Новое открытие древней Африки - Бэзил Дэвидсон

«Мы пересекли более сотни тысяч ли огромного водного пространства и встречались в океане с громадными волнами, которые по величине не уступали горам, поднимаясь к самому небу. И мы видели своими глазами далекие берега варварских стран, подернутые синей дымкой. И наши паруса, надутые, как облака, днем и ночью несли суда дальше».

Эти путешествия – высшее достижение китайского мореплавания. Со всех точек зрения они представляют собой исключительное явление. Но затем мореходство в Китае пришло в упадок. Если в 1420 году строительству многомачтовых морских судов придавалось такое значение, что ими ведал специальный административный аппарат (он назывался Да-дун-гуан-ди-чжу-сы), то к 1500 году огромные верфи опустели. Строительство даже трехмачтовых судов каралось как государственная измена. Указом 1525 года портовым чиновникам предоставлялось право ломать такие суда и сажать под арест их экипажи.

Чем объяснить эту внезапную перемену? Китайское мореходство было самым передовым в мире. Много веков китайцы совершали великие открытия. Их корабли непрерывно бороздили океаны в течение 15 столетий. Только в 1450 году европейцы построили первые трехмачтовые суда, получив, таким образом, возможность совершать далекие путешествия, результатом которых было открытие Америки, Африки и Дальнего Востока. У Китая подобные суда были уже очень давно. В XIII веке в Китае было немало кораблей водоизмещением свыше 700 тонн с надежной системой управления. В то же время среднее водоизмещение кораблей испанской «Непобедимой армады» в 1588 году, по словам Нидэма, «составляло всего 528 тонн, а в английском флоте – 177 тонн». И несмотря на все эти преимущества, как раз в тот самый момент, когда китайцы могли двинуться на Запад, в Атлантику и Красное море, они отвернулись от моря, закрыли верфи, уволили капитанов и сломали корабли.

Причины кроются в самой китайской истории, скорее всего во вражде между придворными евнухами, достигшими большого могущества благодаря морским путешествиям, и чиновным сословием, опасавшимся роста этого могущества и расширения заморской торговли. Последняя, по их мнению, была ненужной роскошью, ибо способствовала нежелательному укреплению контактов с варварами. Чиновники победили... Однако они не могли предвидеть последствий своей победы: в те самые годы, когда они издавали указы о запрещении заморской торговли и сжигали корабли, европейцы обогнули мыс Доброй Надежды и вошли в Индийский океан.

Прекрасные каменные города

Забытая цивилизация

Сначала сюда пришли четыре небольших корабля под командованием Васко да Гамы. Они уже обогнули мыс Доброй Надежды, как это сделал до них капитан Диаш, и теперь отважно двинулись на север. Позади остались месяцы сурового плавания по Атлантическому океану. Команда потеряла всякое желание плыть дальше и была настолько близка к бунту, насколько ей это когда-либо могла позволить тяжелая рука капитана. Но корабли плыли вперед.

Их величайшее открытие – если бы они только знали это! – было уже сделано. Ибо заслугой Васко да Гамы в навигации было вовсе не плавание по Индийскому океану – до него это делали неисчислимое количество раз, – а отважный переход через Южную Атлантику в том месте, где западное побережье Африки образует огромный изгиб. И если Диогу Кан и Диаш не отважились отрываться от побережья, напоминающего по форме лук, то да Гама прошел прямо по тетиве этого лука.

Только достигнув Мозамбикского пролива, португальцы поняли, что худшая часть пути уже пройдена. Начиная с Софалы, их ожидал один приятный сюрприз за другим. После однообразного плавания по безбрежным просторам Атлантики они неожиданно обнаружили оживленные порты, и населенные города. К своей радости, они встретили здесь моряков, хорошо знавших морские пути в Индию и другие дальние страны. Карты, компасы и квадранты, которыми пользовались эти моряки, были не хуже, а, пожалуй, лучше португальских. Они знали о мире значительно больше, чем португальцы, которые в 1488-1489 годах стояли на самом дальнем рубеже европейских открытий.

Португальские мореплаватели бросали якоря в гаванях, битком набитых океанскими судами. Они сходили на берег и осматривали города, не уступавшие по красоте лучшим городам Европы. Они видели процветающую морскую торговлю – торговлю золотом, железом, слоновой костью, черепаховыми панцирями, бисером, медью, хлопчатобумажными тканями, рабами и фарфором. Они видели, что натолкнулись на торговый мир, который по размерам, а может быть, и по богатству, превосходил все, что знала в то время Европа.

Этим европейским мореплавателям конца XV века восточное побережье Африки могло показаться не менее цивилизованным, чем их собственная, португальская земля. По богатству и знанию остального мира оно должно было выглядеть значительно более развитым. Португальцев поражали свобода и богатство портов и городов, которые они видели, в которых они находили пристанище и которые грабили. Ими неоднократно пренебрегали как людьми странными и неотесанными. «Когда мы пробыли два или три дня на этом месте, – лаконично повествует судовой журнал флагманского корабля „Сан Габриела“ о пребывании в Келимане, – нас посетили два местных сеньора. Они держались весьма надменно и не оценили ничего из того, что мы им дали. На одном из них был берет, вышитый шелком, на другом – шляпа из зеленого шелка. Сопровождающий их молодой человек, как нам удалось понять по жестам, которыми они обменивались, был пришельцем из далекой страны и уже видел такие большие корабли, как у нас». В действительности, конечно, он видывал значительно большие корабли. По сравнению с океанскими судами, бороздившими в то время воды Индийского океана, корабли да Гамы казались поистине крошечными.

Где бы они ни соприкасались с местным населением, выяснялось, что поразительным представлялся не тот факт, что они приплыли, а то, что они приплыли с юга. Чудо следовало за чудом. Они узнали, что даже страна священника Иоанна, о которой тогда в Европе ходили легенды, находится недалеко от этого удивительного берега.

«В Мозамбике нам сказали, что земля Иоанна расположена неподалеку от этого места, что в ней есть много приморских городов, жители которых – знаменитые купцы – владеют большими судами. Эти сведения, – говорится в судовом журнале, – и многое другое, о чем мы услышали здесь, наполнило наши сердца таким счастьем, что мы плакали от радости». Действительно, это совершенно ясная ссылка на лежащую в глубине материка империю Мономотапа, которая поставляла для береговой торговли большую часть своего золота и слоновой кости. Кроме того, сообщается, что у этой страны имеются собственные корабли.

Они продолжали свой путь к северу без всяких приключений, и плавание казалось прогулкой после перехода по Южной Атлантике. Сознание того, что морской путь в Индию найден и что путешествие оказалось сравнительно безопасным, придавало им силы. Пройдя Килву и Момбасу, они попали в Малинди, где население тепло приветствовало их, рассчитывая найти в них потенциальных союзников в борьбе против Момбасы. Здесь после небольших затруднений им удалось найти лоцмана, знавшего путь в Индию. Португальцы появились здесь примерно через 70 лет после китайского евнуха «трех драгоценностей».

Юго-западный муссон без особых приключений доставил их в Индию. Они бросили якорь в заливе Камбей, поблизости от города Каликут, но там их встретили со вполне понятной опаской. Следуя своему обычному правилу, португальцы, очутившись в незнакомой гавани, послали на берег нескольких осужденных, которые, как сказано в судовом журнале, встретились с «мавром из Туниса», говорившим на кастильском и генуэзском наречиях. Этот «мавр» был, по всей видимости, очень способным человеком. Во всяком случае, у него не было никаких сомнений относительно подлинной цели прихода европейских судов в здешние места. «Чтобы дьявол вас побрал, – такими словами приветствовал он португальцев. – Что привело вас сюда?» Таково было начало одного из величайших событий в истории – появления европейцев на Востоке.

С тех пор в течение почти столетия португальские авантюристы систематически отправлялись на Восток в поисках наживы. Только за первые 25 лет из португальских портов вышло 275 кораблей в составе небольших флотилий, и они отплывали в Индию почти ежегодно. Трудно переоценить значение этого события в истории столь бедного и малочисленного народа. Действуя отважно и безжалостно, португальцы полностью захватили торговые пути через Индийский океан. Им удалось забрать в руки все сложные торговые нити, связывавшие между собой многочисленные народы Востока. Они исковеркали всю структуру этой торговли, оставив от нее, когда их силы иссякли, только развалины. Пройдя школу ожесточенных европейских междоусобиц, португальцы обрушились на эти беспечные и воспитанные на терпимости цивилизации Индийского океана с такой яростью и жестокостью, какие местным жителям даже не снились.