Время Апельсина - Илья Либман

– Со мной ничего не будет, потому что мне платит деньги Луи Виттон. Вам бы сходить и переодеться в дневную одежду не помешало бы, а то все на вас смотрят, как на пришельца из спального вагона. У вас в чемодане наверняка есть одежда для перелетов.

Оранж и сама подумывала, что сейчас было бы неплохо принять душ, смыть с себя всю эту мотоцикольную пыль и одеться в чистое, но не была уверена, что в туалете может быть душ.

– Вы думаете, здесь есть где-нибудь душ?

Кошелечник не торопился с ответом, как если не был уверен и мысленно проверял помещения в поисках душа. Еще он не был уверен на счет этой женщины: возможно, что она здесь случайно – просто вывалилась из своей временной петли и теперь летит в Москву, а потом в Юргу. Одежда на ней странного покроя и выделки, но про грабеж машины догадалась и про Луи Виттон знает.

– Тут есть мужской душ для ремонтников и механиков. Если хотите, я посторожу, пока вы себя в порядок приводите, или можно полицейского попросить организовать для вас наряд. Наверняка найдутся добровольцы.

Оранж улыбнулась едва, как ему показалось – крылышками носа: «Я думаю, что с вами безопасней, чем с полицией связываться. А то начнуться допросы и обыски в полостях… У вас ведь есть немного времени? Вы ведь ни в какой полет не собираетесь?»

И они неторопливо пошли полупустым конкорсом аэропорта. На ходу Оранж смотрела по сторонам, как первоклашка, но не останавливалась, а только замедляла шаг. Кошелечник теперь был уверен, что она из неотсюда, не только в смысле времени или места, но и в смысле, как она несла себя. Ее походкой могли бы ходить люди, попавшие в среду с меньшей гравитацией, чем в которой они привыкли жить. Несмотря на более, чем средний вес, в ее движениях была не просто легкость, но и какая-то неукратимая игривость. Иногда ему казалось, что фланируя на пол шага позади, она подтанцовывает слегка то проходкой из чарльстона то пробежкой из какого-то другого салонного танца, в котором парочки носятся по паркету, как сумасшедшие молекулы, а наблюдатели за ними следят с зажмуренными глазами в предчувствии неминуемых столкновений с увечьями.

Через какое-то время они остановились около книжного магазина-павильона Хадсон Букс. Это место торговало книгами, журналами и газетами. Кроме того там можно было купить многое другое, как и во всех лавках аэропорта. Набор книг состоял в основном из бестселлеров в мягких переплетах – именно такие люди любили брать в полет. Журналы были в основном про гламурную жизнь или с идиотскими советами – как заставить мужа тащиться от вас после 25 лет совместной жизни. Именно такой журнал Оранж взяла в руки и стала быстро шелестеть страницами в поисках ответа на «Как». Кошелечник предложил ей не искать ответа на этот риторический вопрос, потому, что это было всего-навсего хорошо позабытая печатная практическая шутка: под самим анонсом было приписано мелким сереньким шрифтиком …читайте в следующем выпуске журнала.

Оранж смотрела на кошелечника с немым вопросом.

– Эмпирический урок по земной психологии. Подобная статья может быть очень интересна тем, кому за сорок. У них есть все приреквизиты для чтения подобного: жизневажный интерес, $12 на покупку журнала с откровениями и нетерпение с частичной потерей зрения – женщины без очков для чтения не видят мелкого шрифта и смело клюют на пустой крючек. Но самые заядлые из них непременно купят следуюший номер журнала, и если там не будет обещаного совета, то кое-кому не повезет.

– Я там видела, как вы кошелек покупали неудачно. Не может что ли вам за хорошую работу ваш Луи Виттон кошелек на праздник подарить? Можно я вас буду Кошелечником называть? Если мы уже куда-то идем, то что здесь среди книг застряли?

Кошелечник по-хозяйски подравнял стопку свежих газет и сказал, что это место принадлежит ему, и он хотел бы сказать пару слов кассирше.

На стенде журналов были издания на немецком, французском, китайском и даже русском. Оранж взяла журнал на русском, с обложки которого на нее смотрело лицо женщины красивой и похоже, что именно от этого усталой. Тяжелый макияж делал лицо по-театральному драматичным, а насыщенность губ просто манифестировала секс аппил. Кошелечник посмотрел на обложку, потом на Оранж и опять на обложку: «Она и есть ваша родственница? Очень похожи.»

– Я ее не знаю. Может быть и похожи немного, но она слишком красива для простой женщины.»

– Не преувеличивайте – просто фотография для обложки гламурного журнала добивается вовсе не фотографической похожестью с оригиналом, а передовой техникой. Вас можно было бы загримировать под нее неотличимо, но ей до этого лучше поправиться или вам – наоборот похудеть. Как же вы ее не знаете – знаменитость и достояние русской культуры не одно десятилетие. Это же Анфиса Бузеева – звезда многих телепрограмм. Ладно, идемте вас переодевать.

После нескольких минут хождения они достигли двери с надписью «Служебный вход». Дверь была закрыта на замок, но у Кошелечника в руках появился небычный ключ-отмычка, против которого замок не смог устоять.

Кошелечник успокоил Оранж, что они не занимаются взломом – ему такой ключ полагается по уставу. Внутри помещения нашлась дверь с надписью «Мужская раздевалка».

Кошелечник вошел туда первым и через несколько секунд позвал Оранж следовать за ним.

К такому запаху Оранж явно не подготовили ее оранжевые сестры. Трудно было представить, что так пахнуть могут люди. По ее понятиям так могли бы пахнуть загнанные в угол испуганные животные.

Кошелечник заметил ее ошеломление и сказал, что в этой стране индустриальные дезодоранты и моющие средства имеют небыкновенную силу и запах, а иногда только запах.

В душевых кабинках было чисто и сухо. Два больших сосуда на разделительной стенке между кабинками были заполнены шампунем и жидким мылом. Перед кабинкой на полу лежал разовый коврик из толстой абсорбирующей бумаги. В стену напротив душевых кабин было вмонтировано большое зеркало из полированого металла. Радом с ним стояли весы и еще какое-то устройство, представляющее из себя хитроумные гибкие шланги с какими-то насадками на концах.

Кошелечник из смежного помещения посоветовал ей поторопиться с мытьем, сказав, что в одиночку ему будет не удержать натиск немытой толпы механиков, если они вдруг заявятся. Оранж подумала, что в этой части планеты люди все еще примитивны, и животные инстинкты руководят их действиями в первую очередь, а все остальное – во вторую. А если нет всего остального? Она вспомнила гостеприимных индейцев около костра. Но с другой стороны, она знала, что в странах северной Европы все это сексуальное напряжение давно снято, но не лететь же ей в Финляндию для простой помывки. Во время размышлений она доставала из чемодана все необходимое, что ей могло бы понадобиться после омовений. Именно за этим занятием ее застал Кошелечник – Оранж яростно отрывала продажные ценники с новых покупок. Кошелечник больше не подгонял ее, а стоял молча пол шага позади и следил за ее манипуляциями. Он даже был настолько галантен, что повернул краники в душе.

– Я быстро, вы только отвернитесь, пока я раздеваюсь.

Кошелечник отвернулся и сразу услышал щелест снимаемого рубиша. У него не было особого интереса, но просто так стоять и молчать ему тоже не хотелось: «Ну, как вы там – справились, или мне вам помочь наощупь?»

– Мне помогать не надо – я умею и люблю мыть свое тело и делаю это сама с самого детского возраста. Вы бы лучше пыль вытрясли из моего платья, если уж так хотите быть пригодным.

Кошелечник улыбнулся услышенному и подошел к чемодану. Отдельно на стуле лежало приготовленное белье и одежда, а около стула, на полу – горка рубища.

За мутно – прозрачной клеенкой душа мелькало тело Оранж.

Кошелечник, уверенный, что никто его не увидит, осторожно взял в руки лифчик и даже заглянул в его чашечки, потом увидел свое отражение в металическом зеркале и поразился их велечине.

Из зеркала чашечки напоминали детские головные уборы народов средней азии. С лифчиком в руках он подошел к зеркалу, приставил его себе над головой и подумал, что для полноты и правдивости картины не хватает только хвоста – кошелечник выглядел как мышь Мики.

Оранж закончила свои омовения и стояла в кабинке душа с раздвинутой занавеской. Они встретились взглядами через зеркало, и она спросила: «Зачем вы это делаете? Хотите представить себя доистороческим грызуном на задних лапах? Лучше придумайте, чем бы мне вытереться.»

Кошелечник смотрел на отражение Оранж в зеркале и сказал себе еще раз, что эта женщина явно не отсюда, то есть она выглядела очень даже женщиной, но что-то неуловимое выдавало ее. Она его не стеснялась, как это полагается, не прикрывала рефлекторно свою грудь руками, как принято, возможно понимая, чтo при ее формах это никак бы не помогло.