Арифмоман. Червоточина - Александр Рудазов

Конечно, Эйхгорн при всем желании не мог узнать объем дерева точно. И даже приблизительное значение он мог узнать только с очень большой погрешностью, не зная видового числа вяза. Однако король совершенно точно не сможет его проверить, так что Эйхгорн решил закрыть глаза на точность.

– Объем дерева на корню равен половине объема цилиндра той же высоты с диаметром, равным поперечнику дерева на высоте груди, – известил он, добавив вполголоса: – Приблизительно.

– И сколько же это будет-то? – переспросил король, не расслышав последнего слова.

– Две бочки, пятнадцать ведер и восемь ковшей, – сразу перевел в парифатские единицы объема Эйхгорн.

– Ого… – с явным уважением посмотрел на вяз король. – Какой… объемный. А весит он тогда сколько?

Эйхгорн не знал вес древесины вяза. Он мог сходить в столярную мастерскую, найти там образец, взвесить и рассчитать все точно, но это испортило бы эффект. Поэтому он решил использовать значение для сосны – ему помнилось, что один кубометр сосновой древесины весит шестьсот килограмм.

Поскольку в данном случае он всего лишь удовлетворяет пустое любопытство скучающего короля, ошибка не играет роли.

– Одна корова, четыре овцы и кошка, – опять сразу же перевел в парифатские единицы Эйхгорн.

Он немного округлил. Сверху оставалось еще девятьсот с чем-то граммов. Но ответ в любом случае получался невероятно приблизительным, и это ужасно Эйхгорна расстраивало.

Увы, мы не всегда получаем то, чего хотим.

– Одна коровы, четыре овцы… – повторил король, поглаживая гладкую, еще не начавшую грубеть кору. – Знаешь, ты все-таки довольно странный волшебник. Такое впечатление, что ты властвуешь только над числами.

– Разве это плохо?

– Числа – это просто… числа, – повертел пальцами король. – Что с них проку?

– Может быть, числа и не управляют миром, зато они показывают, как управляется мир. Разве этого мало?

Король неопределенно мотнул головой. Логика Эйхгорна его явно не убедила.

– Ладно, мэтр, а можешь взвесить меня? – ехидно прищурился монарх. – Только без весов чтоб. Можешь точно сказать, сколько я вешу?

– Два сарика и восемнадцать куриков, – ответил Эйхгорн без раздумий.

Глава 22

Следующее утро Эйхгорн встретил, закопавшись в гору шкур. Заполучивший новую забаву король до поздней ночи заставлял его измерять все, что попадалось на глаза. И когда это было возможно, Эйхгорн честно вычислял длину и ширину, объем и вес, плотность и количество листьев.

Но если это было невозможно – называл ответ на глазок. Благо быть уличенным он не боялся – без специальных приборов король не мог его проверить.

А где ему тут взять такие приборы?

Просыпаться Эйхгорну не очень хотелось. День вчера выдался напряженный, и у него снова стал побаливать шов. После аппендицита вообще-то нельзя поднимать тяжести и делать физические упражнения.

Но тут кто-то тряхнул его за плечо. Наверное, паж явился с завтраком. Все еще сонный, Эйхгорн пробурчал:

– Вали отсюда к хренам собачьим, дай поспать…

– Если ты сейчас же не проснешься, я тебя самого отсюда вывалю! – последовал недовольный ответ.

– Ваше величество?! – изумленно заморгал Эйхгорн, натягивая очки. – А… а что вы тут делаете?

– Это мой дворец, если не забыл. Я тут живу.

Крайне неохотно Эйхгорн стряхнул себя с кровати и натянул балахон. Король окинул его брезгливым взором и произнес:

– У меня для тебя новое задание.

– Я весь внимание, – зевнул Эйхгорн, ополаскивая лицо водой из тазика.

– Ну и вид же у тебя, мэтр, – укоризненно сказал король. – Ты либо побрейся, либо нормальную бороду отпусти, а то ходишь с щетиной, как лесной вепрь.

– Это и есть ваше задание? – осведомился Эйхгорн.

– Нет, задание другое. Но с бородой все-таки что-то сделай. Несолидно же.

Эйхгорн пожал плечами, выдавливая на щетку зубную пасту. Отпускать бороду ему не хотелось, но бриться каждый день было лень. Поэтому он брился временами – раз в две-три недели, под настроение.

Надо сказать, местные бритвенные принадлежности оставляли желать лучшего. Большинство парибульцев пользовалось услугами брадобреев – а те орудовали устрашающего вида ножами, походя больше на мясников, чем на парикмахеров.

– Так вот тут ты, значит, обитаешь? – провел пальцем по подоконнику король. – Экий свинарник. И высоко… пониже-то не мог поселиться? Я себе все ноги сбил.

– Ваше величество, так это же вы меня сюда поселили, – напомнил Эйхгорн.

– А ты волшебник или нет? Наколдуй что-нибудь, чтоб не ходить так долго. Волшебные ворота какие-нибудь наколдуй. Или подъемник воздушный. Я тебе за что деньги плачу?

– Расположение звезд пока что неблагоприятное.

Король насмешливо хмыкнул. Не спрашивая разрешения, он раскрывал дверцы шкафа, с любопытством рассматривал приборы и химикаты, листал книги. Высунувшись по пояс из окна, смачно плюнул и проследил падающий плевок заинтригованным взглядом.

Эйхгорн медленно водил щеткой по зубам, ожидая продолжения.

– Я тут ночью подумал и решил тебе поручить опись составить, – важно заявил король. – Для этого-то расположение звезд благоприятное, надеюсь?

– Факую ифо опыфь? – с зубной пастой во рту пробубнил Эйхгорн.

– Королевского имущества. Все сочтешь – подушки, дворню, деревья в саду, монеты в казне. Если казначей лаять начнет, скажешь, что я повелел.

– А что же, ваше величество, вы своему казначею не доверяете? – саркастично осведомился Эйхгорн, закончив полоскать рот.

– Доверяю всецело. Но он уже старый – мало ли, ошибся где? Вдруг его уже заменять пора? И камергер тоже – кто его там знает? А то людишек у меня по дворцу много шастает, и всем я деньги плачу – может, лишку плачу? Ты с числами мастак, вот и проверь мне все.

Эйхгорн задумчиво вытер лицо полотенцем. В общем-то, подобная работа была как раз по нему. Если бы в его голове не роилось столько идей, если бы он не был изобретателем от бога – точно пошел бы в бухгалтеры. Его всегда завораживали графики, формулы, стройные колонки цифр…

Но провести полную инвентаризацию огромного дворца – дело трудоемкое. Эйхгорн вытребовал в дворцовой канцелярии гроссбух потолще и принялся скрупулезно заполнять его страницы.

Проще всего было с недвижимостью. Что здания, что деревья все время оставались на одном месте, никуда не прятались и быть пересчитанными не возражали. С мебелью тоже трудностей не возникло, хотя стулья, тумбочки и небольшие столы Эйхгорн на всякий случай помечал инвентарными номерами.

А вот с чем оказалось непросто, так это с челядью. Слуги постоянно перемещались, отлучались из дворца и почему-то ужасно не хотели, чтобы их считали. То ли они подозревали в этом недоброе колдовство, то ли некоторые работали нелегально, но Эйхгорна многие стали избегать, как черт ладана.

Особенно отличились пажи. Эти восприняли происходящее как забавную игру и затеяли всячески разыгрывать Эйхгорна. Сначала просто попадались на каждом шагу и сбивали со счета, потом начали создавать очередь. Незаметно выстраивались за Эйхгорном и шли за ним гуськом, вытягивая кверху головы. Прочая челядь при виде этой процессии фыркала от смеха, Эйхгорн поворачивался, смотрел на пажей снулым взглядом – и те прыскали в разные стороны.

А через несколько минут снова постепенно собирались.

В очередной раз пажи столпились за Эйхгорном, когда тот пересчитывал розовые кусты. Это увидел садовник, прибежал с огромными ножницами и принялся вопить. Пажи с хохотом разбежались.

– Маленькие поганцы! – возмущенно выпалил садовник. – Мэтр, превратите их в карпов, я их в фонтан запущу! Все больше пользы!

– Расположение звезд сегодня неблагоприятное, – заученно ответил Эйхгорн.

– А когда будет благоприятное? – въедливо осведомился садовник. – Мэтр, мне бы правда сделать что-нибудь с этой мелюзгой! Целыми днями бегают туда-сюда, носятся по саду, газоны топчут! Смотрите, специально для них плиткой проложены дорожки – а они все равно бегают по траве!

– Так дорожки-то у вас неправильно выложены, – заметил Эйхгорн. – Людям удобнее ходить другими путями.

– Так откуда же мне было знать-то, как это дурачье будет ходить?!

– Элементарно. Сначала просто вырастить один сплошной газон, подождать, пока люди сами протопчут себе тропинки – а уж по ним класть плитку.

– О!.. – хлопнул кулаком по ладони садовник. – Как просто, мэтр!.. Как это я сам не додумался?!

– Гениальность в том и состоит, чтобы суметь увидеть простую идею, которую до этого никто не замечал, – равнодушно ответил Эйхгорн.

Конечно, Эйхгорн придумал этот метод не сам, а позаимствовал у Эйнштейна и Курчатова… но они оба были гениальны, без дураков.

– Может, вы мне тогда и еще кое-что посоветуете, мэтр? – искательно заглянул ему в глаза садовник. – Мне тут, понимаете, гальку привезли особую, радужную, с берегов Теплого моря… слышали небось? Хочу искусственный пруд вырыть и галькой той его огородить – ну вроде как пляж, да?.. Какой мне его формы делать?