Оскал зверя (Пес-2) - Nik Держ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Встать! — неожиданно гаркнул некромаг.
Не ожидавший такого Сидоренко испуганно подпрыгнул на табуретке, втянув голову в плечи. Министр укоризненно посмотрел на товарища, но ничего не сказал.
— Я приказываю — ВСТАНЬ!!! — вновь громыхнул некромаг.
Труп слабо завозился на полу, но подняться не смог. Петр Семеныч покачал головой и шевельнул растопыренными пальцами. Повинуясь жесту некромага, сизые внутренности мертвеца пришли в движение: они обмотались вокруг запястьев и шеи трупа, а затем натянулись, медленно поднимая тяжелого
оберштандартенфюрера в вертикальное положение. Вскоре тело висело на собственных кишках, перекинутых через потолочную балку, не касаясь ногами пола.
— Ты меня слышишь? — спросил некромаг.
— Яволь, — глухо отозвался мертвец, не открывая глаз.
— Ты меня понимаешь?
— Нихт ферштейн.
— Да, а я слышал, ты по-русски шурупишь. Значит-таки не найдем общего языка?
— Нихт ферштейн.
— Ну и ладно, — тихо и почти ласково произнес некромаг. — ИМЯ! ЗВАНИЕ! ДОЛЖНОСТЬ! — истерически заорал он.
Сидоренко вновь едва не свалился со своей табуретки, настолько резким был переход. Некромаг шевельнул пальцами, кишки слегка провисли. Голые ступни, нашпигованные острыми щепками, коснулись пола. Некоторые щепки насквозь пробили ноги мертвеца. Немец утробно застонал.
— Ага! Не нравиться щекотка? — победно закричал Министр. — Не любишь осинку? Будешь отвечать? ОТВЕЧАТЬ, МАТЬ ТВОЮ! ИМЯ, ЗВАНИЕ, ДОЛЖНОСТЬ!
— Густав… Альтхайм… Оберштандартенфюрер… СС… Заместитель… Начальника… Штаба… Оккупационных… Войск… Вермахта…
— Вот это другой разговор! Вот это я понимаю задушевная беседа! Можешь ведь, когда хочешь. Ты мне вот что, мил человек, поясни, что это за странное колечко у тебя на пальчике было?
— Нихт… Ферштейн…
— О! Опять двадцать пять! — хлопнул себя руками по ляжкам Петр Семеныч. — Я говорю, перстенек у тебя был, колечко на пальце. В чем прикол?
— Нихт… Ферштейн…
— Че ты заладил как попка: нихт ферштейн, да нихт ферштейн? Откуда ты только такой упрямый на мою голову взялся? Ведь больно тебе, плохо! Скажи, и я тебя отпущу! Правда, правда!
— Нихт… Ферштейн…
— Ладно, не могу я на твои муки спокойно смотреть! — притворно вздохнул некромаг. — Не хочешь, тогда пойдем другим путем… Так быстрее будет! Ох, не хотелось мне в твоей башке копаться! Своих тараканов хватает… Ладно, полежи пока, — Министр вновь шевельнул растопыренными пальцами, путы развязались, и мертвец рухнул на пол.
— Валентиныч, поправь пока нашего пациента, а то он из пентаграммы выпал.
Пока Сидоренко возился с немцем, Петр Семеныч достал из саквояжа черные очки и нечто похожее на меховые наушники. Нацепив всю это амуницию на себя, он взял со стола резную шкатулку и подошел к телу.
— Подвинься, — сказал он майору.
Внутри шкатулки обнаружилась ржавая цыганская игла с толстой нитью, коробочка с бурым порошком и две резиновые заглушки.
— Раскрой ему рот, — распорядился Петр Семеныч.
Всыпав в рот мертвецу щепотку порошка, некромаг сшил синие губы немца грубыми стежками.
— Теперь уши.
Засыпав в уши тот же порошок, Петр Семеныч заткнул их резиновыми заглушками.
— Теперь последнее, — произнес он, убирая шкатулку, — чтобы видеть!
Он взял со стола два металлических кругляшка, похожих на большие канцелярские кнопки, и, не размахиваясь, поочередно всадил их острые конца в глазные яблоки трупа прямо сквозь закрытые веки. От едва уловимого хруста по спине майора пробежали мурашки.
— Вот теперь послушаем и посмотрим, — произнес некромаг, отхлебывая прозрачной жидкости из второго пузырька. — А для тебя, Сергей Валентинович, ничего интересного сегодня больше не будет!
С этими словами Министр опустил на глаза темные очки и улегся на пол рядом с обережным кругом.
* * *Вода на раскаленной каменке возмущенно зашипела и рванула к потолку клубком обжигающего пара. Петр Семеныч сдавленно охнул и схватился руками за уши. От заполнившего маленькую баньку пара трещали волосы. Даже малейшее движение обжигало кожу.
— Валетиныч, зараза! — возмущенно выдохнул Министр. — Куда так накочегарил? У меня сейчас ухи отгорят!
— Ага! — хитро прищурился майор, голову которого прикрывала войлочная шапочка. — А каково мне было, когда ты отключился в трансе? Штабная избушка внутри вся инеем поросла! А на мне только легкая курточка — лето на дворе! Но я терпел, выйти боялся: чтобы тебе, не дай бог, помешать! Терпи теперь, слишком уж я в холоде колдовском продрог!
С этими словами Валентиныч плеснул на каменку еще ковшик воды.
— А! Ну вас! Не могу больше терпеть эту душегубку! — Петр Семеныч опрокинул на себя ведро холодной воды и выскочил в предбанник.
— Начисли нам по стопятьдесят! — закричал ему вслед майор, размахивая веником словно шашкой. — Мы сейчас… Ну, Вольфыч, держись!
Выбравшись из парилки, Петр Семеныч припал к трехлитровой банке с холодным квасом, в один присест, выдув чуть не половину. После этого он завернулся в чистую простыню и степенно вышел на улицу. Возле банки под импровизированным навесом разместился накрытый стол. Городских разносолов на столе не было, но картошки с мясом, соленых огурчиков и душистого самогона было вволю. Министр ловко наполнил спиртным три большие граненые стопки и без сил повалился на самодельную лавочку, сбитую из тонких бревнышек. Минут через десять из баньки вылетел красный как рак Вольф, на ходу вытирая полотенцем заливающий глаза пот.
— Что, чуть не уморил, душегуб? — благодушно спросил друга Петр Семеныч, уже успевший слегка отойти.
— Вот любитель парка…
— Кто это здесь любитель? — притворно возмутился майор, вслед за Вольфом вышедший из бани. — Профессионал! И никак иначе!
— Ладно, профессионал, — легко согласился Петр Семеныч, — давай к столу!
Сидоренко повесил шапочку на гвоздик и плюхнулся на лавку рядом с Министром. От его разгоряченного тела до сих пор шел пар.
— Ну что, за встречу? — риторически спросил Петр Семеныч, поднимая стопку.
— За встречу! — не стали протестовать партизаны.
Они чокнулись и выпили.
— Хорошо пошла! — выдохнул Министр, похрустывая малосольным огурчиком. — Ваша баба Маша просто кудесница! Надо её к нам в центр переманить…
— А чего, в Москве вино-водочные магазины не работают? — удивился Сидоренко.
— Почему не работают? Работают! Только нынче бухло по талонам отпускают. Весь спирт на фронт… Все для победы, так сказать.
— А что вообще в Москве твориться? — спросил Сидоренко. — Мы тут второй год по тайге скачем…
— Ничего хорошего! — ответил Министр, повторно наполняя стопки. — Когда фрицы через портал хлынули, для наших «мудрейших» и «все знающих наперед» руководителей страны наступил период ступора. И как их не пытался переубедить президент вместе с батюшкой Феофаном, что это реальность, они продолжали считать все слухи шуткой, розыгрышем, но во вторжение верить отказывались наотрез. Только когда войска Вермахта с ходу взяли Владивосток, Хабаровск и начали подбираться к Благовещенску, в их рядах наступила паника. Многие народные деятели, этакие показные патриоты, быстренько собрали манатки и свалили из страны нахрен! Нужно отдать должное президенту, то бишь Верховному Главнокомандующему, он быстро сумел подавить панику сначала в столице, а затем и на остальной подконтрольной территории. А уж после того, как начали поступать сведения в Центр от стихийных групп сопротивления, типа вашей, о вампирах, вервольфах и прочей гадости, воюющей на стороне Рейха, авторитет нашего 16 отдела вырос до немыслимых высот. Батюшка теперь считается правой рукой президента, а нашему отделу присвоен особый статус. Он выведен из под юрисдикции ФСБ и подчиняется непосредственно Верховному Главнокомандующему.
— Вот всегда так у нас, — возмущенно заметил Сергей Валентинович, — пока жареный петух в жопу не клюнет, хрен почешемся! Ведь сколько раз батюшка поднимал вопрос об охране переходной зоны? И что?
Петр Семеныч уныло мотнул головой.
— Вот то-то и оно! — воскликнул, подняв вверх указательный палец Сидоренко. — Ни-че-го! Если полк не поставили, то хотя бы просто забетонировали полянку! Может тогда, портал и не открылся бы!
— Слушай, а чего ты раньше молчал? — спросил Петр Семеныч.
— Как это молчал? Да мы с батюшкой…
— Почему я об этом только сейчас узнал? Чё, у меня средств на несколько самосвалов бетона не хватило бы? Да я бы и не заметил! Просто сам до этого не додумался.
— Блин! А ведь и правда! Просто мы тогда тебя в расчет не брали, — признался Сидоренко.
— Эх вы, конспираторы хреновы! — негодовал Министр. — Вот и довыбарывались! Ладно, самогон выдыхается! Между первой и второй… Будем что-ли?
