Вечность продается со скидкой - Антон Леонтьев

В отличие от других гостей, считал Игорь, он сам никогда не впадет в панику. Ему доводилось общаться с людьми, про которых было доподлинно известно, что они – матерые убийцы. И ничего, они выглядели вполне презентабельно. Так же, как и собравшиеся в кемпинге.

И все же – кто был злым гением в «Серебряной поляне»?

Игорь, всегда отличавшийся острым умом и мгновенной реакцией, не мог дать ответа на этот вопрос. Скорее всего, кто-то из мужчин. Но кто? Гончаров, которого заперли в комнате? Нет, он слишком труслив.

Историк Сколышев – этот больше подходит к роли убийцы, странный тип. Игорь несколько раз ловил его ехидные, полные звериной злобы взгляды. Едва Сколышев замечал, что за ним наблюдают, сразу превращался в милого интеллигентного человека. Но Никольский давно утратил иллюзии по поводу представителей рода человеческого.

Взять хотя бы Вику. Маленькая девочка (хотя и не такая уж маленькая) впилась в него, как клещ. Месяц назад он, не задумываясь, выкладывал бешеные деньги, оплачивая ее капризы. Во всяком случае, убийца – не она. Вряд ли это вообще женщина. Он бы выбрал на эту роль Галину Егоровну – но та сама стала жертвой.

Марина Пояркина? Игорь чувствовал к ней симпатию. Она чем-то напоминала ему его самого. Такая же хваткая и верткая. Она далеко пойдет. Марина совсем не производит впечатление сумасшедшей. А тут действует умалишенный, кому еще придет в голову убивать постояльцев кемпинга за давнишние преступления?

Игорь нисколько не раскаивался в том, что ему пришлось совершить за последние годы. Он достиг богатства и могущества кривыми, часто незаконными путями. Ну и что с того? Никольский был финансистом, который считал прибыль. Деньги – это все. Ему нравился процесс, а не результат. Хотя приятно осознавать, что на твоем счету в надежных банках лежат суммы в десять, пятнадцать, двадцать миллионов долларов.

– Игорь, вы что здесь делаете? – Он обернулся, увидел Кузнецова, вернулся в дом и закрыл дверь. На пороге образовался крошечный сугроб.

Вот еще один странный тип. Астролог. Игорь никогда не обращался к чародеям, магам и предсказателям, которых расплодилось великое множество. Он верил только в себя. Генрих Кузнецов был подозрительным человеком. Игорь ненавидел подобный тип мужчин – ни рыба ни мясо, истеричный, действующий под влиянием эмоций, а не трезвого расчета.

– Хотел удостовериться, что нам отсюда не выбраться, – сказал Никольский.

– Мы все здесь умрем, – закатив глаза, прошептал зловеще Кузнецов. – Сегодня я общался с представителями потустороннего мира, они сказали, что в этом доме сконцентрировано злое начало…

– Послушай, гадалка, – Игорь схватил астролога за воротник и встряхнул. Кузнецов пронзительно пискнул. – Будешь устраивать панику, я тебя сам убью. Думаешь, я не понимаю, что ты стараешься запугать людей, в особенности таких дурочек, как Вика. Не надейся на то, что сможешь заниматься бизнесом в кемпинге. По стенке размажу, если еще хоть один раз услышу твои причитания.

– Зря вы не доверяете магии, – пролепетал Кузнецов. – Но я подчиняюсь силе. Горделивые безумцы никогда не прислушиваются к советам, которые дает им другой мир.

– А теперь вали отсюда, – сказал Игорь. – Или хочешь, чтобы я вытолкал тебя на улицу? Посмотрим, спасут ли тебя в таком случае саламандры и эльфы.

– Вы мне казались разумным человеком. – Кузнецов, молитвенно сложив руки, засеменил прочь.

Игорь взглянул вслед развевающимся одеждам астролога. Этот мужик вовсе не такой дурак, каким кажется, несомненно, он преследует определенную цель. Игорь был готов поклясться, что Кузнецов ни на йоту не верит в ту мистическую чушь, которую несет с экранов телевизоров и распространяет через газеты. Пожалуй, он подходит на роль убийцы.

Настя Куликова сказала:

– Лидия Ивановна, дорогая, я сейчас покажу вам наши свадебные фотографии. Я специально взяла с собой альбом. Подождите!

Она выскользнула из библиотеки. Лидия Ивановна осталась одна. Настя ей нравилась. Славная девушка. Ее внучка могла быть именно такой. Мамыкина подошла к шторам, плотно закрывавшим окно. Раздвинула их.

Надо же, на подоконнике что-то лежит. Она присмотрелась, зрение стало совсем не то. Так и есть – пистолет. Тяжелый, черный. Откуда он здесь?

Лидия Ивановна взяла его в руку. Никогда прежде ей не приходилось держать оружие. Мамыкина, вспомнив, как это делают герои многочисленных триллеров, направила дуло на дверь.

На пороге возник Енусидзе. Полковник вытаращил глаза и заявил:

– Что это у вас? А ну-ка отдайте мне!

Он буквально подлетел к старушке и вырвал у нее пистолет.

– Надо же, боевой «ТТ». Серийный номер затерт. Что вы с ним делали?

– Клянусь, что не собиралась в вас стрелять, – съязвила Лидия Ивановна. – Поверьте, будь у меня такое желание, рука бы не дрогнула. Я его здесь нашла.

Николай Кириллович скривился. Старуха продолжала действовать ему на нервы. Ну скажите на милость, откуда у божьего одуванчика такое смертоносное оружие?

– Значит, так просто и нашли. – Енусидзе с большой тщательностью исследовал подоконник.

– Кто-то припрятал его до лучших времен, – предположила Лидия Ивановна. – За шторы никто никогда не заглядывает, так что это идеальный тайник.

– Оружие я оставлю при себе, – заявил Енусидзе. – Мне нужно узнать у Марины, был ли в кемпинге пистолет. Здесь имеются охотничьи ружья и обрезы, однако они хранятся в надежном месте под замком. Не хватало еще, чтобы убийца добрался до них.

– Мне кажется, другие имеют право знать, что у вас есть оружие, – возразила Мамыкина.

Енусидзе оборвал старушку:

– Ну и что из того, что вам так кажется? Я, конечно, сообщу им об этом. Сами посудите, кому еще можно доверить пистолет. У меня было табельное оружие, я с ним обращаться умею.

– Давайте его положим к остальному арсеналу, – предложила Мамыкина.

– Хорошо, я над этим подумаю. – Енусидзе решительным шагом направился к двери. – И если что-то еще обнаружите, сразу дайте мне знать. Может, вы и правы. Убийца, понимая, что обыски неизбежны, припрятал оружие и прочий инструментарий для убийств в кемпинге. Обыскать весь дом нереально. Так что будьте начеку.

Не успел он выйти, как в библиотеку ворвалась Настя Куликова. Она едва сдерживала слезы. Лидия Ивановна, мгновенно забыв о страшной находке, бросилась к девушке.

– Что такое, Настенька? – спросила она. Девушка зарыдала, уткнувшись ей в грудь. – Ну, не плачь, моя хорошая. Расскажи, что произошло.

– Я знала, что Денис не святой, но чтобы так цинично… – глотая слезы, обрывающимся голосом шептала Настя. – Лидия Ивановна, я не хочу в это верить!

Мамыкина сразу поняла, что дело в супруге Насти. Молодой Куликов произвел на нее впечатление ветреного и непостоянного красавчика, который женился на Насте, явно не блиставшей красотой, ради денег. Что же, такое было всегда. У Мамыкиной имелось несколько подруг, которые вполне счастливо жили под одной крышей с нелюбимыми, но обеспеченными и высокопоставленными мужьями.

– Я пошла в нашу спальню, чтобы взять фотографии и показать их вам. А он там… с Лизой… Они, они…

Настя разрыдалась. Лидия Ивановна погладила ее по голове:

– Деточка, ты уверена, что верно истолковала увиденное?

Настя зарыдала еще громче.

– Ну успокойся, милая моя. Твой муж не ангел, ты сама говорила. И слезами горю не поможешь. Ты должна быть сильной, запомни это.

– Спасибо, – подняв на Лидию Ивановну заплаканное лицо, проговорила Настя. – Но почему он так поступает со мной!

В библиотеку заглянул Денис. Смущенный вид и виноватая улыбка красноречивее любых слов свидетельствовали о том, что он пришел просить прощения.

– Уходи! – прокричала Настя. – Я видеть тебя не хочу!

– Настюша, пожалуйста, позволь мне все объяснить. – Он нежно обнял девушку. – То, что ты видела, ничего не значит.

– Но ты лез под юбку Лизавете, а она блаженно стонала! – крикнула Настя. – Денис, ты клялся до свадьбы, что любишь только меня!

– Я вас оставлю, – сказала Мамыкина. – А вы, молодой человек, должны быть благодарны судьбе за то, что у вас такая великолепная жена. Ваше дело молодое, но смотрите, в какой-то момент вы поймете, что упущенное не воротишь.

Денис отмахнулся от Мамыкиной и поцеловал Настю. Лидия Ивановна вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

– Денис там? – спросила Лиза Татаренко. Девушка выглядела безмятежной, ни тени раскаяния или волнения. Лидия Ивановна подумала, что появление юной медички в кемпинге вовсе не случайно.

– Он с женой, – сказала Мамыкина, – тебе лучше их не беспокоить.

– Ну, все понятно, – протянула Лиза. – Она ворвалась в комнату, устроила форменную истерику. Мы с Дениской мирно беседовали…

– Мирно беседовали… – повторила Лидия Ивановна.

Не смущаясь, Лиза продолжала:

– Да, только беседовали. А ей взбрело в голову, что мы там занимаемся черт знает чем.