Дашка и Д - Дарья Светлова

Эдвин поднял глаза и посмотрел на Дашку из-под козырька потертой бейсболки.

– Следующий паром нескоро. Но я позвоню и узнаю. Я тебе помогу. Вот прямо сейчас и позвоню.

Линия якобы оказалась занятой. Хостел тоже оказался занятым. Кругленький менеджер со щенячьим взглядом развел руками и сказал, что мест нет. Вернее, есть место в дормитории, но там уже живет итальянец, он сейчас спит, а второй ключ от комнаты давно утерян.

– Бред какой-то, – сказала Дашка. – Тебе ведь только что позвонили.

Менеджер опять развел руками и предложил заселиться в отель «Мальяна». В котором, правда, все номера тоже были заняты.

Пришлось вернуться в «Теддис». Девочки из обслуживающего персонала встретили Дашку как родную, радостно улыбаясь и предлагая другую комнату взамен предыдущей, где помимо тараканов кондей выключался каждый час, а вода в ванной лилась прямо из дырки в стене. Комфортное, но экономное проживание за десять долларов. Если желаете заплатить двадцать пять, получите горячую воду из настоящего крана и огромную кровать и нише с полумраком. Комаров в нише вы вряд ли отловите, поэтому спокойного сна вам никто не обещает, еще и потому, что бар прямо под окном, сегодня суббота и мы встречаем неких сотрудников ООН, с шумом, помпой и караоке для любителей. От такой радости Дашка отказалась сразу. В комнате за десять долларов хотя бы комаров не было. А в другой, выделенной сегодня, кондей работал хорошо, а против тараканьих супостатов была проведена комплексная дезинсекция.

– Тедди, – сказала Дашка владельцу-китайцу. – Мне машина нужна, чтобы в Боти3 съездить.

Китаец накануне проявил чудеса гостеприимства, выдав ключи от дешевой комнаты и корректно заметив, что знает, каково оно «путешествовать на бюджете». Корректное замечание было сформулировано по всем правилам. Китаец не сказал, что нужна дешевая комната. Китаец выразил понимание того, что бюджетные деньги лучше потратить на что-то нужное. При этом он приврал. Но и вранье было исключительное правильное. Он не подтвердил, что Демидыч жил в «Теддис-баре». Он согласился, что да, мотоцикл Демидыча стоял вот на этой парковке, перед входом.

Узнав, что Дашка пишет книжку про Индонезию, почему и едет в Боти, китаец про правила забыл и несколько раз попросил, чтобы Дашка указала в книжке про него и про его гостиничное хозяйство, состоящее из отеля, бара и персонала выше указанного назначения. Почему-то подобные отели одинаковые во всех странах. Они многоэтажные, темные, с флуоресцентным баром и обязательным караоке. В славном городе Ярославле есть аккурат такой же. Тоже с побитыми ванными комнатами и сопутствующими тараканьими сожителями. Где вам будут рады и выдадут ключ от номера, видавшего лучшие времена, на пятом этаже, холл которого будет украшать керамическое убожество под названием «лесная нимфа ранним утром». Где завтракать придется в полумраке, скрывающем последствия вчерашнего вечера. А жить придется только потому, что все другие места в городе заняты.

«Может ну его, Макассар? – подумала Дашка. – Ехать в неизвестность, искать себе жилье… Опять…» Ста тысяч рупий хватило на телефонный звонок Аньке в Москву. Стою в толпе, жду парома, от Демидыча нет вестей, не знаю, ехать или не ехать.

– Конечно, ехать, – сказала Анька, она же Добрый Ангел, расчищающий дорогу. – Ты куда пропала, ни один телефон твой московский не работает.

Ехать так ехать. В Купанге ведь вопрос с жильем быстро решился. Итальянец освободил дормиторию, Дашке выдали ключ, а немецкую семью поселили в комнату напротив. Правильно расположенный вентилятор и мягкий матрас за три доллара в сутки. Чего еще можно желать. Только Купангу этого было мало. Купанг предложил для проживания обстоятельства с Эдвином в качестве нагрузки.

– Я подумала и решила, что глупо вот так срываться и уезжать, – сказала Дашка Эдвину. – Побуду здесь несколько дней. Надо отдохнуть, столько всего случилось за последнее время.

– Конечно, – подтвердил верность решения Эдвин. – Не каждый такое вынесет. Я рад, что ты остаешься. Ты от меня один раз ушла. Но я ждал, и ты вернулась. Может быть, завтрак? Омлет?

В хостеле на завтрак выдавали типовую пайку, состоящую из чашки кофе и двух жареных бананов. Дашка пайку отдавала серфингисту из Англии, а себе заваривала чай в металлической кружке с помощью верного друга – маленького дорожного кипятильника.

– Вот омлет. И вот чай. Хороший, из коробки, – сказал Эдвин.

В стеклянном бокале плавали ошметки от россыпного чая, который покупали в Купанге для особых случаев, типа этого.

– Денег не надо. Ты меня вчера научила пользоваться фотошопом. И внесла луч света в мою жизнь.

Только этого не хватало. Истории, начинающиеся со слов «ты внесла луч света в мою жизнь», заканчиваются либо очень хорошо, но в этом случае слова не произносят, их подразумевают, ведь и так все понятно. Либо эти истории тянутся за тобой просроченной жевательной резинкой, намертво приклеившейся к подошве твоей обуви и оставляющей на асфальте бесконечные грязные серо-белые метки. Пока ты не пересилишь брезгливость, не возьмешь губку для посуды и не ототрешь жвачку раз и навсегда, послав инициатора истории куда подальше, а себе в очередной раз сказав, что взрослая уже и сколько можно оступаться по элементарной глупости.

Будьте добры к тем, кто не садится к вам на шею и у кого хватает сил с вашей помощью выкарабкаться из своей жевательной резинки самостоятельно. Эдвин же решил, что луч света, озаривший его вяло текущую жизнь, теперь не только укажет ему дорогу, но и останется с ним не перегорающей лампочкой Ильича. Употребляемые в Индонезии лампочки были лампочками дневного света. Холодными и безжизненными. Едешь по сельской дороге ночью, и как будто смотришь в прибор ночного видения. В самом маленьком подмосковном светлячке света и то больше.

– Ты сколько здесь пробудешь?

– Эдвин, я не знаю. Мне девочки в «Теддис-баре» сказали, что в среду есть паром до Аймере. В одиннадцать часов.

А не до Лабуанбаджо в четыре, как ты наврал.

– Да? Я не знаю. Надо позвонить.

Ага. Позвонить. Только линия снова окажется занятой.

– Ты пока располагайся, – предложил Эдвин. – Ты икатом интересуешься, поэтому должна научиться в нем разбираться. Съездить туда-сюда, посмотреть.

В инь-янский проем протиснулся мужчина с огромной полосатой сумкой.

– Икат, – вежливо опустив глаза долу, заметил мужчина. – Просто посмотреть.

За «просто посмотреть» денег не просили, хотя и считали это несправедливым. В музеях же платят за осмотр. Мы чем хуже. У нас ручное ткачество и антиквариат. Потаскайся с наше по отелям, ничего за день не заработав. А у нас семья большая, очень много детей.

Про семью и про детей нужно было говорить при торге. И добавлять, что сами мы бедные, денег совсем нет. Тогда в тебе видели опытного переговорщика, радовались и предлагали «особую цену» для своих.

– И почем такая красота?

Дашка уже провела ревизию трех магазинов на центральной площади и с ценами ознакомилась. Продавец этого не знал.

– За этот миллион рупий, а за этот полтора.

– Эдвин, – сказала Дашка, когда мужчина с сумкой ушел. – Вы чего, издеваетесь? В магазине качество лучше за пятьсот тысяч.

– Да? – спросил Эдвин, опять уткнувшись в компьютер. – Правда? Я не знал. Ты чего собираешься делать сегодня вечером? Я могу арендовать мотоцикл и свозить тебя к мастеру игры на сасандо. Там тоже икат есть. С острова Роте. Это недалеко.

Мечта всей жизни. С Эдвином на мотоцикле. То есть за рулем мужчина, а ты на заднем сиденье. Издевался не только мужчина с сумкой. Издевались там, наверху. Мечты, говорите? Наверху захихикали. Как вам такой поворот? Хибара с инфо-центром сойдет за мечту иметь домик в дер… тьфу… на скале над морем. Практически то, что запрашивали. Не подходит? Вот странно.

Бензобак до краев долил Эдвин, поставив диск из разряда Будда-баров. Дорогих и с претензией. Первую песню пели по-русски. И первая же строчка поднесла к бензобаку спичку словами «вот стоишь ты совсем одна».

– Ты располагайся, – повторил Эдвин. – И чувствуй себя как дома. Тебе надо забыть про своего бойфренда. Он тебе не подходит. Если он вот так бросил тебя одну, зачем он тебе нужен. А у меня интернет для посетителей бесплатный. Пользуйся.

Ага. Вы там наверху юмористы. Это проверка на что? Плохо тебе? Бросили тебя, как положено думать? Вот отличный выход из положения. Даже делать ничего не надо. И дом, и мужчина, и иката вокруг завались. Не это ли просили? Сделай только шаг… И все устроится.

– Спасибо, – отказалась Дашка, – но у меня уже есть дом. И бойфренд мой – не вашего ума дело. Вы чего вообще лезете в мою жизнь? Мне не надо нечего лишне-бесплатного, второсортного и угодливо вами предложенного, не важно из каких соображений. Я о помощи не просила, поэтому пошли вон! Я делаю свои дела, скупаю половину текстильного магазина, отправляю посылку в Москву и, что бы там ни было, сажусь на паром до Аймере или куда там он идет. И все, что я делаю сейчас, будет направлено на то, чтобы опять встретиться с Демидычем! Отвалите!