Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина. - Жерар Клейн

Но он был не настолько наивен, чтобы не понять, какие вопросы его мучают.

Почему Флория Ван Нелл прибыла именно в этот момент, чтобы забрать его на корабль? Почему она произвела на него впечатление актрисы, плохо помнящей свою роль? Почему ее искренняя злость сменилась сердечностью, как только она полностью пришла в себя?

5

Издалека Диото походил на огромную пирамиду с основанием, висящим в километре над землей. Он напоминал потрепанную тучу, чьи потемневшие клубы громоздились, словно геологические пласты на скальном обнажении. У Корсона захватило дух. Тем временем пирамида, казалось, рассыпалась, и туча превратилась в лабиринт. Здания, слагающие город, располагались на большом расстоянии друг от друга. Из земли вертикально поднималась двойная река, пересекавшая город, будто колонна, заключенная в невидимую трубу. Вдоль трехмерных артерий города летали различные аппараты. Когда корабль с Корсоном добрался до пригородов, два больших кубических блока поднялись в воздух и улетели в сторону океана.

— Диото, — сказал себе Корсон, — прекрасный пример урбанистики, основанной на антигравитации, но несущий пятно анархической концепции общества.

До сих пор антигравитация существовала для него только на борту военных кораблей. Если говорить об анархии, она была только исторической категорией, которую война совершенно исключала. Каждый человек и каждая вещь имели свое место. Но за тысячу двести лет, а может, и за многие тысячелетия, все это должно было измениться. Антигравитация, на первый взгляд, стала таким же повсеместным явлением, как атомная энергия. А может, она стала и источником энергии? Корсон слышал о каких-то проектах подобного рода. На палубах военных кораблей антигравитационные машины потребляли чудовищные количества энергии, но это ничего не значило. Взаимодействие масс тоже обладало значительной потенциальной энергией.

Город этот, в отличие от известных ему, не был постоянным набором разных конструкций — он изменялся. Можно было бросить или поднять якорь. Была сохранена только основная функция города: объединение людей для обмена товарами и идеями.

Корабль Флории медленно поднимался вдоль одной из граней пирамиды. Размещение зданий было таким, что даже нижние этажи получали достаточно солнечного света. Из этого следовало, что здесь была центральная власть, руководившая циркуляцией населения и распределением мест для новоприбывших.

— Мы прибыли, — сказала Флория Ван Нелл. — Что вы собираетесь делать?

— Мне казалось, вы хотите выдать меня полиции.

Флория заинтересовалась.

— Так случилось бы в вашей эпохе? Они сами легко вас найдут, если захотят. Хотя сомневаюсь, знают ли они, что такое арест. Последний раз такое случилось десять лет назад.

— Ведь я напал на вас.

Она рассмеялась.

— Скажем так: я вас спровоцировала. А встретить человека, который не может предвидеть будущее, это волнующее переживание.

Она подошла к нему, поцеловала в губы и отскочила, прежде чем он успел ее обнять. Корсон стоял, остолбенев от удивления. Потом подумал, что она говорит правду: ее взволновала эта встреча. Она не знала мужчин такого типа, но он знал этот тип женщин. Он видел это в ее глазах, когда применил против нее силу. Основные психологические черты не меняются за тысячу двести лет, даже если эволюционируют некоторые внешние признаки.

Ему вдруг захотелось бежать. Какой-то инстинкт толкал его бежать за тридевять земель от этого мира. Инстинкт этот поддерживался образом будущего, который он себе создавал. Быть может, за тысячу двести лет (или даже больше) люди продвинулись вперед достаточно, чтобы без труда справиться с восемнадцатью тысячами Бестий. А узы, возникающие между ним и Флорией Ван Нелл, серьезно ограничивали его свободу.

— Спасибо за все, — сказал он. — Если когда-нибудь я смогу…

— Вы очень уверены в себе, — ответила она. — А куда вы хотите идти?

— На другую планету. Я… много путешествую. На этой планете я был слишком долго.

Флория широко раскрыла глаза.

— Я не спрашиваю, почему вы лжете, Корсон, но меня интересует, почему вы лжете так плохо.

— Для удовольствия, — ответил он.

— Не заметно, чтобы вы были довольны.

— Я пытаюсь.

Ему хотелось задать ей тысячу вопросов, но он удержался. Нужно самому открывать эту новую вселенную. Незачем выдавать свою тайну. Лучше удовлетвориться информацией, которую он получил во время разговора.

— Я надеялась, что будет иначе, — сказала она. — Ну что ж, вы свободны.

— И все-таки, я могу оказать вам кое-какую услугу. Скоро я покину эту планету и советую вам то же самое. Через несколько месяцев здесь станет невыносимо.

— С вами? — иронически спросила она. — Вы не можете предвидеть, что случится через минуту, а строите из себя пророка. Я то лее дам вам совет: смените одежду, иначе над вами будут смеяться.

Смущенный Корсон сунул было руки в карманы своего мундира, но уже через минуту переодевался в тунику, которую она ему подала. На Марсе каркай, как марсианин… Корабль подлетел к причалу и остановился. В новой одежде Корсон чувствовал себя воистину смешно.

— Где у вас мусоропровод?

Флория нахмурилась.

— Не понимаю.

Корсон закусил губу.

— Устройство, которое убирает отбросы.

— Уборщик? Вот он.

Она показала ему, как действует уборщик, он свернул свой мундир и бросил в аппарат. Свободная одежда, в которую он переоделся, достаточно скрывала пистолет под левым плечом. Он был почти уверен, что Флория заметила оружие, но не имеет понятия о его назначении.

Корсон подошел к двери, и она открылась перед ним. Уже выходя, он хотел что-то сказать, но не нашел слов и только махнул рукой на прощанье. В этот момент он думал только об одном: найти спокойное место, подумать и как можно скорее покинуть Урию.

6

Перрон под его ботинками, нет, теперь, уже под сандалиями, был мягким. Пожалуй, нужно было остаться с девушкой подольше и собрать побольше информации. Насколько он мог оценить, торопливость была вызвана старым солдатским правилом: не оставаться в убежище ни одной лишней минуты. Непрерывно двигаться.

Его поведение диктовалось войной, что кончилась более тысячи лет назад, но он-то расстался с нею только вчера. Кроме того, Флория была молода, красива и желанна, а Корсон прибыл с войны, из эпохи, в которой почти вся человеческая энергия направлялась на борьбу или экономические усилия для ее поддержания. И вдруг он обнаружил мир, где личное счастье казалось законом. Контраст был слишком резок. Корсон покинул корабль потому, что не ручался за себя, пока был рядом с Флорией.

Он дошел до конца перрона и недоверчиво посмотрел на узкие, лишенные поручней и, к тому же, сильно наклоненные мостики. Корсону казалось, что это колебание может его выдать, но вскоре он понял, что никто не обращает на него внимания. В его мире чужого человека сразу заподозрили бы в шпионаже, хотя было абсурдом предполагать, что урианин рискнул бы прогуляться по городу, построенному человеком. Понятие “шпионаж” в его время касалось не только обеспечения безопасности. Его навязывали, и Корсон был достаточно циничен, чтобы понимать это.

Жители Диото выказывали большую смелость. Они перескакивали с одного уровня на другой даже тогда, когда разница между ними достигала десятков метров. Поначалу Корсон думал, что они снабжены небольшими антигравитаторами, укрытыми под одеждой, но скоро пришел к выводу, что это не так. При первой своей попытке он прыгнул с высоты трех метров, приземлился на согнутые ноги и едва не упал. Он ждал гораздо более сокрушительного удара. Осмелев, он прыгнул на десять метров и заметил мчащийся прямо на него небольшой воздушный экипаж. Тот резко свернул, а его пилот повернул к Корсону побледневшее от гнева или страха лицо. Корсон подумал, что нарушил какое-то правило, и быстро удалился, чтобы не встречаться со стражем порядка.

Пешеходы, казалось, шли без определенной цели. Они кружились, как насекомые, падали на три уровня ниже, потом поднимались на шесть уровней выше, задерживались, чтобы поговорить с кем-нибудь, после чего отправлялись дальше. Время от времени кто-нибудь входил в одно из массивных зданий, составлявших скелет города.

Одиночество стало докучать ему часа через три. Он был голоден и уже устал. Возбуждение прошло. Сначала он считал, что без труда найдет какой-нибудь ресторан или общую спальню для солдат и путешественников, как это было на всех планетах Солнечной Державы, но тут его ждало разочарование. Спросить проходящих мимо людей он боялся ид наконец, решил войти в одно из больших зданий. За дверью был обширный зал. На огромных полках были разложены товары, а по залу кружились тысячи людей.