Нефтяная бомба - Александр Афанасьев

Группа Аскер, судя по тем маякам, которые как звездочки горят на экране, догоняет их, идет наперерез под очень острым углом… Это чисто иракская группа преследования, там нет даже нашего советника. Тоже – пустынники, бедуины у них за проводников. Готовили их серьезно, и вооружение у них более чем серьезное. Машины у них – те же иранские «Ниссаны» и американские «Хаммеры», переделанные в рейдовые машины. На каждой машине – либо крупнокалиберный пулемет, либо автоматический гранатомет, причем на «Хаммерах» устанавливают мощные «КПВТ» – иначе нельзя, будешь проигрывать в пустынных дуэлях. Еще как минимум один ротный пулемет, чаще всего у пассажира, «РПГ» с укладкой или пара «Шмелей», обязательно – крупнокалиберная снайперская винтовка или «338 Lapua magnum» – после Сирии крупнокалиберные снайперские винтовки появились едва ли не в каждом джамаате. На каждой машине – четыре бойца, водитель, пулеметчик, еще один пулеметчик и снайпер. Как вариант – вместо пулемета устанавливают «ПТРК Корнет» – но сейчас в этом нет необходимости. Такие группы – мобильные, труднообнаруживаемые – могут серьезно затруднить наступление целой танковой дивизии…

Но на экране все это выглядело относительно мирно. Девять тусклых пятнышек медленно двигались по миру, состоящему из разных оттенков черного и серого, а им на перехват двигались четыре яркие звездочки. Яркие, потому что на каждой из машин Аскера – маяк, обозначающий дружественные силы.

Потом… Что-то произошло. Выстрелов не было видно, но мы увидели, как два тусклых пятнышка начали останавливаться, а остальные прибавили ходу. Яркие звездочки поделились на две группы, начали расходиться вправо и влево. Выстрелов не было видно, но затыкающее тусклое пятно стало ярче – явный признак активности.

– Дьявол… Стрелец два… Я Аскер… Нахожусь под обстрелом… Работайте…

– Стрелец два, понял, начинаю работать…

Изображение на экране стало вдруг ярче, четче и ближе – включился режим прицеливания, побежали цифры. Перекрестье на цели сменилось неправильной формы овалом с яркой точкой по центру – зона рассеивания осколков снарядов тридцатимиллиметровых пушек. Машины, ведущие бой, было хорошо видно, это, кажется, пикап, то ли японский, то ли китайский, и «Тойота». С «Тойоты», судя по яркости и величине вспышки, бьет не меньше чем «ЗГУ – 1», с пикапа – скорее всего «ДШК».

– Противник опознан, в зоне удара чисто!

– Активировать третье!

– Пошел на вираж, левый борт.

– Третье активировано, питание подано. Зеленый свет.

– Все индикаторы зеленые, отказов нет.

– Цель захвачена. Есть автосопровождение.

– Очереди по пять.

– Очереди по пять – есть. Есть зона, есть готовность, есть разрешение.

– Огонь.

– Огонь!

Где-то там свалившийся на борт самолет дал две очереди по пять секунд – и там, где только что были две машины, вскипел котел разрывов: на экране это было видно как белое, искрящееся облако, накрывшее цель на несколько секунд. Потом вспышки прекратились, снова начало появляться изображение – какие-то переливающиеся оттенком белого, неопознаваемые куски, явно горящие…

– Цель один уничтожена.

– Подтверждаю, две единицы техники уничтожено, техника горит. Движения не наблюдаем…

– Стрелец два, уничтожение враждебных сил подтверждаю. Есть цель два. Караван – двумя километрами на юго-запад от вас, семь единиц, идет на высокой скорости. Караван противника уничтожить.

– Вас понял, есть цель два, караван противника, два километра на юго-запад, приступаю к работе…

Ого… Кажется, как тараканов тапком, не получится…

– Вспышка, вспышка, вспышка!

Кодовое слово «вспышка» обозначало ракетный пуск.

– Отражатели пошли! Противодействие!

– Я Аскер, наблюдаю две вспышки, две вспышки! Еще одна!

– Мы видим их!

– Ухожу вниз!

– Ловушки пошли!

Где-то там, в темноте, пикирует в бездну черный, как уголь, самолет, отстреливая тепловые ловушки, шары, яркие, как само солнце, даже ярче. Несмотря на то, что «ПЗРК» – опасная штука, самолет тоже может защищаться. На его борту – огромный запас тепловых ловушек, в десять раз больше, чем на истребителе, мощная станция радиоэлектронной борьбы, мощная лампа в хвосте, сбивающая с толку головки самонаведения, запас отражателей. Наконец, есть и имитаторы – две ракеты, тепловой след которых один в один схож с тепловым следом двигателя. Их можно применять только в самый последний момент…

– Подрыв!

– Есть захват, идет одна!

– Подрыв!

Пилот, судя по обмену, действует отчаянно – посылая самолет навстречу ракетам, в крутое пике, не пытаясь убежать от ракет, а как раз идя навстречу им. Лоб в лоб – тепловой след и ЭПР самолета минимальны настолько, насколько это возможно для четырехмоторного транспортника. Аскер вряд ли дремлет, все-таки – четыре машины, дальнобойное оружие, наверняка он ведет беспокоящий огонь, пытаясь накрыть место пусков или хотя бы заставить ракетчиков опасаться. Если он подоспеет вовремя, противник будет вынужден иметь дело с врагом, атакующим как с неба, так и с земли…

– Подрыв! Доложить о повреждениях…

– Двигатели исправны. Радар углового обзора не отвечает…

– Огневые точки – на час, расстояние три.

Рискуя, пилот вывел громадный самолет в зону действия крупнокалиберных пулеметов, возможно – даже авиапушек противника. Однако и противнику надо целиться не в далекую точку на горизонте, а в рычащий где-то совсем рядом транспортник, летящий с огромной скоростью. Рискуют все…

– Еще один пуск! «РПГ»! «РПГ»!

Несмотря на то что самолет отчаянно борется за жизнь, удивительная еще по меркам пятилетней давности аппаратура по-прежнему дает точную информацию, изображение стоящих полукругом и тоже борющихся за свою жизнь машин. Одна из них внезапно вспыхивает с ярким облачком на экране… Ага, горит… Кажется, Аскеру все-таки удалось накрыть цель.

– Вспышка! Еще одна!

Да что же это такое…

– Ловушки пошли!

– Вспышка!

– Пожар на правом крыле! Пожар на правом крыле!

Это сообщение – как ушат ледяной воды. Потерять ударный самолет – это сверх предела, это даже не провал – это катастрофа. Какого хрена мы здесь стоим – с восемью бронетранспортерами?!

– Вспышка!

– Пожар потушен. Третий двигатель заглушен, топливо на ноль.

– Есть…

Изображение плывет, но все же видно, как взрывается вторая машина. Похоже, Аскер сблизился и, маневрируя в ночи, атаковал. Это шанс, и немалый – у Аскера как минимум два «КПВТ», опытные пулеметчики на них. Под несколькими пулеметами стоять и спокойно целиться не сможешь…

– Эшелон три два нуля, разворачиваемся для повторной атаки цели два…

Кажется, до начальства дошло, что восемь бронетранспортеров целесообразно бы двинуть на выручку, или хотя бы их часть. Мимо КУНГа один за другим с ревом проносятся два бронетранспортера, судя по звуку двигателей – из охранения пошел еще как минимум один. Уже что-то – на каждом 2А42, АГС и две спарки ПТУР – это снаряжение для боя с танками. Если они успеют туда, то этим семерым… теперь уже пятерым – гореть без вариантов…

Нам остается только стоять тут, сжимая кулаки…

– Есть исходная… Есть захват… Есть лазерное прицеливание… Отказов нет… Ракеты пошли!

Секунда, вторая – и ослепительно яркие кляксы термобарических бомб накрывают машины…

Похоже, все…

До места боя мы добрались еще затемно. Меньше пятнадцати километров от границы.

У Аскера было двое убитых, раненых не было. Такие потери обусловлены тем, что с обеих сторон в таких стычках применяется чрезвычайно мощное оружие, при попадании в тело пули 12,7 – шансов почти нет, не говоря о 14,5. Но бедуины и не думали предъявлять претензий нам, к примеру, за неправильное командование, да и просто – со зла пытаться набить морду. Они совсем по-другому мыслят. Каждый, кто пал в бою, шахид, и ему рай. Лучше умереть шахидом, чем от болезни, или стариком, от старости. Не важно, что ты умер, главное – как ты умер. Когда они придут в свои племена, то с гордостью продемонстрируют свои шрамы, и все поймут, что они сражались, не щадя себя. Как и подобает мужчинам.

Бронетранспортеры стояли на все четыре стороны света, направив в темноту свои скошенные акульи носы и тонкие стволы своих скорострелок. Машины уже затушили, начальство ушло смотреть. Вован сказал, что увидел зему, и тоже убежал. Мне, честно говоря, было ни до чего, поэтому я нашел что-то мягкое, свернул, положил под голову и прямо так и уснул, на полу десантного отсека. Просто лег и отрубился…

Разбудил меня невежливый толчок в бок. Вован в последнее время усиленно перенимает мои привычки – никакого уважения к начальству. Потому обратно в ОМОН ему ходу нет – тупо сожрут. Ты начальник – я дурак…

– Шеф. Как думаешь, за результат сойдет? За три пузыря сторговал…

Я посмотрел на него с пола – в глазах моих была густая смесь ненависти и смертельной усталости. Потом заинтересовался, взял тубус. Нашел табличку… FIM92 Stinger Block III. О как! Отлично. Только «Стингеров» нам тут и не хватало…