Демон против правил (СИ) - Верт Александр "фантаст"

Она не договорила, потому что он внезапно перевернул ее, отпустив руки, уткнул носом в подушку и шлепнул по заду, обтянутому кожаными штанами, легко и звонко, только сильнее возбуждая.

– Не торопи меня, сумасшедшая хозяйка. Сама велела мне устанавливать правила, вот и терпи…

Последние слова он почти шипел ей на ухо и кончиком спрятанного языка лизал ее за ушком, бродил руками по ее плечам, когтями едва ощутимо царапал кожу, наслаждаясь дрожью ее нетерпения.

– Гад, – ругалась Витория и кусала подушку, потому что он почти ложился на нее, заставляя чувствовать член между ягодиц, все еще прикрытых штанами.

Он упирался локтями в кровать, покусывал основание ее шеи, пробирался руками под ее тело и сжимал мягкую податливую грудь.

– Ненавижу, – рычала Витория и терлась о его член, выгибая спину. – Я же драться с тобой буду, если…

– Не в этот раз, – ответил ей на ухо Экатор. – Ты приказала мне это сделать, так что наслаждайся моей игрой.

Раб ей почти приказывал, и это так волновало, что она кусала губы, почти рвала подушку, но не сопротивлялась, потому что он расстегивал ее штаны, скользил пальцами по животу, а потом внезапно забирался в штаны языком, прямо между ягодиц.

Витория мычала невнятно в ответ, потому что, когда с нее медленно снимали штаны вместе с бельем, шлепая языком, она хотела бесстыдно подставлять зад под эти легкие влажные шлепки и ни о чем не думать.

– Маньяк! – заявила она, задыхаясь, когда он снова перевернул ее на подушках.

Ей больше не хотелось его направлять или указывать ему, только довериться и действительно получать удовольствие.

– А вы хотели не этого? – спросил Экатор, стягивая ее штаны и тут же целуя босую пятку.

– Этого, – не лукавя, признавалась Витория и тянулась к нему, сама не понимая зачем. Она не хотела его поймать, удержать, остановить или направить, просто прикоснуться, а он будто разделял ее желание, сбрасывал с себя штаны, отдавал свои руки в ее ладони, переплетал пальцы, заставляя ее вздыхать от такого прикосновения ничуть не слабее, чем от всех бесстыдных ласк.

Быстро освобождая язык, он проводил им по ее бедру, слизывал пару капель с распахнутых горячих губ ее лона и прямо языком направил в нее собственный член, чтобы войти на всю длину разом, а потом пробежать языком по ее животу, облизать грудь, пока она, выгибаясь, обхватывает его ногами.

Он сжимал сильнее ее руки, прятал язык и целовал ее, чтобы не говорить о том, как сильно он ее хочет. Это лучше было показывать делом, и он позволял себе сразу сорваться на жадный темп настоящего демона, брать ее как самку, которой у него никогда не было, жаркую, открытую. Она же просто поддавалась и наслаждалась, не пытаясь сдержать стоны.

Она почти кричала сквозь поцелуй, с силой сжимала его пальцы, извивалась под ним, будто не он ей, а она ему принадлежала.

– Еще! Умоляю, не останавливайся, – просила она, когда он отпускал ее руку.

– Даже не собираюсь, – отвечал ей Экатор, хватая ее за ноги и буквально вжимая ее колени в грудь, а потом снова трахая, не заглушая губами ее крики.

Она сама схватила подушку, зажала ею рот, но смотрела на него, наполняясь силой, энергией, удовольствием, что нарастало и нарастало с каждым толчком, собиралось в ней, росло, как волна, а потом обрушивалось на сознание.

Чтобы не орать, Витория рвала зубами подушку и по кровати разлетались перья под тихое рычание демона и ее жадный стон. Вечеринка этажом выше была как нельзя кстати. Она глушила все их вздохи и даже скрип кровати заставила раствориться. О том, что кровать скрипит, Витория поняла, только когда Экатор упал рядом с ней, закрывая глаза.

– Шикарно, – простонала Витория, приходя в себя, – демон меня раздери, вернее отымей…

Она глупо хохотнула и посмотрела на Экатора. Она боялась, что увидит вдруг испуг и осознание, но тот был все еще пьян и счастлив.

– Отнесешь меня в душ? – спрашивала она.

– И помыть?

Экатор тут же поднимался и подхватывал ее на руки.

– Да, помыть, а потом спать…

– Уверены?

– Нет, но завтра рано вставать.

– И как же мне будить вас? – спрашивал Экатор, спиной открывая дверь в ванную комнату.

– Поцелуями, – блаженно отвечала Витория.

Ее ставили в ванну, направляли на разгоряченную грудь струю воды и тут же жадно целовали в губы, чтобы доказать, что запомнили приказ.

Глава 15. Основы хаоса в порядке

Утро получилось неловким. Экатор проснулся от квакуна, прыгающего на тумбе, и не смог пошевелиться. Витория спала прямо у него на груди, перекинув через него ногу, а он при этом бесстыдно придерживал ее за зад. Найти собственную руку на голой ягодице госпожи, что вообще может быть хуже для раба? Еще и не постельного.

Отдернув руку, он затаил дыхание, проверяя будет ему что-то за это или нет. Ошейник молчал, видимо, госпожа ему вчера позволила и игру не отменяла, вот ничего и не происходит. Помнил Экатор все хорошо, будто не имел дурман никакой власти, а вот уверенности в собственных действиях не было. Стыдно было и страшно, еще и госпожа, вместо того чтобы проснуться, терлась носом о его грудь и натягивала поверх покрывало.

– Угомони его, – бормотала она, а Экатор боялся дышать.

Вчера она, кажется, была довольна, но будет ли так же довольна сейчас, когда проснется? Конечно, он не мог этого знать, но она велела будить ее поцелуями, а значит – никакого выбора у Экатора нет.

– Госпожа, – сказал он, осторожно стягивая с ее макушки покрывало. – Нужно просыпаться, госпожа.

Он шептал ей это на ухо и осторожно целовал в шею, а она дергала плечом, что-то хихикала, скатывалась с него и отворачивалась, подминая под себя покрывало и отставляя зад, словно говоря «целуй сюда». Может она, конечно, и думала о чем-то другом или и вовсе не думала, но Экатор не смог удержаться. Лизнув одну из светлых упругих ягодиц кончиком темного языка, он осторожно прикусил нежную кожу, едва дразня ее клыками.

Витория охнула.

– Нужно вставать, – невозмутимо сказал ей Экатор, снова лизнув кожу.

– Гаденыш, – с блаженной улыбкой возмутилась Витория, резко развернулась, желая его поймать, притянуть к себе и поцеловать в губы.

У нее на языке так и осталось ощущение от острых клыков, которые так приятно было дразнить, но Экатор ускользнул от нее словно вода, скатился на пол и замер у кровати на коленях. Голый, возбужденный и такой покорный, что настроение у Витории сразу испортилось.

– Ну тебя, – сказала она, но зато сразу встала, сама отключила квакуна и ушла в душ, забыв оставить распоряжение. Пришлось Экатору самому принимать решение и все же заправлять постель и одеваться. Что-то подсказывало, что такие приказы она отдавать не станет.

Она и не стала, вышла из душа, молча оделась и велела следовать за ней. Приведя в столовую, сама заказала ему еду и снова проворчала:

– Я почитаю про его питание, обязательно прочитаю…

Экатор сделал вид, что ничего не слышал.

Ели молча. После случившегося ночью Экатор даже не стал спорить, когда ему велели сесть за стол. Это, конечно, все еще было неправильно, но что вообще в его рабской жизни нынче было как надо? Видимо, ничего.

Пока Витория завтракала, он все поглядывал на нее украдкой. Недовольства в ней он так и не нашел, но и одобрения не было.

«Я же делаю все, как она хотела», – думал Экатор, но ничего не говорил, а потом совсем затихал, когда, поймав его взгляд, Витория заявила:

– Вчера ты мне нравился больше.

«И что это должно значить?!» – возмутился мысленно Экатор, а сам только голову опустил, затем молча отнес посуду и последовал за госпожой, не поднимая головы, просто следил за ее ногами, пока те быстро стучали каблуками сапог сначала по каменной дорожке сада, затем по лестнице и, наконец, остановились у какой-то двери.

– У меня скоро лекция, – сообщила Витория. – Пока она будет, посидишь тут. Я возьму для тебя книги по основам порядка. Потом уже подумаем можно ли тебе колдовать. Вот тебе тетрадь, можешь вести конспект. Лучше выпиши пару самых первых упражнений, но ничего не пробуй, ясно?