Да, мой лорд - МамаЛена

За спиной рыжей маячили ее постоянные пажи, и еще пара знакомых лиц. Ни Руквуда ни Нарциссы не было.

- Выйти и закрыть дверь, Стоунтон. Не приходило в голову?

- Ты ведь староста, какой пример ты подаешь остальным? Если все начнут уединяться с первокурсниками, репутация школы может пострадать.

- Не вижу, как может пострадать репутация школы от того, что я заказал пару зелий? Я, к твоему сведению, расплачиваюсь деньгами.

Полюбовавшись позеленевшей от злости Элоизой, Малфой демонстративно сунул флакончик с зельем в карман мантии и кивнул Снейпу:

- Благодарю, мистер Снейп. Остальное будет в срок?

- Я постараюсь, мистер Малфой. - совершенно серьезно ответил Северус.

- Если понадобятся еще ингредиенты - сообщите мне.

- Конечно.

Они прошли сквозь строй расступившихся слизеринцев и разошлись в разные стороны, а уже после ужина Малфой наблюдал, как к Снейпу подходят старшекурсники и шепчутся, протягивая пергаменты или книги по зельеварению. Снейп кивал, записывал что-то на листе перед собой, иногда кидая задумчивые взгляды в сторону камина. Люциус сидел сегодня рядом с Нарциссой и держал ее за руку: между ними все решено, и на Рождество он будет просить ее руки. Со свадьбой, конечно, придется подождать, пока Нарцисса не закончит школу, но уже сейчас можно было позволить себе невинный поцелуй и вот такие рукопожатия на виду у всех. Люциус улыбнулся почти невесте и поцеловал ее руку. Громко хлопнувшая книга заставила всех вздрогнуть. Засидевшийся Снейп поспешно собрал свои листы и перья и промчался по лестнице. Элоиза усмехалась, Нарцисса улыбалась нежно и чуть отстраненно. Висок заломило: похоже, начиналась проклятая мигрень. Пора спать.

2 глава

На Рождество Малфой выпил Феликс Фелицис и получил руку Нарциссы. Свадьбу отложили на год, до окончания счастливой невестой Хогвардса, а Люциусу удалось миновать душащие шторы и сонное заклятье, подстроенные утомительным кузеном Сириусом. Праздничное настроение жениха не испортила даже начинающаяся мигрень, которую он терпел, мужественно улыбаясь, и беседуя с будущим свекром о политике, а с будущей свекровью - о чистоте крови и драгоценностях. Белл сегодня была не в духе и все больше молчала, а ее рассудительная и уменьшенная копия - Мейди - с новым интересом подробно его разглядывала. Надеясь никогда не узнать, о чем думает любознательная девочка, Малфой, наконец, распрощался. Аппарировав домой, Люциус кратко доложил отцу о результатах визита, удостоился вердикта: «Неплохо», и удалился в свою комнату. Голова болела уже немилосердно, и, приняв зелье, Малфой уткнулся больным виском в подушку, надеясь хоть немного облегчить боль. К сожалению, зелье почти не действовало: несколько лет приема неизбежно вызвали привыкание, и Люциус с ужасом думал о том, что скоро его ждут многочасовые, а потом и многодневные приступы, подобные тем, которые испытывал его отец. Боль чуть притупилась, но Люциус знал, что это не надолго, и надо постараться заснуть. Однако, стоило ему начать погружаться в дремоту, как в окно застучали. Незнакомая сова била клювом в стекло, и Малфой со стоном поднялся и распахнул раму. Морозный воздух ударил в лицо, стекла зазвенели, голове стало чуть легче, и Люциус не стал закрывать створки. Сова отдала посылку, получила печенье и бесшумно выпорхнула наружу. Рассеянно разглядывая посылку, Люциус присел к столу и потянулся за палочкой. Никаких чар, ничего лишнего. Разорвав бумагу, Люциус повертел в руках маленькую прямоугольную коробочку, думая, открывать сейчас или оставить на завтра. Голова снова разболелась, из открытого окна тянуло холодом, Люциуса зазнобило. Решительно сняв крышку, Малфой обнаружил небольшой пузырек темного стекла, видимо с зельем внутри. Под пузырьком лежал сложенный листок. Лорд развернул его, ожидая найти имя дарителя, но на пергаменте угловатым острым почерком было написано: «От мигрени. По глотку. Не отравлено.» Усмехнувшись последнему, Люциус вынул пробку и принюхался: пахло привычным зельем от мигрени, с еле слышной ноткой какого-то цветочного запаха. Странный подарок: кто же станет пить незнакомое зелье?.. Виски сдавило так, что из глаз брызнули слезы. Сжав зубы, чтобы не застонать, Люциус снова поднял листок. «Не отравлено». Да, даже, если отравлено! Отбросив привычную осторожность, Малфой поднес зелье к губам и сделал глоток. Закрыв глаза, Люциус ощутил, как его что-то мягко толкнуло в затылок, словно развязывая узел, голове стало горячо, кровь быстрее потекла по разжавшимся сосудам, перестали слезиться глаза и ныть виски. Открыв глаза, Малфой снова посмотрел на флакон в своей руке, взял в руки листок, и на обороте заметил две маленькие, похожие на змейки, буковки S. Значит, SS? Малфой усмехнулся. Не волчонок, а змееныш? Такой полезный маленький друг. Боль совсем прошла, оставив юного лорда полным сил и воодушевления. Такое усердие не должно остаться без внимания, и в Хогвардс полетела сова с никому в Малфой-Менор не нужным, а поэтому абсолютно новым, набором инструментов для зельеварения. Лорд Малфой-младший всегда старался соответствовать своей фамилии, поэтому вместо «Спасибо, Северус», на открытке написано: «Счастливого Рождества, мистер Снейп». Свое «Спасибо, мальчик», Люциус говорит, утыкаясь в подушку, и, закрыв глаза, видит перед собой растрепанные волосы и гордо задранный подбородок. «SS… Как же удачно я погулял…»

Вернувшись в школу, первое, что увидел Малфой в гостиной Дома, была его теперь уже невеста, окруженная стайкой девушек, и сияющая глазами гораздо ярче, чем брильянтом на безымянном пальце. Чуть поклонившись и мгновением дольше полюбовавшись ответной улыбкой, Малфой не стал портить нареченной момент триумфа и, отведя глаза, окинул взглядом зал. Его простое кольцо тоже привлекло внимание: из укромного угла гостиной за ним следили прищуренные притворяющиеся равнодушными, глаза. Змееныш едва не зашипел, когда кто-то толкнул его, прося подвинуться, и отвел взгляд как раз вовремя, чтобы не увидеть насмешливую улыбку прекрасного лорда: похоже, теперь и Люциус обзавелся юным пажом.

Так в кругу слизеринцев называли малолеток, восхищенных или по-детски влюбленных в старшекурсников. Чаще всего, конечно, пажами обзаводились девушки: у Элоизы их было трое, да и вокруг Нарциссы постоянно вертелись какие-то мелкие воздыхатели. Их можно было послать за забытой в классе сумкой, или в совятню - отправить письмо, и использовать для подобных же мелких поручений. Взамен им позволялось находиться поблизости от предмета своего обожания, если конечно предмет был не против, и восхищаться. Иногда им перепадали мелкие знаки внимания: потрепать по волосам, подарить ненужное перо, назвать по имени… Как правило, к третьему курсу дети взрослели, умнели и очень редко переходили от восхищения к серьезным ухаживаниям. Это была почти игра, и, тем не менее, иметь пажа было приятно для самолюбия и полезно для статуса. Правда, Малфоя дети всегда немного раздражали, и он достаточно резко дал понять, что никакой малышни рядом не потерпит, и теперь, как правило, второкурсники объясняли восхищенным ослепительным лордом новичкам, что любоваться его красотой лучше на расстоянии. Однако, для Северуса Малфой готов был сделать исключение: мальчишка был интересен ему и безусловно полезен, а разбрасываться полезными вещами было не в обычаях Малфоев.