Танкист - Дмитрий Кружевский

– О как! – фыркнул Лейнолас. – Надеюсь, Родан об этом в курсе.

– Нас это не касается, – отрезал тот. – Так, ваши подорожные.

– У нас их нет, – эльф развел руками. – Я, если честно, даже и не знал, что они нужны.

– Тогда извините, но вынужден вас просить утром покинуть границы королевства и в Синике зайти в наше представительство для оформления данных документов.

– Мне их тоже оформлять? – буркнул Дорин, со спокойным видом дожевывая остатки каши.

– Вам – нет.

– Я тоже не собираюсь это делать, как, впрочем, и топать назад, – нахмурившись, сказал эльф и, вскинув руку, пальцем начертал перед носом опешившего стражника пару горящих рун.

– «Темный странник», – гном, с явным испугом на лице, отшатнулся.

– Передай своему начальству, что мне срочно надо пройти через Роданские горы, и я через них пройду, так или иначе.

Гном, нахмурившись, кивнул и вышел из «гнезда».

– «Темный странник»?

– Долгая история, – махнул рукой эльф. – Может, как-нибудь расскажу.

Дорин, перехватив удивленный взгляд Олрада, лишь усмехнулся.

Стражник вернулся минут через десять.

– «Темный странник», я передал твои слова совету, и они, помня свое обещание, разрешили тебе и твоим спутникам проход через наши земли, однако путь внутрь горы вам запрещен, а если ты попытаешься, – гном усмехнулся. – Что ж… даже сил Темного владыки не хватило, чтобы пробить эти стены.

– Это так, – вздохнул эльф. – Но неужто подгорный трон хочет отправить путников через Тинзов перевал, да еще зимой?

– Это ваши проблемы, – гном пожал плечами. – Мне сказали, я передал, все дозоры и патрули предупреждены. Хорошей дороги не желаю.

Он резко развернулся и вышел.

– М-да, – эльф посмотрел на невозмутимого Дорина. – Вот и делай гномам добро.

– Добро? – гном фыркнул.

– Ладно тебе, – махнул эльф, садясь к костру и накладывая себе каши. – Кто старое помянет… Однако наш быстрый путь через горы накрылся.

Он вздохнул и принялся за кашу.

Глава 9

В начале января немецкому командованию удалось более точно установить, что главные силы советских войск для наступления в Польше сосредоточиваются между Варшавой и Ясло против группы армий «А». Ее командующий Гарпе просил дополнительных сил. Но за оставшееся до начала наступления советских войск время гитлеровское руководство оказалось не в состоянии серьезно усилить группировку своих войск, так как в условиях перехода Красной армии в наступление от Балтики до Карпат подкреплений требовали и командующие с других участков Восточного фронта.

Наступление, ожидавшееся гитлеровским командованием не раньше 20-х чисел, началось 12 января 1945 года. В 5 часов 30 минут утра войска 1-го Украинского фронта нанесли мощнейший артиллерийский удар, и он был эффективен, так как не ожидавший этого враг оставался на местах, запланированных в качестве целей для орудий. Мощный артиллерийский огонь плотностью 250 орудий и минометов на 1 км участка прорыва обеспечил стремительную атаку пехоты, а также танков, ее поддерживавших. Попытки противника оказать организованное сопротивление были сломлены вводом в сражение танковых корпусов, которые завершили прорыв главной полосы обороны. К исходу первого дня передовые отряды танковых и кавалерийских соединений, развивая успех, вышли к первой тыловой оборонительной полосе противника. Оборона врага на направлении главного удара была прорвана на 35-км фронте. Глубина прорыва достигла 15–20 км. К 15 января все оперативные резервы противника, сосредоточенные перед ударной группировкой 1-го Украинского фронта, были разгромлены. Прикрываясь арьергардами, остатки разбитых правофланговых соединений немецкой 4-й танковой армии поспешно отступали на запад.

14 января перешли в наступление войска 1-го Белорусского фронта. Особенно крупные силы они сосредоточили на Магнушевском и Пулавском плацдармах, захваченных у врага на западном берегу Вислы в предыдущих боях. Там около 10 тыс. орудий было наведено на укрепления противника. Наступление началось атакой передовых батальонов с обоих плацдармов и на других участках фронта после 25-минутного огневого налета артиллерии. В первый же день операции ударные группировки 1-го Белорусского фронта взломали главную полосу обороны противника напротив плацдармов и, продвинувшись в течение дня на участках прорыва на глубину 12–18 км, образовали во вражеской обороне две большие бреши: одну – против Магнушевского плацдарма шириной в 30 км и другую – против Пулавского плацдарма шириной до 35 км.

– Итак, задача ясна или есть вопросы? – Выборнин убрал карту и, захлопнув планшетку, оглядел собравшихся вокруг его танка командиров экипажей, однако все промолчали. – Отлично, тогда по машинам.

Сергей посмотрел на уставшее лицо друга и, махнув ему на прощание, бегом направился к стоящему около обочины танку. Через пару минут вся колонна, взревев двигателями, тронулась с места.

Утро выдалось морозным и, как ни странно, туманным, так что в паре десятков метров ничего уже не было видно.

Висла появилась неожиданно, вынырнув из морозной мглы широкой мутной лентой, состоящей из раскрошенного льда и темной воды. То тут, то там вода неожиданно вскипала, взметываясь вверх вместе с кусками льда, и с шумом рушилась вниз. Однако, как ни странно, взрывы звучали не столь часто, а снаряды, крошившие лед то слева, то справа от переправы, ложились с большим недолетом, было похоже, что немец потерял значительную часть дальней артиллерии, а оставшаяся лупила наугад. К тому же стоявшая вдоль береговой полосы артиллерия и самоходные орудия сразу же отвечали шквальным огнем. По наведенному саперами мосту непрерывной лентой тянулись войска, и танкам роты пришлось притормозить. Наконец молоденькая регулировщица, подбежав к командирской машине, что-то прокричала склонившемуся к ней Выборнину, и вскоре колонна начала медленно вползать на деревянные понтоны. В этот момент из дымки неожиданно вынырнула пара «юнкерсов», идущих на бреющем, заложив резкий вираж, немецкие самолеты пронеслись над переправой. Столбы взрывов поднялись рядом с понтонами, которые резко качнуло, да так, что Сергей от неожиданности приложился затылком о блок рации и от души выругался, одновременно мысленно поблагодарив немцев за их не очень меткое бомбометание. «Лаптежники» тем временем развернулись и понеслись обратно, поливая колонну огнем из бортовых пушек.

– Где же зенитчики, иху мать? – раздался в наушниках напряженный голос Виктора. – Они же из нас сейчас подводников сделают.

Зенитчики точно услышали механика, и вокруг немецких самолетов заплясали разрывы зенитных снарядов, заставив их резко начать набирать высоту. Один из «юнкерсов» вздрогнул, и его крыло, точно в замедленной съемке, отделилось от фюзеляжа и рухнуло в реку, пробив уцелевший в том месте ледяной покров, а сама машина, кувыркнувшись вокруг оси, врезалась в противоположный берег и взорвалась. Оставшийся «юнкерс» не стал испытывать судьбу и, заложив вираж, с набором высоты исчез в морозной дымке.