимости, с которыми она виделась.

— Не только, — ответила она.

— У тебя ничего не выйдет! — заверил ее Гермес. — Герои ходят выгуливать своих собак сами.

— Придется использовать их.

За последние несколько тысяч лет у Гермеса было достаточно возможностей выяснить, что означает это решительное выражение на лице Артемиды.

— Похоже, тебе очень хочется сделать это, — заметил он. — Но почему?

— Аполлону слишком многое сходит с рук, — проговорила Артемида.

— Ну и что?

— А то, что эта уборщица была моей.

— И?

— И все, — сказала Артемида.

— Многие боги готовы на что угодно, лишь бы не попасть в нижний мир.

— Затронуты нравственные вопросы.

Как бы там ни было, Гермес не собирался обсуждать с Артемидой вопросы морали.

— Ладно, — сказал он. — Будем считать, что ты права. Мне нравилась эта девушка, и меня уже тошнит от этого бега по кругу. Слушай меня внимательно и пообещай, что никому не расскажешь — никому, слышишь? Иначе все сразу встанут в очередь… Так вот, я могу раздобыть тебе героя. Очень неплохого, такого, который и впрямь захочет помочь тебе. Я передам ему послание, вызову его, сделаю кое-что, чтобы его геройство не бросалось в глаза — но только один раз, и то лишь потому, что эта твоя Элис была милой девушкой. А еще потому, что я хочу макнуть Аполлона лицом в дерьмо. К тому же я считаю, что в том, что произошло с Элис, есть и толика моей вины.