Переход - Александр Шаповалов

— Это шок, нервы. Сейчас сделаем укольчик, она поспит её и полегчает. Только скажите родным, чтобы её одну первое время не оставляли, особенно по ночам, — набирая в шприц лекарства проговорил доктор.

Он взял руку женщины, та напряглась, не понимая, что от неё хотят.

— Тихо, милая, тихо, доктор не сделает тебе ничего плохого, — вкрадчивым голосом произнес врач, протирая кожу спиртом. Слова доктора не очень подействовали на молодую женщину, и она занервничала и с тревогой посмотрела на своего спасителя.

— Все нормально это лекарство, — ответил на немой вопрос женщины Петр. Девушка успокоилась и позволила сделать укол.

— Ну, вот и все, — произнес врач, убирая шприц. — Теперь она проспит часиков двенадцать, может и отпустит.

Глаза девушки действительно посоловели, а тело расслабилось, она зевнула и улеглась прямо на колени Петра.

— Кажись, Петр, у тебя еще одна дочка появилась, — глядя на всё это, произнес атаман.

— А что, я не против — она девка городская, живет как сирота, пусть у нас и поживет. Жена, я думаю, против не будет, — немного подумав, ответил вполне серьезно казак. — Савельич, прикажи, чтобы телегу подали, не на руках же её нести.

— Бери мою тачанку, — предложил атаман.

— Спасибо, но куда я её там положу, места мало. Нет, телега в самый раз, — отказался Петр.

— Добро, сейчас распоряжусь, — сказал атаман и вышел из класса.

Когда он спустился во двор, казаки уже вытащили тела бандитов. Тут же рядом сложили их оружие. Во двор на столы вынесли и тела погибшего сторожа и учительницы. Не ожидая команды, казаки выставили караул в полной амуниции, отдавая дань уважения погибшим. Станичники собрались на площади, мужики молча курили в кулак, уставившись в землю, женщины вытирали глаза, бросая взгляд в сторону погибших земляков. Вскорости послышался шум мотора, казаки сразу рассыпались по площади, занимая удобные позиции, женщины поспешили спрятаться за каменным забором школы или скрыться в близлежащих домах. Через минуту на площадь выехал армейский грузовик и остановился возле здания управы. Брезент на кузове откинулся и на землю спрыгнул Федор Шевченко, дозорный из патруля с дальней заставы.

— Хлопцы, свои, — крикнул он, почувствовав, как напряжена была тишина.

— Кто с тобой, — спросил его атаман, не спеша показываться из-за забора.

— ОМОН из Краснодара, — ответил Федор.

— Прибыли, — пробурчал атаман, выходя на площадь, — а чего прибыли, я же говорил — не надо, сами справимся.

Из кабины грузовика вылез майор, он подошел к лежащим вдоль забора трупам бандитам.

Лихо, — произнес командир ОМОНа. — Потери есть с вашей стороны?

— Учительницу изверги убили и сторожа. Ещё одному бойцу нос сломали, — отмахиваясь от мух, ответил атаман.

— Молодцы, не ожидал, — честно признался майор.

— Не ожидал, — вдруг разозлился атаман. — Майор, вы за кого нас здесь держите? Что вы знаете о нас в городе? Да мои казаки с трех лет на коня садятся, с семи шашкой махать начинают. Мы не один год воинской науке обучаемся. Наши мальцы с рождения знают, что будут служить отечеству. А ты не ожидал.

— Да ладно, атаман, чего взъелся на меня, — примирительно произнес офицер, — прости, если что не так сказал.

— Проехали — махнул рукой атаман. — Жмуриков с собой заберешь, неохота этой мразью землю нашу осквернять.

— Не беспокойтесь, вызовем труповозку, она и заберет, — успокоил казака омоновец. — С оружием как поступим?

— Останется у нас, на всякий случай, — твердо произнес атаман.

— Я не против. Тем более трофеи всегда достаются победителю, — шутливо произнес майор.

— Хватит о делах, зови своих орлов, майор, мы вас сейчас настоящим казацким обедом накормим, — обнимая офицера за плечи, сказал атаман.

На ежегодный слет воздухоплавателей Кузьмин приехал в сопровождении Соловьева и Аглаи. С собой он привез последний из построенных в его бюро. К стати в этом году представителей было на удивление много. Россию представлял не только Кузьмин, но и пара дирижаблей от известных авиаконструкторов. Но те скорее приехали сюда, чтобы прорекламировать лишний раз своё имя, чем составить серьёзную конкуренцию воздухоплавателям. Для Кузмина и его бюро эти соревнования были удобным поводом для испытания аппарата, не привлекая большого внимания. Воздухоплаванье в последние годы было на подъеме, оно входило в моду. Богачам надоели яхты и самолеты, и они стали заказывать «небесных слонов», так окрестили дирижабли в прессе. Своим убранством они могли поспорить с лучшими отелями мира. Один особо тяготеющий к показным жестам миллиардер даже построил громадину, где размещался бассейн с водой и прозрачным полом. Желтая пресса тогда долго смаковала этот факт, печатая кадры, где красотки в бикини купались в бассейне, а под ними проплывал Париж. Но таких аппаратов были единицы в мире, дороговизна, сложность в эксплуатации, а также относительная тихоходность заставляли смотреть на дирижабли как на дорогие игрушки. Тем не менее, они потихоньку возвращались, находя применение в хозяйстве.

Аппарат, который привез Кузнецов, работал на электродвигателях, энергию к ним вырабатывал генератор, помещенный в глубине дирижабля. Дома же они разработали специальную паровую машину, не без помощи Соловьева усовершенствовали её. Мощности силовой установки могло хватить не только для зарядки аккумуляторов, но и при необходимости вполне реально было подключить ещё к потребителям из вне. Скорость воздухоплана правда, не превышала пятидесяти километров, но то, что аппарату не надо было петлять в поисках дорог, делало его приемлемым для будущих целей. Воздухоплан мог взять на борт до тридцати человек, а сравнительно небольшие размеры позволяли сажать его даже на футбольном поле. К тому же Соловьев в открытой им школе создал класс, куда он собрал людей, имеющих способности к левитации и чья будущая специализация будет именно воздухоплаванье. Как они не пытались усовершенствовать летательные аппараты, всем в бюро становилось ясно, что без подготовленных магов существование воздухоплаванья в предполагаемом будущем невозможно.

— Ну что будем делать, — выйдя из машины, спросил Кузьмин у Аглаи, которая в поездках, ко всему прочему брала на себя функции секретаря.

— Официальное открытие завтра в двенадцать часов, — посмотрев записи в наладоннике, произнесла Аглая, — сегодня нас пригласили на ужин наши коллеги из СУ. Но это больше простая формальность. Если вам неохота идти, можно отделаться благодарностью за приглашение.

— Давай лучше пошлем туда Андрея, а сами… — у Кузнецова при этом глаза стали маслеными как у кота.

— Тише ты, — толкнула Аглая мужа локтем, — услышит — обидится. И когда ты успокоишься, два года прошло, а у тебя лишь постель на уме.

— Я про постель ничего не говорил, — обиженно надув губы, произнес Кузьмин. Я тебя в кино хотел сводить.

— Кино? Здесь снимают кино? — спросил подошедший Соколов. — Интересно посмотреть, как они это будут это делать.

— Не получится. Ты идешь на званый ужин, — разрушила планы мага Аглая.

— А чего это я иду? А вы куда? — возмутился Андрей

— Приказы начальства не обсуждаются, — прервала его Аглая.

Соловьев хоть и состроил недовольную физиономию, но больше возражать не стал, это Кузьмин можно было попробовать по спорить, с Аглаей это был глухой номер.

— Пойду, фрак поглажу, — сказал маг, демонстративно развернулся и отошел в сторону.

— Уверена, оденет самые драные джинсы, — смотря вслед Соловьеву, произнесла Аглая и повернулась к мужу — ну что, пошли?

— В кино?

— В кино, — усмехнулась женщина, беря мужа под руку. — В гостиницу, но потом в кино. И ещё я хочу мороженого и шампанского с клубникой.

— Будет исполнено, моя королева, — с радостью согласился оживший Кузьмин.

Следующий день начался с общего сбора всех участвующих в слете воздухоплавателей, от конструкторов до пилотов.

— Господа, — начал своё выступление председатель попечительского слета, немец Гостман, — рад видеть вас сегодня здесь. Вдвойне рад, что появились новые лица, а это значит, что появились и новые аппараты. И от имени всех воздухоплавателей говорю им — добро пожаловать в нашу дружную семью!

К стоящему на сцене председателю подошел один референтов и подал лист бумаги. Гостман внимательно прочел записку.

— Господа, в этом году по решению нашего совета принято решение не ограничиваться простой демонстрацией моделей и полетом в окрестностях Гамбурга. Мы предлагаем провести гонку на воздухопланах до Англии оттуда к Норвегии и обратно в Германию.

У Кузьмина открылся рот, когда он услышал сообщение. Несколько команд подняли со своих мест, выражая протест.

— Тише господа, тише. Эта часть нашего слета не обязательна, в ней принят участие лишь те, кто пожелает. Им будет выделено все, что они попросят, — попытался успокоить собравшихся председатель совета попечителей.