Правдивые истории о чудесах и надежде - Коллектив авторов

День клонился к вечеру, а Лаки не сводила с щенка внимательных глаз. Стоило ему пойти куда-нибудь, и она следовала за ним. Они играли и катались по полу гостиной, и дом наш вдруг снова ожил. Уже несколько месяцев я не видела, чтобы Лаки вела себя так и выглядела, как совсем молодая собака. На нее было радостно смотреть.

Как все щенки, Купидон был неуклюжим – набрасывался на Лаки на заплетающихся лапах и пытался сбить ее с ног. А когда не получалось, прыгал ей на спину, показывая, что все же одержал верх. Но Лаки не возражала. Через несколько часов таких игр обе собаки выбились из сил. Мы все устроились в гостиной и стали обсуждать кличку для щенка – нам хотелось назвать Купидона иначе. Поскольку мы знали, что он частично акита, а это японская порода, то попытались вспомнить какое-нибудь имя, связанное с Японией.

– Может, Гизмо? – предложил Майкл.

– Нет, – рассмеялась я, – только не Гизмо.

– А как вам Самурай? – спросил Эндрю.

Но мы с Джимом хотели, чтобы кличка была короткой.

– Хорошо, – проговорил Эндрю, – а если Сэм? Сокращенно от «самурай».

Идеально, решили мы. Так Купидон стал Сэмом.

В тот вечер, когда Сэм немного успокоился, он начал вести себя как-то странно. Его пару раз стошнило. Я позвонила на круглосуточную горячую линию «Баттерсийского дома» и поговорила с одной из сотрудниц приюта. Та ответила, что, скорее всего, щенок просто перенервничал, и переживания сегодняшнего дня дали о себе знать.

– Ему нужно хорошенько выспаться, и утром все должно быть в порядке, – сказала она. – Но если возникнут проблемы, позвоните, и мы решим, что лучше сделать.

Мы проговорили полчаса. В конце концов, она меня успокоила, я пожелала ей счастливого Рождества и попрощалась.

Джим с ребятами пошли в церковь на ночную службу. А двадцать минут спустя, проверив Сэма еще разок, я и сама отправилась спать в комнату на первом этаже, которая находилась напротив кухни. Но мне не спалось: я крутилась и ворочалась, и слышала, что Сэму тоже не спится. Он выл и скулил, не замолкая ни на минуту. По опыту я знала, что лучше оставить его в покое, чтобы он привык к новому дому. Всю ночь я так и не сомкнула глаз. А потом посмотрела на часы и увидела, что уже полшестого – в это время я обычно вставала и выгуливала собак.

Весь дом, конечно же, еще спал. Лаки – она ночевала в моей комнате – не терпелось пойти на кухню и посмотреть, как там ее новый друг. Она даже подгоняла меня, пока я включала елочную гирлянду.

Мы вошли на кухню, где я закрыла Сэма на ночь, используя кусок фанеры как перегородку для дверного проема. Щенок лежал в корзинке и сладко спал. Лаки подошла и радостно лизнула его. Он сразу проснулся, потянулся, зевнул, и, к своему облегчению, я увидела, что ему лучше, и ночью его не тошнило.

Я выпустила собак в сад и, глядя, как они резвятся вместе, ощутила огромную благодарность за нового члена нашей семьи, который появился у нас как раз на Рождество. Лаки обожала это время года: ей нравилась суета в доме, и я с радостью заметила, что к ней вернулась былая резвость. Хотя Сэм появился в доме только вчера, он уже сумел пробудить в ней прежний вкус к жизни.

Вскоре проснулся и Джим с ребятами, и после завтрака я поставила в духовку индейку и пошла в церковь, оставив Сэма с мужем и детьми.

Вернувшись, я услышала хохот, доносящийся из гостиной. Мои взрослые сыновья катались по полу со щенком! Он напрыгивал на них, и Лаки тоже участвовала в игре.

Я взялась за готовку. Время от времени к ногам прижимался чей-то мокрый нос. А иногда меня задевал чей-то пушистый хвост.

Наконец Сэм с Лаки легли вздремнуть, и мы сели ужинать, но запах еды, должно быть, разбудил собак. Лаки всегда отличалась безупречным поведением и не выпрашивала еду, дежуря под столом. Но Сэм пока не знал, как полагается себя вести. Сначала он начал рыскать под столом, время от времени поднимался на задние лапы и клал голову и передние лапы нам на колени. И каждый раз мы мягко отталкивали его и опускали на пол. Затем он увидел, как Лаки сидит и терпеливо ждет – и последовал ее примеру. Когда дело дошло до десерта, Сэму досталась ложечка сливок.

После ужина я пошла на кухню, где стояли собачьи миски, и позвала Лаки. Она тут же прибежала, и Сэм за ней – кто бы сомневался! Я положила каждому немного индейки, овощей и подливки, и они накинулись на еду. Самое время открывать подарки!

Обычно этот момент был самым волнующим, но сегодня все ощущалось по-другому. Сэм и Лаки мгновенно разделались с ужином, вернулись в комнату и крутились рядом с нами. Я взяла носочек Лаки и второй, который наполнила лакомствами и игрушками еще несколько дней назад. Джим и ребята помогли собакам «развернуть» подарки.

Лаки и Сэм получили по змейке, которая пищала, когда ее сжимали. При взгляде на Сэма, прыгавшего по гостиной, не скрывая восторга от того, что его окружало столько людей и столько любви, мое сердце растаяло. В детстве я всегда говорила детям, что на Рождество животных заводить нельзя, но благодаря Сэму, появившемуся в доме всего несколько часов назад, этот праздник стал для нас особенным.

Лаки веселилась от души, и остаток вечера собаки провели за игрой в «перетяг». В перерывах между битвами они гонялись за мячиками из скомканной упаковочной бумаги, и мы вдоволь нахохотались над Сэмом, который носился по всей комнате. Черные пятнышки вокруг глаз делали его похожим на забавного героя детской книжки.

Как обычно в Рождество, мы попытались посмотреть праздничное кино, но разве это было возможно? Ведь звездой сегодняшнего вечера был Сэм. Он перетягивал на себя все внимание, и мы по очереди играли с ним, не в силах противиться при взгляде на его обаятельную мордочку. Сэм стал героем нашего Рождества.

Иногда щенок замирал и оглядывал свой новый дом. Он будто вспоминал несчастные первые несколько месяцев своей жизни, а потом удивлялся, как он сюда попал и почему этот дом так отличается от тех, в которых ему довелось побывать.

Порой он казался немного напуганным, и мы поставили его корзинку к телевизору, чтобы он был у нас перед глазами, пока мы отдыхали и смотрели фильм.

Наступил вечер, и чем больше мы тискали Сэма, гладили его и играли с ним, тем меньше настороженности он проявлял. Видимо, понял, что в этом доме его ждет только любовь.

Лаки выбилась из сил. Вообще-то она могла бегать за мячом хоть весь день и ничуть не уставала, но Сэм не давал ей продохнуть, и к вечеру обе собаки уснули без задних ног.

И мы тоже легли спать задолго до полуночи – уставшие и счастливые.

Шли дни, и Сэм освоился на новом месте. Они с Лаки стали неразлучны. К счастью, щенок быстро научился справлять свои дела на улице. Через две недели после Рождества Джиму сделали запланированную операцию на бедре. Только он вернулся домой из больницы, как со мной случилось кое-что странное.

Ночью я проснулась оттого, что Джим толкал меня в бок.

– Ты чувствуешь? – спросил он.

– Конечно, – ответила я.

Мы откинули одеяло и взглянули на мои ноги: они тряслись и подпрыгивали.

– Я танцую ирландские танцы во сне, – пошутила я.

Но на деле мне было не до шуток. Я срочно поехала в больницу и прошла сканирование. Оказалось, что у меня разрыв двух межпозвонковых дисков. Несмотря на всю серьезность ситуации, первым делом я подумала о Сэме. Мы только завели его – и вот я оказываюсь прикованной к постели. Как мы будем справляться? Неужели придется отдать щенка?

Одна мысль об этом была невыносима: ведь все мы сильно его полюбили.

Но тогда мне приходилось думать о другом.

Консультант в больнице сказал, что нужна срочная операция на позвоночнике, чтобы удалить последствия разрыва дисков и вставить в позвоночник металлические стержни. Когда я рассказала о недавней операции Джима и нашем новом щенке, он ответил:

– Не переживайте. После операции вам нужно будет как можно больше ходить, чтобы восстановить мышечный тонус. Лучшего средства, чем собака, не найти.

Услышав это, я испытала огромное облегчение и больше уже не сомневалась. Сэм останется с нами! С двумя собаками в доме у меня появится стимул чаще вставать и двигаться, да и Джим будет больше ходить и укреплять бедро.

Операция прошла успешно, и через три дня я вернулась домой. Сидеть мне не разрешалось – я могла только стоять, ходить или лежать. К моему изумлению, Сэм стал «учиться» хорошему поведению у Лаки. Я выводила их на совместную прогулку, а Сэм присматривался, как идет Лаки, и видел, что та не натягивает поводок и не вырывается вперед. Он научился не сразу, но стоило пару раз твердо окликнуть его, как он начал вести себя так же.

Хотя сначала я переживала, справимся ли мы – ведь оба пережили серьезные операции. Но в итоге все сложилось хорошо. Собаки очень нам помогали: они поднимали Джима по вечерам, заставляя его ходить, пусть даже и с тростью, а мне не давали прохлаждаться днем – я много двигалась, и это снимало нагрузку на позвоночник. Это было и к лучшему: Джим поправился и вышел на работу, а я по-прежнему сидела с трудом. Из-за этого я не могла работать, и не будь Лаки и Сэма рядом, чтобы составить мне компанию, я бы чувствовала себя очень одиноко.