Соль жизни - Синтаро Исихара

Студенты вместе с грузовиком заранее отплыли в Южную Америку на корабле; я же, закончив свои дела по работе в Японии, вылетел вслед за ними на самолете. Тогдашний самолет представлял собой пропеллерную четырехмоторную машину. Я переночевал сначала на Гавайях, потом в Лос-Анджелесе, далее мы приземлились в Панаме, там я глубокой ночью пересел на другой самолет, и мы вылетели в Сантьяго.

На Гавайях и в Лос-Анджелесе я был впервые, и осмотреть эти места было весьма заманчиво, но пока я не прибыл в Сантьяго, конечный пункт своего полета, я никак не мог успокоиться, а потому ничего стоящего посмотреть не успел.

Чистое полетное время до Сантьяго заняло пятьдесят часов. К моему удивлению, меня там ожидало множество японцев, которые устроили мне великолепную встречу. Не только я сам сообщил о своем приезде, но и спонсоры тоже постарались. Интересу, который проявили находящиеся в Сантьяго японцы, удивились и мои старшие товарищи по университету, которые приехали меня встречать в аэропорт. Один из них был теперь заведующим представительством торговой компании, а другой — пароходной. Японцы из Сантьяго радовались тому, что это путешествие предпринимают их соотечественники. Хаяси из торговой компании серьезно сказал мне: «Так что ты должен сделать все, чтобы путешествие закончилось успешно. Ты уж постарайся как следует».

Я закончил необходимые формальности и поселился в гостинице. Переглянувшись с Ямадзаки из пароходной компании, Хаяси сказал людям, которые еще толпились в коридоре: «Исихара устал от длительного путешествия. Торжественный прием в посольстве состоится завтра, а сейчас мы должны дать ему отдохнуть». Люди стали освобождать помещение.

Мы же втроем снова расселись в моем номере.

— Ну что ж, теперь мы можем выпить за твое благополучное прибытие. Ты еще молодой, так что вряд ли ты и вправду устал.

Мы спустились в гостиничный бар и заказали выпивку. Осушив свой стакан, Хаяси взглянул на часы и, склонившись к Ямадзаки, что-то прошептал ему на ухо.

— Ну что, первую ночь в Сантъяго тебе придется провести здесь. Но мы можем помочь тебе приобрести социальный опыт. Когда устанешь — скажи, мы тебя проводим в гостиницу.

— Я чувствую себя отлично.

Мы вышли из гостиницы и поймали машину. Водитель спросил: «Куда?»

— Каса де амбахадора американа.

Даже с моим никудышним испанским я понял, что мы едем к американскому посольству. Я только не знал, зачем нам туда. Через некоторое время мы остановились перед огромной усадьбой, которая действительно была похожа на посольство. Водитель хотел было уже заехать внутрь, но Ямадзаки остановил его, сказав, что мы сойдем здесь.

Не прошли мы и полквартала, как мои спутники привычно направились к какому-то зданию, примыкавшему к посольству. Это было превосходное трехэтажное белое здание, на металлической табличке был обозначен его легко запоминающийся номер: 4567.

Ямадзаки постучал в дверь дверным молоточком, над дверью открылось маленькое окошечко, сквозь которое выглянула женщина в годах.

— Си, сеньора хапонесу, — кивнула она, и дверь открылась.

Я тут же понял, куда мы пришли. В холле на первом этаже сидело множество молоденьких женщин. Клиентов было пока немного — всего четыре или пять человек. К нашему столику немедленно подсели три девушки.

«Ты сегодня подустал, поэтому на этот раз ограничимся предварительным осмотром. Учти, в Чили никаких предрассудков на этот счет нет. А девушки здесь — вовсе не профессионалки. Они здесь просто подрабатывают. И поэтому вовсе не редкость, когда начальник встречается здесь со своей подчиненной», — сказал Хаяси.

Мы начали пировать, но, к сожалению, разговор с красотками не клеился. Хоть я и спрашивал у своих сопровождающих испанские слова, но все равно наша беседа не ладилась.

Хаяси сказал, что я — очень известный писатель и богач, что я на свои деньги организовал «экстремальное путешествие» на мотоциклах и автомобилях по всей Южной Америке, но этот колоритный рассказ не произвел на девушек никакого впечатления.

— Усте нонбре?

— Альда.

— ОК, Линда нонбре.

Тот же самый разговор повторился и с двумя другими девушками — Глорией и Софией. А потом в воздухе повисло неловкое молчание.

— Ну что, какая девочка тебе нравится? Давай решай.

Я целомудренно ответил: «Нет, я и вправду сегодня устал, но в самое ближайшее время непременно…»

— Понятно, сейчас как раз больше всего сказывается разница во времени, — с самым серьезным видом закивали мои сопровождающие и поднялись со своих мест. Оставив за спиной недоумевающую хозяйку, мы вернулись в гостиницу.

После того как я остался один, я принял душ, выпил, посмотрел на часы — не было еще и десяти вечера. Поскольку я обычно работал до рассвета, для меня это было детское время. Тут я пожалел о своем необдуманном воздержании.

Завернувшись в полотенце, я лег на постель и уставился в потолок, но спать мне совсем не хотелось. Может, выйти прогуляться? Но города я не знаю. Я снова рассердился на себя за то, что вот я впервые приехал в этот белый город (который действительно оставляет сильное впечатление — тут уж сразу ясно, что находишься за границей), меня специально привели в тот белый дом, а я постыдно бежал оттуда…

И тут я вдруг сказал себе: так не пойдет! Я снова надел сброшенную было одежду и вышел из номера. На улице, на которую выходила гостиница, поймал такси, сказал водителю: «Касаде амбахадора американа». Мне показалось, что у него было то же самое лицо, что и у предыдущего. В любом случае он доставил меня к американскому посольству. Потом я самостоятельно прошел по уже знакомому мне кварталу, постучал в дверь белого дома с незабываемым номером 4567, из оконца высунулась старуха: «Сеньор хапонесу». Произнеся эти незамысловатые слова, она отворила дверь. Когда я вошел внутрь, я увидел Хаяси и Ямадзаки — они сидели на прежних местах с прежними девушками, только на сей раз те устроились у них на коленях.

— А, это ты! Что за идиотский маскарад ты нам устроил?

— Да вот никак заснуть не мог. Опять, наверное, разница во времени сказалась.

— Ты прав! — пожалели меня старшие товарищи и снова позаботились обо мне: «Так кто тебе, говоришь, понравился? Та? Или эта?»

Благодаря тому что я набрался решимости и покинул гостиницу, мое путешествие по Чили началось с чрезвычайно приятных впечатлений.

Верю ли я?

В последнее время стало трудно себе представить, что промышленность может обходиться без роботов. Японцы оказались в этом деле более искусными, чем другие. И не только в производстве самих роботов, но и в их применении.

Я понял, отчего это происходит. Мне рассказали, что на «Тойоте», «Ниссане» и на других крупных заводах молодые рабочие поступают так. Тем роботам, с которыми им приходится иметь дело, они присваивают имена своих любимых актрис и певиц, привешивают на роботов их фотографии, а перед тем как приступить утром к работе и включить их, рабочие гладят и целуют своих роботов, приговаривая: «Ну, детка, не подведи!»

Вот почему и роботы работают изо всех сил, повышая производительность труда, вот в чем состоит секрет эффективного менеджмента на японских предприятиях.

Когда я говорю это на лекциях, люди смеются. Но когда я высказал то же самое одному известному конструктору роботов, он кивнул мне и абсолютно серьезно сказал: «Так оно и есть». Я был удивлен. Сам я верю в свою догадку больше чем наполовину.

Очень многие суждения упираются в вопрос веры. Так было раньше, так происходит и теперь. В любом случае ни робот, ни любой другой механизм не способны мыслить так, как это делает человек.

Неподалеку от моего дома задумали построить кольцевую автодорогу. Большая часть ее была готова, только в одном месте никак не получалось соединить кольцо — и все ломали голову, как это сделать. Уж и не знаю, кто был автор проекта, но только дорога эта перерезала кладбище, которое примыкало к храму. В надежде, что я чем-нибудь смогу помочь, ко мне пришел один человек из строительной компании, но я решил по возможности не влезать. Ведь вопрос заключался в том, веришь ли ты в успех или нет…

Мой дом в Дзуси построила компания I. — фирма как фирма, с неплохой репутацией, не слишком большая, но и не такая уж маленькая. Ее главой был F. — президент данной компании в третьем поколении, молодой, рационально мыслящий человек. Именно из-за него строительные работы и затянулись.

Когда дом строился, мой приятель (может быть, стоило бы назвать его экстрасенсом, — во всяком случае это был человек с обостренным восприятием явлений), хоть и не присутствовал на стройке, сказал, что раньше там было болотце, возле которого когда-то занимались медитативной практикой буддийские подвижники. Он еще сказал, что если я не верю, то мне стоит сфотографировать это место. На фотографии я, мол, обязательно увижу какое-нибудь местечко, которое удивительным образом засветилось.