Секретные дела Холмса - Джун Томсон

Каждому, кто покупает одну акцию компании, вручается один небольшой необработанный алмаз с обещанием впоследствии, когда будут произведены необходимые усовершенствования, вручить еще более крупный алмаз.

— Барон действительно раздает акционерам алмазы?

— Нет ни малейших сомнений, Ватсон. В этом-то и заключается вся хитрость. Любой эксперт засвидетельствует подлинность алмазов. Насколько мне известно, таким способом барону удалось заполучить более шестисот акционеров Франции, Германии и Италии, которые вложили в его компанию весьма внушительную сумму — более трехсот тысяч фунтов стерлингов. Как видите, затея барона играет на двух человеческих слабостях: жадности и стремлении к исключительности. Компания частная, она не афиширует свою деятельность, и для того, чтобы стать держателем акций, необходимы солидные рекомендации. Переезжая из страны в страну, барон останавливается в лучших отелях и лично беседует с каждым потенциальным акционером. Не все считают риск оправданным. Тем же, кто решается, барон вручает алмаз и приглашает осмотреть лабораторию. Все посетители восторженно отрываются об увиденном, рассказывая о компании своим состоятельным друзьям и знакомым. Неудивительно, что у барона нет отбоя от мечтающих стать инвесторами его компании. И он лишь выбирает наиболее жадных и доверчивых. Уж им-то точно неинтересно, какие методы использует барон.

Кроме того, те, кто вложил свой капитал в компанию, ежемесячно получают бюллетень, в котором описываются успехи и достижения «Нидерландско-Суматрийской компании», а по истечении шести месяцев каждый акционер в качестве доказательства получает более крупный алмаз. Поэтому никому и в голову не приходит заподозрить барона в мошенничестве[48].

— Минуточку, Холмс! — вмешался я. — Но если компания мошенническая, то не производит же барон алмазы в своей лаборатории?

— Разумеется, не производит. В этом и состоит мошенничество.

— Но откуда тогда барон берет те алмазы, которые дарит держателям акций своей компании? Ведь они, по вашему утверждению, подлинные?

— Браво, Ватсон! Такой вопрос логичен, а ответ очевиден: эти алмазы украдены. За последние несколько недель мне пришлось неоднократно побывать на континенте, чтобы детально ознакомиться с каждым делом о краже алмазов. Это была нелегкая работа. Барон весьма искусно заметает следы. Но после долгих изматывающих поисков я все же обнаружил, что три года назад последовало несколько краж со взломом у торговцев алмазами и ювелиров. В результате этих акций было похищено значительное количество необработанных алмазов. Все кражи со взломом осуществлялись профессиональным «медвежатником» — специалистом по взлому сейфов, и выбирались страны на востоке Европы, такие, как России и Польша. Поэтому в газетах о них говорилось гораздо меньше, чем если бы подобные преступления были совершены, например, во Франции или Италии.

Когда барон Мопертюи основал свою компанию, кто в Кельне или Милане мог вспомнить о том, что за три года до этого в Санкт-Петербурге или в Варшаве были совершены кражи со взломом? Ясно, что никому из акционеров компании такое и в голову не пришло. Поэтому товар не стоил барону ничего, а капитал, вырученный от продажи акций, он помещал на свой счет в швейцарском банке, номер которого был известен только ему.

Проценты от капитала уходили на покрытие расходов самого барона, например, на оплату счетов за отели и расходов на содержание лаборатории. Приходилось барону платить и своим сообщникам, двум так называемым специалистам, которые якобы занимались производством алмазов, и профессиональному взломщику, который осуществлял кражу алмазов. Таким образом, компания не только полностью финансировала себя, но и увеличивала капитал с каждым новым инвестором. Разве это не остроумно, Ватсон? Какое бы презрение ни вызывала преступная деятельность барона, нельзя не восхищаться блеском ума, с которым было задумано его предприятие. Обрати он свой гений финансиста на законопослушную стезю, барон стал бы вторым Рокфеллером или Ротшильдом.

— Вы с ним когда-нибудь встречались? — спросил я Холмса.

— Однажды на приеме в Париже. Как и следовало ожидать, наш предполагаемый очаровательный мошенник великолепно говорит по-английски и обладает прекрасными манерами. По его утверждению, он происходит от младшей ветви Габсбургов. Я не смог проследить его происхождение по «Готскому альманаху»[49], но думаю, что оно не столь лучезарно. Впрочем, каково бы ни было ого происхождение, барон вскоре намерен прибыть в Лондон, и именно это обстоятельство вынудило месье Рожиссара нанести визит в Англию.

Три месяца назад барон перенес свою деятельность во Францию, сначала в Париж, а затем в Лион. Именно там барон и его компания привлекли внимание некоего месье Шаламона, владельца строительной фирмы, которого представили барону как потенциального инвестора. Но от услуг Шаламона барон отказался. Я побывал в Лионе и поговорил с месье Шаламоном. Он полагает, что не был принят в число акционеров потому, что задавал слишком много вопросов барону относительно технических подробностей производства алмазов, интересовавших его как инженера.

У Шаламона возникли подозрения. Кроме того, было задето его самолюбие, ибо вряд ли кому-нибудь понравится, если его сочтут не заслуживающим доверия. Поэтому месье Шаламон на свой страх и риск попытался выяснить, чем занимается «Нидерландско-Суматрийская компания». К счастью, у него было несколько влиятельных друзей, и волны, расходящиеся, как от брошенного в пруд камня, достигли министра финансов Франции месье Рожиссара.

Месье Рожиссар в свою очередь навел справки, и то, что он выяснил, его сильно встревожило. Только во Франции барону Мопертюи удалось рекрутировать более сотни состоятельных уважаемых граждан — аристократов, бизнесменов, даже банкиров, некоторые из них рекомендовали в качестве потенциальных акционеров и своих клиентов. Министр встал перед весьма острой дилеммой. С одной стороны, о компании ходили только слухи и догадки. Никаких жалоб на ее деятельность ни от кого не поступало, акционеры, казалось, были полностью удовлетворены своим положением.

В такой ситуации отдать распоряжение о проведении официального расследования деятельности компании означало бы скандал. А что, если предприятие барона окажется законным? Он человек состоятельный, известный, со множеством знакомств и связей в самых высоких кругах. С другой стороны, если «Нидерландско-Суматрийская компания» все же мошенническое предприятие, месье Рожиссар вряд ли имеет право игнорировать слухи и позволять проходимцу дурачить честных французских граждан. Тайное расследование заняло бы много месяцев, между тем, как я уже говорил, барон намеревается перенести свою деятельность в Англию.

Взвесив все «за» и «против», месье Рожиссар решил отправиться в Лондон, предупредить руководство британского казначейства о прибытии барона и просить помощи в проведении совместного расследования, которое доказало бы виновность или невиновность барона. Об этом было сообщено моему брату, с которым вы, Ватсон, не так давно встречались в ходе другого расследования[50]. Именно Майкрофт рекомендовал месье Рожиссару обратиться ко мне.

Теперь я перехожу к самой сути, Ватсон, и к причине, по которой я ввожу вас в курс данного, в высшей степени деликатного дела. Ожидается, что барон Мопертюи появится в Лондоне через два-три дня. Если он будет действовать в своем обычном стиле, то проживет в Англии месяца три-четыре, после чего отправится на завоевание новых территорий. Имеются веские основания полагать, что на этот раз — в Соединенные Штаты Америки.

Майкрофт склоняется к такому мнению потому, что в Штатах барон соберет у новых инвесторов все средства, какие только сможет, и тихо исчезнет, скрывшись, по всей видимости, в странах Южной Америки, где он без особого труда раздобудет себе новые документы на другое имя. Барон — человек весьма неглупый и понимает, что любой обман рано или поздно раскроется. Поэтому важно, чтобы барон как можно скорее предстал перед правосудием.

У меня возник план, каким образом можно разоблачить барона, но для этого мне понадобится ваша помощь.

— Можете рассчитывать на меня, Холмс, — с готовностью заметил я. — Охотно помогу вам, чем только смогу.

— Я договорился встретиться с Майкрофтом в шесть часов у него в клубе[51]. Я хочу, чтобы вы отправились вместе со мной. У брата имеется присланное месье Рожиссаром по дипломатической почте рекомендательное письмо от некоего маркиза де Сент-Шамона, одного из наиболее значительных инвесторов барона, которого мне во время последнего визита во Францию удалось убедить в мошенническом характере деятельности «Нидерландско-Суматрийской компании». С энтузиазмом новообращенного маркиз согласился помочь в разоблачении барона. В своем письме он рекомендует барону Мопертюи своего состоятельного знакомого сэра Уильяма Маннерс-Хоупа в качестве потенциального инвестора. Вот вам, Ватсон, и предстоит сыграть роль сэра Уильяма.