Герцогиня: ветер судьбы - Марианна Красовская

– И что?

– Сами знаете, ветер глуп. Он донесет ваши слова до неба, да еще исказит, перепутает, словно нити. Потом плакать будете.

– Глупости говоришь, – рассердилась я. – Это просто ветер. И просто слова.

– Это восточный ветер, ветер судьбы.

– Ах, судьбы? Ну так хочу мужа хорошего, чтобы меня любил, как отец – мою мать. И приключений хочу!

Матросы повернули паруса, ловя ветер, корабль слегка накренился. Я едва удержалась на ногах. Сильный порыв ветра хлестнул меня в лицо, растрепывая окончательно прическу, вырывая темно-зеленую ленту из волос и бросая ее в море. Я засмеялась от восторга, а серо-зеленый Макеши мрачно пробормотал:

– Море забрало себе подарок. Море и ветер запомнили твои слова, глупая ойосамас. Теперь жди…

– Шел бы ты в каюту, – отмахнулась от его глупостей я. – Тебе дурно. Тошнить будет, да?

– Да.

– Ну так иди и ляг. А еще уроженец островов. Ты же всю жизнь на море жил, отчего тебя укачивает?

– Большая лодка хуже маленькой, – сдавленно прошипел Макеши, перегибаясь через борт и освобождая желудок от завтрака.

Я отвернулась, чтобы не смущать его, и принялась разглядывать благословенный Ниххон. Издалека он был еще красивее, чем вблизи. Вдалеке курились облака над горами, белые домики с красными изогнутыми крышами казались игрушечными, люди копошились, словно муравьи, и тех скоро видно не стало. Остались лишь горы и полосы тумана над водой.

На миг я зажмурилась, представив, что плыву куда-то далеко, в неизведанные страны. Что я свободна, совсем свободна и одинока. Ни семьи, ни предписанной мне судьбы, ни древнего рода, долг перед которым мне предстоит исполнить. Не то, чтобы я боялась или была против, нет – я с младенчества знала, что осталась последней герцогиней Шантор. Что у меня есть замок, есть куча предков. Есть отец и мать, погибшие в гражданской войне. И я росла и помнила, что вернусь в Ранолевс, что буду представлена ко двору, что буду блистать и кружить головы мужчинам – как моя мать. Что где-то там мне нужно будет выбрать мужа и родить сына. Что меня ждет спокойная и красивая жизнь.

Но иногда я думала – а чего я на самом деле хочу? Нужны ли мне балы и мужчины? Или лучше ветер в волосах и соленые брызги в лицо? Нужны ли богатство и почет, нужны ли золото и жемчуга – или достаточно солнечных бликов в волосах и криков чаек? А может, вернуться на Острова? Там тепло и тихо, и яркие попугаи смело садятся на плечи и на голову. Или остаться в Ниххоне и быть как отец – охотником на ёкаев? Или остаться помощницей матери и учиться аптечному делу? Впрочем, травки и склянки меня никогда не привлекали – не было у меня ни чутья, ни терпения. А воевать с ёкаями отец никогда бы не разрешил – хотя клан Кио был именно охотничьим. Вот Ени позволено стать Охотницей, а мне нет. Впрочем, если бы отцу разрешили, он бы и Ени со мной отправил, и всех женщин-охотниц разом. Акихиро Кио всегда утверждал, что женщины должны нести в мир жизнь, чтобы спасать души мужчин, несущих смерть.

Очередной порыв ветра заставил меня поежиться. Ощутимо похолодало – до лета не так уж и близко. Теплолюбивый Макеши стучал зубами, но меня не покидал. Он все еще был бледен, если так можно сказать о темнокожем мужчине. Пришлось мне спускаться в каюту, где в глиняных горшках тлели угли, отчего там было тепло, почти жарко. Я растянулась на подвесной койке, а мой спутник, которого я даже мысленно не могла назвать слугой, с облегчением сел прямо на пол, облокотившись на стену и баюкая в объятиях один из горшков с углями.

– Переоденься, – велела я ему. – У тебя же есть теплая одежда, а ты в шелках. Конечно, холодно.

– Здесь тепло, – непослушно пробормотал туземец. – Потом… пойду за обедом, надену что-нибудь более подходящее. Ничего, не беспокойся. К завтрашнему утру я уже привыкну к качке и приду в себя.

Я кивнула и прикрыла глаза, прислушиваясь к волнам, бьющим в борт судна. В отличие от Макеши, меня не мучала морская болезнь, не тревожило будущее, напротив – в душе поселилось предчувствие радости. Все будет так, как я захочу, я уверена.

3. Совпадения

Шлюпка мягко коснулась бортом деревянного причала. Я подобрала длинную юбку и шагнула вперёд – в новую жизнь. Теперь все будет по-другому. Я справлюсь, не могу не справиться. В конце концов, всё, что от меня требуется – вступить в права наследства и как можно быстрее найти себе мужа. Ничего сложного.

Родители прибудут через месяц. Никто не должен знать, что нас связывает. Мне не стоит подставлять их под возможный удар. Они мне хоть и не родные, но никогда не делали разницы между мной и своими тремя детьми. С моей стороны будет чёрной неблагодарностью выдать их роль в моей жизни.

Я знаю, что меня в Ранолевсе не очень-то ждут. Мне ещё предстоит доказать свои права. А первый мой шаг – представиться королю.

Меня должны встречать, но я не вижу никого, кто мог бы походить на слугу герцогини Шантор. Растерянно оглядываюсь. Нет, вокруг много людей, все суетятся, таскают какие-то мешки, и никому нет дело до девушки в дорожном платье и её слуги.

Что это – совпадение или преднамеренное указание на моё место?

– Что ж, кажется, нам придётся все делать самим, – говорю я Макеши. – Бери сундуки, пошли искать транспорт. Не так уж и далеко отсюда до королевского дворца.

– Лучше бы оставить сундуки в порту, госпожа, – советует мой спутник. – Налегке доберёмся быстрее. Здесь наверняка есть охраняемые склады для багажа.

– Да, ты прав. Но если с моими нарядами что-то случится, я расстроюсь.

– Не волнуйтесь. Я положу в сундуки амулеты, от которых у вора отсохнут руки и мужская доблесть.

Я краснею и отворачиваюсь – иногда туземец слишком прямолинеен в высказываниях. Но его методы обычно действуют.

– Подождите меня здесь, госпожа, я всё решу.

Я отошла в сторону, с любопытством наблюдая за суетой порта. После жизни в Ниххоне все жители Ранолевса казались мне на одно лицо – я видела лишь огромные носы и круглые глаза. Смешные. И такие эмоциональные, громкие. Ниххонцы совсем другие. Они вежливые, осторожные, грациозные.