Комендантская дочка. Книга 2 (СИ) - Елизарьева Дина

- Я вас услышал, лер Останд, - д’Марро пристально взглянул на коменданта и сразу перестал нравиться Элии. А раньше нравился, хотя он совсем не был похож на красавчика.

- Вот и отлично, - голос отца потеплел, - взвесьте сами, стоит ли губить жизнь из-за чужой женщины, тем более, как вы говорите, просто произошло недоразумение.

Он повернулся и стал спускаться по ступеням, д’Марро закрыл дверь.

Элия затаилась в кустах, отчётливо слыша, как шаги замерли напротив неё:

- Вылезай, дочка.

Она не посмела ослушаться. Отец взял её за руку, отвёл домой. Мама уже тогда работала в архиве, так что дома никого не было.

Отец - сам! - вскипятил чайник, заварил свежий чай и достал из шкафчика корзиночку со сладостями.

- Рассказывай, Эли, вот как если бы вы шептались с мамой.

- С самого начала? - усомнилась она, ведь папа и так всё знал.

- Да, как будто я мама и в первый раз слышу, - он ласково ей улыбнулся, и в этой улыбке снова мелькнуло «Полезная!».

И Элия заговорила.

По ходу рассказа отец уточнял, переспрашивал, а потом объяснил, что произошло недоразумение, которое с её помощью легко и быстро разрешилось (Эли тут же загордилась), и рассказывать об этом никому не надо, даже маме. Потому что она может расстроиться, а мы ведь не хотим её огорчать?

Насколько Элия помнила, мама расстраивалась только из-за холодности отца и в случаях, когда дочка вела себя неподобающим образом. Хотя да, изредка это происходило из-за других дам, а ведь мама дружит с женой казначея. И она поспешила согласиться.

Отец остался доволен. С того момента он чаще начал с ней разговаривать, приносить для неё подарочки. Мама это заметила, и тоже чаще стала её хвалить.

Предоставленная самой себе, девочка придумала следить за отцом в надежде вновь оказаться полезной и привлечь его внимание. А потом он её поймал, но не рассердился, как Элия опасалась. Отец тогда поинтересовался её наблюдениями и всё-всё выслушал! А потом сказал, что ему крайне необходима её помощь в одном тонком деле.

- С лери Раузой? - уточнила Эли. - Но она уехала из крепости. Ты же знаешь, пап, что они всё равно развелись с казначеем.

- Эта полоумная не стоила усилий, - сердито вырвалось у отца, - упёртая овца не поняла, чьей рукой они сыты. А ведь могла много лет как сыр в масле кататься, если бы согласилась... Впрочем, не об этом речь, - он перебил сам себя, снова становясь добрым. -Видишь ли, дочка, в крепости должна быть дисциплина. Железная. Однако случается, что некоторые личности испытывают с этим трудности. Таких людей надо вовремя остановить и напомнить.

- Чьей рукой они сыты? - подсказала Элия любимую папину фразу.

- И об этом тоже... - кивнул отец.

Так у Эли появилась настоящая взрослая обязанность - каждый день, в точно рассчитанное время она важно заходила в столовую. На отдельный столик, располагавшийся прямо на большой шумной кухне, в маленьких, будто кукольных мисочках ей подавали для пробы еду. Почему-то она всегда была вкуснее той, что позже разложат в большие тарелки.

По вечерам она докладывала о пробах отцу, он иногда задавал вопросы, порой совсем не имеющие отношения к её поручению. К тому же постоянно говорить одно и то же «вкусно» Элии быстро надоело, поэтому она принималась пересказывать всякие события или разговоры поварих. Всё подряд отца не интересовало, и Эли скоро научилась различать, о каких событиях он желает знать, а о каких лучше рассказать маме.

Один раз маленькая осведомительница промахнулась. Отец тогда выслушал её доклад, но, против обыкновения, не отослал, а присел рядом и укоризненно спросил:

- Эли, почему о беременности младшей поварихи я узнал только сегодня, а маме, как оказалось, это известно от тебя уже больше месяца?

Она так растерялась, что сразу и не нашлась с ответом, и лишь кивнула, когда отец предположил:

- Ты подумала, что беременность - это женские разговоры, и решила не сообщать мне? Так. А теперь посмотрим, что получилось. Ты посчитала это неважным. Мама думала, что я в курсе. И только сегодня я вдруг узнаю из докладной записки. Теперь за неделю мне необходимо найти нового человека на эту должность, выделить положенные по закону деньги на внеочередное получение зарплаты, а главное - ты знаешь, от кого будет ребёнок?

- Она говорит, что от командира шестого отряда. А он всем сказал, что нипочём на этой шалаве не женится, потому что это не его байстрюк, - выпалила порцию сплетен Элия.

- Не повторяй плохих слов, - по привычке одёрнул отец. - Видишь, какие обстоятельства сложились? Это неловкое положение теперь отражается на умонастроениях всего гарнизона.

- И офицеру надо будет писать рапорт о переводе, как д’Марро, - поняла Элия, - потому что задета честь дамы.

- Нет, дочка, не так. Мы имеем дело не с женой уважаемого офицера, которую чуть не обидел совсем неуважаемый человек. Тогда мы вмешались, чтобы не допустить неприятного недоразумения. А в данном случае воду мутит обыкновенная распутница. Наоборот, её надо поскорее уволить и удалить из гарнизона, а лучше - совсем из крепости, чтобы она не сеяла раздор. И надо было это сделать ещё месяц назад, сразу, как ты узнала. В таких случаях действовать нужно быстро и безжалостно. Ну-ну, не переживай, малышка,

- отец взглянул в её расстроенное лицо, - и сейчас ещё ничего не поздно, а впредь постараемся быть предусмотрительнее, так?

- Да, отец, - согласилась Эли.

И старалась.

Глава 3

- Аррай, - разнеслось с головы колонны.

Кибитки постепенно остановились, образуя круг. Возница спрыгнул на землю и повелительно крикнул девушкам.

«Приехали, что ли?»

Элия выбралась первой и огляделась. Совершенно чистое небо начинало темнеть, солнце уже коснулось горизонта. Авархи выпрягали коней и торопили девушек, выразительно указывая в центр общего круга, где был срезан дёрн и лежали поленья. Туда же подтащили мешки и котелки. Все с оттиском имперских войск.

- Всё прибрали, уроды, - с горечью сказал кто-то из девушек.

- Тихо ты! Подведёшь всех под наказание, - шикнули в ту сторону.

Группа переговаривающихся авархов распалась, и самый пожилой направился к девушкам, сбившимся в кучку.

- Писать и какать, - старательно проговорил он и схватил за руку Элию, которая стояла ближе всех.

Девушка вспыхнула. Её собираются отвести за ручку, чтобы облегчиться? Но аварх выразительно посмотрел на остальных и добавил:

- Все, все. Ставать строй.

Пока девушки пытались выстроиться, к ним подошли ещё двое надсмотрщиков. Пленниц отвели за кибитки и указали на землю:

- Здесь писать и какать.

Трое авархов окружили девушек. Одна не выдержала и крикнула:

- Да хоть бы отвернулись!

Но охранники даже не пошевельнулись.

- Тьфу, - высказалась девчонка из бывших прачек, молодая, не старше самой Элии. Шустро сдёрнула из-под подола трусы, засунула в карман и юркнула в середину столпившихся пленниц, - заслоните-ка меня, дамы! Вот и всё, кто следующий?

И девушки, растянув полотнища подолов, выстроились кружком, постепенно передвигаясь вдоль кибиток.

- Эй! Комендантская дочка! - окликнула Элию та самая прачка, - иди уже, мы подержим юбки. Чай, в одном положении все тут.

И Элия пошла. И даже не забыла поблагодарить. И потом принимала участие в чистке овощей для супа и мытье посуды.

Жить надо дальше, а быть милой можно и с девушками, тем более в новых условиях неизвестно - кто станет той опорой, по которой она, Элия, сможет выбраться из этого болота.

Уже через несколько дней, немного освоившись с диким образом жизни, она с удивлением поняла, что изменился лишь антураж, а люди остались теми же.

Иллюзорное единство пленниц, выручившее в первые дни, постепенно распадалось на группки по интересам, вернее - по кибиткам. Те, кто ехал вместе, так и на стоянках старались держаться соседок.

Формальной лидерше, которой стала та прачка Майра, Элия ненавязчиво предложила идею установить дежурство по опорожнению горшков и готовке. Пленниц было довольно много, сгрудившись в кучу возле костра, они мешали друг дружке. Девчонка ловко разделила всех на группы: «завтрак» и «ужин». Обеды проходили всегда одинаково: один из авархов, подъехав к кибиткам, забрасывал внутрь мешок с сухпайками ровно по количеству девушек.