Депутат в законе - Илья Деревянко

Бывший майор между тем раскис еще больше. Его вырвало, штаны спереди намокли, рассудок помутился.

Он вообразил, будто снова находится в лагере Шамиля Асланбекова и тупо бубнил себе под нос: «Верни пятьдесят долларов, Рашид! Занимал-то на два дня, а прошло три недели. И не надо сразу бить по лицу! Я хоть и русский, но такой же мусульманин, как ты. Аллах Акбар!!! Отдай деньги, а?!»

Продолжать дальше допрос не имело смысла. Спрятав видеокамеру обратно в рюкзак, я рывком за скованные руки заставил Давыденко подняться и поволок к заранее вырытой могиле. Иуда не сопротивлялся. Только продолжал нудно упрашивать вредного Рашида вернуть пятьдесят баксов долга. Дотащив предателя до края ямы, я пинком сбросил его вниз, дважды выстрелил в голову, засыпал могилу землей и накидал сверху различный хлам. Где-то неподалеку протяжно завыла одичавшая собака…

Глава 3

– Так-так-так. Весьма занятно! – задумчиво молвил Рябов, разглядывая собственные пометки в блокноте, сделанные в процессе троекратного просмотра видеозаписи допроса Давыденко. – Значит, Колдун. Гм! Обладающий способностью к гипнозу… Инте-рес-ная персона! Возможно, та самая одеждинская контрразведка. Тем паче именно он разоблачил наших осведомителей. Н-да! Надо бы заняться им вплотную. – Поджав губы, Владимир Анатольевич принялся что-то обмозговывать.

Я с трудом подавил очередной позыв к зевоте, отхлебнул глоток черного кофе, приготовленного секретаршей шефа, и украдкой протер воспаленные глаза. За минувшую ночь мне не удалось поспать ни минуты. Пока допросил предателя, пока прикончил и похоронил, пока вернулся обратно в Н-ск, пока сдал джип в спецгараж Конторы, пока избавился от нохченской личины… Глядь – уже и на доклад к полковнику пора! Даже позавтракать не успел.

– Для тебя есть новое задание, – после минутного раздумья выдал Рябов.

– Небось Колдуна вашего ловить? – вяло бормотнул я и, все-таки не удержавшись, зевнул во весь рот.

– Нет, не то, – отрицательно покачал головой полковник. – В данном направлении будут работать другие люди. А ты, Корсаков, начиная с завтрашнего дня станешь телохранителем Валентина Михайловича Семенова!

– А-а-а?! – обалдело встрепенулся я.

– Да, да, этим и займешься, – непреклонно подтвердил шеф. – Ты же лично допрашивал Давыденко и помнишь: Семенов – следующий в очереди на ликвидацию. Короче, твоя задача – успешно предотвратить грядущие покушения и довести, таким образом, господина Одеждина до белого каления. Пускай взбесится, наделает глупостей. Тут-то мы и прищучим голубчика!

– А не проще ли сразу разобраться со штатными киллерами народного избранника?! – хмуро проворчал я. – Их имена, фамилии нам известны!

– Нет, не проще, – спокойно возразил Владимир Анатольевич. – Давыденко сдал только четверых, не считая себя самого. Неужто ты воображаешь, будто у Одеждина нет никого в запасе?! Из результатов допроса ясно видно: каждый помощник депутата (кроме, пожалуй, Колдуна) хорошо знаком лишь с той частью криминального бизнеса, в которой активно задействован, и с теми людьми, с кем непосредственно общается. Да, Давыденко специализировался по «мокрухе». Однако нельзя забывать о наркоторговле и подпольной продаже человеческих органов. Там тоже требуются услуги квалифицированных убийц. А теперь представь: допустим, мы сегодня-завтра нейтрализуем перечисленных им киллеров. И что в итоге получим, а?!

Я равнодушно пожал плечами, мол, «вы начальник, вам виднее».

– А получим мы сплошную головную боль, – нравоучительно изрек полковник. – Версия о причастности нохчей к исчезновению их протеже лопнет, как мыльный пузырь! Сейчас Борис Наумович вряд ли захочет беспокоить диаспору излишними вопросами. Ну, забрали своего ставленника, увезли в неизвестном направлении… Наверное, какие-то старые счеты… Но когда начнут пропадать его подручные, никак ранее с чеченами не связанные, он не на шутку встревожится, начнет шевелить извилинами, пообщается с тем же Зелимхановым и, в конечном счете, разглядит «руку ФСБ». А нам это вовсе ни к чему! Засвеченных убийц разумнее ликвидировать, когда они попробуют напасть на Семенова. Фотографии будут готовы не позже сегодняшнего вечера.

– Угу, – пробубнил я, клюя носом. – Очень в-верное р-реше-ние….

– Слышь, Корсаков, перестань дрыхнуть! Аж смотреть на тебя тошно! – вдруг разозлился полковник, но тут же остыл. – Ладно, извини! Я понимаю – трудная бессонная ночь, котелок не варит, глаза слипаются и вдобавок начальник над ухом зудит. В общем, так – иди в комнату отдыха да вздремни часа четыре. Потом вместе пообедаем и продолжим наш разговор. На свежую голову!

Благодарно кивнув, я направился в примыкающее к полковничьему кабинету небольшое помещение с душем и кожаным диваном, где Рябов оставался ночевать, если оперативная обстановка требовала его круглосуточного присутствия в Конторе. Полковник между тем сцапал трубку внутреннего телефона и лаконично распорядился отправить к пруду Серебристый группу водолазов…

Проснувшись около трех часов дня, я обнаружил на журнальном столике возле дивана новенькую зубную щетку в целлофановой упаковке, тюбик зубной пасты, бритвенные принадлежности, одеколон, расческу, полотенце, две пары чистого нижнего белья, бронежилет и портативную аптечку. На полу стояла пустая спортивная сумка. Очевидно, мне предстояло отправиться к Семенову прямо отсюда, не заезжая домой.

Приняв контрастный душ, я сложил вещи в сумку и прошел обратно в кабинет. Полковник сидел за столом, с интересом рассматривая несколько свеженьких фотографий среднего формата.

– Обед на двоих, – заметив меня, скомандовал он в селектор и радушно предложил: – Присаживайся, капитан. Прогляди пока фотки да хорошенько запомни запечатленные на них морды! Это те штатные киллеры депутата, которых поименно назвал Давыденко.

– С собой, конечно же, не дадите, – устраиваясь на стуле, сказал я.

– Верно, не дам, – согласился Рябов. – Не дай бог засветишь ненароком! А нам неизвестно, связан кто-нибудь из домашних «заказанного» с убийцами или нет. Кстати, о твоей фээсбэшной сущности будет знать один лишь Семенов. Для всех остальных – ты обыкновенный частный охранник.

– Ага, со спецоружием! – ехидно усмехнулся я. – Или заставите гладкоствольны[5] пользоваться?

– Не волнуйся, не заставлю, – утешил шеф. – Мы возьмем под контроль милицейские линии связи, и в случае чего на место происшествия подъедут наши люди, которых ты знаешь в лицо.

Послышался деликатный стук в дверь.

– Войдите, – разрешил полковник.

В кабинете появилась секретарша Катя с подносом в руках.

– В приемной господин Семенов сидит, – расставляя на столе тарелки, сообщила она. – Пришел две минуты назад. Весь такой важный, рассерженный и постоянно косится на часы. Дескать, времени у него в обрез!

– Ничего, пусть подождет, – с аппетитом принимаясь за суп, пробурчал Владимир Анатольевич. – Чай не английская королева. А важность мы с него быстро собьем!

Обед продолжался минут двадцать. К тому моменту, когда Катя принесла свежезаваренный кофе со сливками, я успел намертво зафиксировать в памяти физиономии одеждинских убийц и вернул фотографии Рябову.

– А вот журналист Соломкин. – Полковник протянул мне взамен пачку цветных снимков вкупе с листом заключения судебно-медицинской экспертизы. – Сегодня выловили беднягу из пруда Серебристый, около моста…

На фотографиях был запечатлен в различных ракурсах полураздетый труп молодого человека со следами зверских пыток на теле, вываленным наружу языком и туго закрученным вокруг шеи электрическим проводом.

– Хотите предъявить Семенову в целях устрашения? – догадался я.

– Точно, – подтвердил Рябов, забирая назад пачку и аккуратно раскладывая снимки в центре стола. – Возьми с собой кофе, пепельницу да посиди в уголке, покури, – велел он мне. – Пора пообщаться с нашим нетерпеливым гостем…

Валентин Михайлович Семенов оказался упитанным, приземистым мужчиной лет сорока пяти, с отвислыми щеками, вздернутым носом и модельной стрижкой на голове. Запущенный наконец в кабинет, он здорово напоминал огромного, рассерженного колобка.

– Это просто неслыханно, возмутительно! – с порога начал предприниматель. – Ваши люди подлавливают меня около офиса и чуть ли не силком привозят сюда! А потом вы заставляете ждать в приемной более двадцати минут! А у меня, к вашему сведению, день расписан по секундам. Да, да, именно по се-кун-дам! В следующий раз будьте любезны вызывать повесткой! На конкретное время, согласованное с моим адвокатом. На дворе не тридцать седьмой год и… – Тут Валентин Михайлович заметил фотографии с трупом журналиста и мигом осекся, побледнел.

– Узнали старого знакомого? – вкрадчиво осведомился полковник.

– Уз-з-з-знал! – заикаясь, выдавил бизнесмен. – Л-леша С-соломкин. Из-з г-газеты «Н-ские н-новости». К-кто его т-так?! За ч-ч-что?!