Ванильный запах смерти - Анна Шахова

Костянский сдернул галстук и сел рядом с Говоруном на коробки. По лицу его текли струйки пота, которые он утер вынутым из кармана шелковым платком с монограммой. Встряхнув им жестом фокусника и определив белоснежный лоскут на место, Роман Романович неуклюже, опираясь на руки и отклячив зад, поднялся. Он зло стряхнул пыль с колен, подумав, что новенький летний костюм, пошитый на Сэвил Роу (улица в Лондоне, где шьют дорогие английские костюмы), можно выбросить ко всем чертям.

– Все, пора уходить из этого проклятого подвала! Подписывайте бумажки ублюдков и идите, живите как человек, а не гоблин. У вас профессия, мозги, я могу помочь с трудоустройством, в конце концов!

– Да будьте вы прокляты. – Василий с трудом поднялся и, едва передвигая ноги, пошел к двери.

У входа его ждал Мишенька с раскрытой папкой и ручкой.

Василий легким, но неожиданным для Меняйлова жестом снизу вверх выбил папку из его рук и пошел на звук перфоратора.

Путь ему преградила пунцовая Рукавнина, и на борьбу с этим «гоблином» у Говоруна сил явно не хватало.

Но тут раздался визг Костянского:

– Если вы дотронетесь до него, я вызову ОМОН!! Я сделаю это, вы знаете мои связи! Он уйдет и будет молчать, это же очевидно! Так ведь, Василий Иванович?

Вася, ничего не ответив и даже не повернув к адвокату головы, прошел мимо Рукавниной. Она на вопрошающий взгляд зама подозвала его и что-то шепнула. Меняйлов трогательно улыбнулся.

Когда Василий выбрался на улицу, то понял, что больше не может ступить и шагу. Он присел на заборчик, огораживающий идеальный газон во дворе офиса.

«Где я? Куда идти? Почему вокруг нет людей?» Палящее солнце отняло последние силы, и Говорун сполз на тротуар. Он не чувствовал, как чьи-то руки втащили его на заднее сиденье джипа, как они же вытащили его и бросили на проселочной дороге. Почувствовал он лишь нестерпимую боль в ногах, когда колеса черной громады, прицелившись, аккуратно проехались по его ступням.

Глава восьмая

Роковые совпадения

Люша нашла Тимоху сидящим на заборе одного из деревенских домов. Он с товарищем решил залезть к бабке Петровне «с тылу», с огородов. Воровать крыжовник, огромный недозрелый «финик», который мальчишки особо ценили, выпало на «орел-решка» Жорке, а Тимоха шухерил на горбыле. Увидев сыщицу, мальчишка завопил «Айда!» и прыснул с забора. Догнать его Юля не смогла бы ни при каких обстоятельствах. А вот менее поворотливого Жорку схватила за футболку. Вытрясти из пацаненка информацию оказалось значительно труднее, чем крыжовник, который высыпался из импровизированной тары – бейсболки.

После пререканий, угроз и посулов мальчишка пообещал узнать, кому достался телефон Бултыхова. Тот самый, который рассматривали малолетние ныряльщики на мостках, сгрудившись. Именно ТЕЛЕФОН искала бабка в очках (или кто-то, ряженый под нее), шаря в траве после убийства врача. Но ее спугнул дед Тимохи, Леонид Ильич. А днем аппаратик нашли мальчишки. И значит, догадка Люши относительно телефона оказалась верна! Она теперь не сомневалась в том, что телефон представлял для убийцы угрозу, потому что с него Степан Никитич ему звонил. Возможно, это был его ПОСЛЕДНИЙ звонок!

«Но ведь мог звонить Сашка-укурок? Нет, не мог. Потому что он не кончал жизнь самоубийством, не бил по голове Кулонова и не засовывал его в подпол».

– Убийца должен быть значительно выше наркомана и сильнее, чтобы нанести по макушке здоровяка из Москвы удар такой силы. Как этого не понимает Рожкин?! – Люша жестикулировала и говорила сама с собой, двигаясь вдоль деревенской улочки.

Многодетная утка, торопясь к корыту с водой, замерла от такого невиданного зрелища и замахала крыльями на своих отпрысков, гнусаво кхекая. Мало ли что у этой городской сумасшедшей на уме.

– Очки! – объяснила Люша бдительной утке. – Теперь это ключевая деталь. Кто в отеле пользуется очками и подходит под росто-весовую категорию?

Она остановилась, задумавшись, и машинально прихватила прядь волос, которую начала наматывать на палец. Юлия так долго отучала себя крутить волосы, что с неудовольствием поморщилась, но прядь не бросила. Насколько же лучше думалось ей под это вращение! Вдруг, вскинув руки, она крикнула:

– Подходит идеально! Но мотив?!

И сыщица решительно направилась к гостинице.

Дарье позвонили, когда она сидела у кабинета Рожкина, ожидая его приезда с самоубийства Сашки.

Нежный голосок заявил, что звонят из реанимации Б-ского госпиталя, и Дарья чудом не потеряла сознание. Живым своего мужа она увидеть не чаяла. Услышав, что Василий попал в больницу после аварии с переломанными ногами в состоянии средней тяжести, Орлик готова была кинуться перед незримой собеседницей на колени и начать целовать ее ноги.

– Как все это случилось? Кто привез его?!

– Это уж в приемном отделении выясняйте. Ваш муж просил позвонить и сказать об аварии. Это все.

– Он в сознании?!

– В полном, – заявила бестрепетная медсестра и отключилась.

У нее выдалась тяжелая смена: на фоне ампутации и разрыва селезенки сломанные стопы выглядели обыденной мелочью.

Дарья влетела в ворота отеля со счастливым криком:

– Феликс Николаевич! Фрукты, вода… Нет, лучше термос с травяным чаем, а любимые Васины кексы остались со вчерашнего дня?!

На ее безудержные крики все, находящиеся в «Под ивой», сбежались и окружили то хохочущую, то плачущую хозяйку. Нина даже шепнула Жози, что у «дамочки крыша-то отъехала», но тут Орлик рассказала, что Вася нашелся и случайная авария – это вам не умышленное убийство. А переломы, Бог даст, быстро заживут, и заживут (сто раз готова она была повторить это слово) супруги снова счастливо.

– Так небось специально сбили его. Акция устрашения, как есть, – нахмурив лоб, попыталась рассуждать логически Нина.

– До чего бестактные люди нас окружают! – возмутилась Лика и, взяв под руку Дашу, повела ее в дом.

Самохин воодушевленно проследовал на кухню, чтобы собрать все самое вкусное и полезное пострадавшему хозяину, а Жози устроила выговор дубовой подруге.

Сопровождать Орлик в больницу вызвалась Травина. Пока она заказывала такси и надевала платье «для города» с золотым тюльпаном на спине, Дарья, положив в сумку Васин ноутбук и необходимые личные вещи, упала на кровать от накатившей слабости и перевозбуждения. Она с улыбкой посмотрела на стоящие в вазочке васильки. «Вы не завяли, не сникли – вы говорили мне, что все образуется, держись молодцом. И я продержалась!»

Шатова застала подруг-фанаток на террасе за игрой в подкидного дурака.

– Вася нашелся живой! Его, слава Богу, сбила машина! Даша с Анжеликой в больницу помчались! – радостно крикнула ей Непопова.

– Как есть слава Богу, – задумчиво изрекла Столбова, никак не решаясь отбиться единственным козырем.

– Он сильно пострадал? – Люша отнюдь не разделяла восторгов теток, хоть и испытала облегчение от информации о нахождении Говоруна.

– Вроде бы только переломы ног.

– Как же? Он упал и не ударился головой?

– Какая вы странная женщина, – подозрительно посмотрела на Юлию Нина. – Спрашиваете, будто знаете, что на самом деле произошло.

– Да откуда я знаю, – отмахнулась от нее Люша и перешла к теме, интересующей ее гораздо больше: – А что Феликс Николаевич?

– Стряпает праздничный обед. Он так рад за своих любимых хозяев, – с умилением заулыбалась Жози.

– А по-моему, он безумно влюблен в Дарью. Сидел с ней всю ночь, чуть не за ручку держал, – понизив голос, заявила Нина.

– Это интересно, – рассеянно пробормотала сыщица и пошла к черному ходу. В кроне ивы копошилось семейство дроздов. Подросший молодняк с бравурными криками отвоевывал жизненное пространство у предков. «Вечная жизнь по кругу, и никто ее не остановит. А к тому, кто ее уничтожает, в моем сердце нет сострадания. Хотя… Быть может…» – Люша, глубоко вздохнув, переступила порог кухни.

Повар, напевая, что-то помешивал в кастрюльке, источавшей ванильный аромат.

– Здра-авствуйте, госпожа непоседа! – отвесил он поклон Люше и лучезарно улыбнулся. – Слышали хорошую новость о Василии?

– Несчастный случай, насколько я поняла. – Улыбнувшись в ответ, сыщица села за столик.

– Главное – живой! А дальше уж дело следователей. Впрочем… Ох! Вы же голодная! Растяпа-повар! Сейчас кофе, сырники, а может, кашки гурьевской? – засуетился Самохин вокруг гостьи.

– Спасибо, каши с удовольствием, – кивнула Юля и вдруг, сунув руку в карман джинсов, вынула с озабоченным видом маленький листок. – Так неудачно вышло, не поможете? Записала один очень важный, можно сказать, жизненно важный телефон фломастером и пролила на него воду. Гадаю вот, что за последние три цифры?

Шатова сунула бумажку под нос повару, который, машинально протянув руку к ящику комода, достал ОЧКИ в старомодной широкой оправе и, нацепив их, стал разглядывать записку.