Русалочья кровь (СИ) - Святненко Ева

— А, еще забыл. Тут какая-то бабка с утра пораньше приходила, тебя спрашивала. Тамара Ивановна, кажись. Сказали ей, что ты после трёх приедешь.

Толика передёрнуло. Через проходную он прошел спокойно, а потом припустил на всех парах к автобусной остановке. К счастью, его родной «двадцать шестой» не заставил себя ждать и подъехал точно вовремя.

Пустых мест было много, и Толик плюхнулся около окна, напротив юной девушки с бейджиком на груди "Гаяна".

— Девушка, с вами всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — она отвернулась, пряча заплаканные глаза.

— А хотите я угадаю, как вас зовут?

— Ой, — Гаяна прикрыла бейджик полой кофточки. — Извините, мне пора выходить.

Девушка вскочила и юркнула в открывшуюся автобусную дверь маленьким испуганным зверьком. Жаль, хорошенькая девчушка. Хотелось хоть кого-то утешить, потому что своя ситуация патовая.

Еще ночью Толик продумал, что делать дальше и решил продвигаться чётко по плану. Всё равно других вариантов нет. Хотя мелькнула мысль, что он сбрендил от переработок, и по нему психушка плачет. Но ведь в остальном голова была ясная, никаких голосов и фантазий. Ладно, сдаться врачам всегда успеет.

Сумка с вещами первой необходимости уже была собрана. Теперь вызвать такси и на автовокзал за билетами. До "Старого колодезя" добираться 14 часов с пересадками и то, если грунтовку не размоет.

С дорогой ему повезло. Солнце шпарило, как проклятое и высушило болотистые земли вокруг Сервуги, сделав их проходимыми для всех видов транспорта. В итоге, старенький Пазик так разогнался, что прибыл к месту назначения на полчаса раньше.

Толика высадили на каменной остановке с красивыми надписями о вечном. Дальнейший путь к деревне пролегал через кладбище, которое днём выглядело весьма приветливо и колоритно. Могилы явно заброшенные и не прибранные, а вот и баб Нюра.

— Спасибо тебе, бабусь, за помощь твою. Что ж теперь делать мне?

Знойная тишина была ему ответом. Вздохнув, паренёк поднялся и направился к деревне.

"Колодезь" состоял всего из пяти развалюх. Остальные здания не выдержали бега времени, разрушились и скрылись под зарослями бурьяна.

— Эй, ты чьих будешь?

Толик повернулся. Средних лет женщина загородилась от него корзиной с травами и подозрительно косилась сквозь стебли.

— Я здесь жил раньше. У бабушки, вон там.

— Эт, у Анны что ли? Ты её внук, Анатолий?

— Получается, что так.

— А что ж приехал?

Парень пожал плечами, не зная, что отвечать.

— Ну пойдём в дом ко мне. Чаем травяным напою, поговорим.

Деревянный домик встретил их прохладой и запахом смолы. Хозяйка схватила с полки несколько пучков трав, ловко надёргала из них листьев и бросила в заварочный чайник.

— Меня Инна зовут, я травница. Скоро тут экопоселение обещали сделать по гос. программе, вот я и вернулась.

— Инна?

Он помнил одну Инну, вернее её свадьбу, где их с ребятами накормили огромным белоснежным тортом в виде лебедя. А ещё они тайком попробовали шампанское, в затем и отцовского ремня.

— Что-то ты бледный какой? Заболел что ль

— Инна, скажите. Что про мою бабушку говорили?

Женщина помолчала. Присела, помяла в руках кухонное полотенце.

— А ты, Анатолий, в ведьм веришь?

— Раньше не верил, а сейчас не знаю. А что?

— Бабка твоя, Анна, ведьмой была. По ночам, говорят, в чёрную собаку обращалась и скотину грызла. Много пакостей людям наделала.

Толик не стал комментировать, и Инна продолжила.

— Умирала она плохо, сила её мучила, передать хотела. Только ты не приехал, а деревенские боялись, не подходили. Меня тоже звала, руки всё тянула, а я не взяла.

— А ты тоже ведьма?

— Ты не смотри, что я с травами вожусь. Сила у меня есть, но с нечистым не знаюсь. Да и у тебя есть своя сила, не чувствуешь, что ли, Анатолий?

— Что ж за сила такая?

— А вот такая. Чтобы ясно видеть и мир ведать.

Сердце замёрзло и пропустило удар.

— Инна, научишь меня?

Женщина усмехнулась.

— Ну оставайся, коль пришёл. Чему смогу — научу. До остального сам дойдёшь, как время придёт.

Инна постелила ему в дальней комнате. Договорились, что тяжёлую работу парень возьмёт на себя, а готовить будет хозяйка.

Толик хоть и считал себя подкаченным, но спина и ноги ныли с непривычки. То воды натаскай, то забор подлатай. Парень быстро покрылся густым загаром, даже волосы выгорели почти до белизны.

Инна довольно посматривала на него.

— Травам учить тебя не буду, долго это, терпения требует и особого отношения. Чую, что не твоё это призвание.

— А чему будешь?

— Как смотреть и слушать. Да не глазами, балда ты такая. Глаза закрывай и сиди. Хорошо, если вздремнёшь, только глубоко не засыпай, иначе с границы свалишься и время зазря потеряешь.

— А как я пойму, что правильно делаю?

— Поймёшь. Мимо не пройдёшь, точно. Только знаешь что? Иди-ка ты в лесу покукуй пока, чтобы под руку мне не попадаться.

Лес встретил Толика приветливо: ласковой прохладой и успокаивающим шёпотом. Парень выбрался на поляну и приметил раскидистый дуб, под ним и примостился. Ни фига не понятно, что делать. Попробовать подремать что ли?

Толик закрыл глаза и привалился к дереву. Как хорошо-то. Он вспоминал себя мелкого, лучшего друга Веньку, как они на речке тонули и выбрались, малину воровали ночью, как поругались и поклялись страшной клятвой быть врагами на всю жизнь.

— Хай, Толь. — Венька пошаркал босой ногой и сел в позу лотоса.

— Ты что здесь делаешь? — Толик спросил, а потом сообразил, что Венька перед ним двенадцатилетний с дурацким чупом, из-за которого они и поссорились.

— Да вот. Глупо как-то всё вышло тогда.

— Глупо. Я помириться хотел, а тебя родители забрали и больше не привезли.

— Ага, мы на север укатили, на заработки.

— Ты это, извини, Вень. Я пошутить хотел, нормальная у тебя стрижка.

— Да, лады, чего уж там. Ты эт, чего я пришёл-то. Осторожней там. Ищут тебя.

— Кто ищет? — похолодел Толик.

— Да эта, Тамара Иванна.

Толик подскочил, ударился головой о ветку и проснулся. Полянка была пуста, никакого Веньки не было и в помине. Фух, приснилось. Вот и думай теперь — это вещий сон был или игры разума?

— Надо верить себе, — убеждала Инна. — И проблему твою разрешать придётся.

— Да как её разрешить? — Толик стукнул кулаком по столу и взахлёб начал рассказывать про свою беду.

— Да уж. Анна помогла тебе значит. Только вечно она помогать не сможет. Возвращайся-ка ты в город и найди эту Тамару.

— Да как я её найду?

— Так это не беда. Сама она придёт, видно дело своё до конца не довела, вот и мучается. Тебе, главное, защититься от неё смочь.

— Так не научился я ничему, неделю только здесь прожил.

— И этого хватит. Ты ум свой открыл и предупреждение получил. Дальше сам дар свой разовьёшь. А вот защиту от ведьмы я тебе дам и ставить научу, не пропадёшь.

Через два дня Толик вернулся в город, сжимая пакет с травами и инструкцией от Инны. У него было время до ночи, чтобы закупить необходимое и подготовиться. Вскоре дверной косяк ощетинился гвоздями, порог и подоконники были щедро обсыпаны солью и украшены веточками полыни и корешками плакун-травы. В подъезде и на лестничной клетке Толик рассыпал просо и начертил мелом мелкие крестики на стенах. Оставалось только ждать. Он устроился в прихожей, притащив туда стол с кухни и поставив два термоса с кофе.

В полночь раздался стук.

— Кто там?

— Это я пришла, подковку коню принесла.

— Уходи.

— Я рогатая, я бодатая, соль нам ни по чём, если за своим идём.

Замки со щелчком провернулись, и дверь со скрипом приоткрылась. Толик удивился — петли он смазывал месяц назад — ржавеют они от ведьм что ли.

Дряблая рука просунулась внутрь и постучала заскорузлым ногтем по косяку. Гвозди заёрзали, изогнулись и медленно поползли наружу, очищая путь для нечистой.