Он - Капитан Сорвиголова - Владас Даутартас

— Крепость… Лунных Детей, — вымолвил я.

— Здо́рово! Мы — луняне! — оживились мальчишки.

— А я не согласен, — возразил Римас. — По-моему, «дети» — нехорошо. Мы воины! Пусть наша крепость называется крепостью Лунных Воинов!

— Правильно! Капитан хорошо придумал! Мы — Лунные Воины! — заорали мальчишки.

— Значит, можно зажигать костер, — сказал дядя Антанас. — Но у крепости должен быть начальник. Кого предложит народ?

— Не начальник, а комендант. В крепостях бывают коменданты, — поправил дядю Антанаса Римас.

Он выступил вперед еще на один шаг. Гордо вскинул свою кудлатую голову. Я догадался, о чем Римас помышляет, и только было собрался выкрикнуть: «Да здравствует Капитан Сорвиголова, слава нашему коменданту!», как кто-то выпалил:

— Тадаса комендантом!

Я растерялся. «Тадас, Тадас, Тадас…» — отдавалось в ушах. Мне вдруг стало страшно. Вспомнился город, письмо, которое я нашел на пороге, и Пипеш, и непонятная, грозная клятва… Как назло, Римас повернулся ко мне и ждал, что я скажу.

— Комендантом крепости Лунных Воинов избран Тадас! — прогремел голос дяди Антанаса. — Поздравляю, комендант!

— Все равно ты обязан мне повиноваться, — зашептал Римас. — Не забывай: ты поклялся. Или сразу откажись.

А я молчал… Старался не дышать, чтобы не так громко урчало в животе. А Римас наказывал:

— Ты должен выставить у ворот караул… Приказывай — ты же комендант!

Мне было не до караула. Когда я оставался дома один, я делал все, что заблагорассудится. И конечно, ел. Захочу — и ем. А тут вдруг понял: невозможно делать что хочется. Дядя Антанас глаз не спускает с меня и с остальных ребят.

— Комендант! Зажигай костер.

Опять дядя Антанас приказывает. Пришлось подчиниться. Правда, зажигать костер интересно, но в этот раз почему-то было невесело. Невесело, и все.

Пламя взметнулось ввысь, и дядя Антанас притащил свой рюкзак. Достал из него две буханки хлеба, три круга колбасы. Нарезал и раздал всем поровну. Мальчишки жадно ели. Чавкали, позабыв все на свете… Будто не было ни озера, ни костра, ни луны и всей этой красоты.

— Сухой паек выдадут завтра утром тоже, — пояснил дядя Антанас. — Потом продовольствие будем получать от колхоза. Если, конечно, заработаем…

— Студент мыслит, как последняя пешка. Воины крепости питаются жареной дичью и пьют вино, — рассуждал Римас, уплетая хлеб с колбасой. — Голодают только во время осады. Тогда они наперекор врагу поедают кошек, крыс, жуют ремни…

— Эх, хорошо бы чашечку чаю, — вздохнул Андрюс и проглотил слюну.

Я только покачал головой. Видно было, что остальные мальчишки тоже не наелись. Украдкой поглядывали они на рюкзак, но дядя Антанас его не открывал.

— Завтра рано вставать, — сказал он. — Комендант, объявляй отбой.

Никто не спорил. За день мы все устали. Ребята нехотя разбрелись по местам. Римас, Андрюс и я остановились возле нашей палатки. Костер догорал. Около него задумчиво сидел дядя Антанас. На озере вскрикивали дикие утки.

— В общем-то, здесь ничего, только лопать мало дают, — признался Андрюс. — Посмотрим, что дальше будет. Если лучше — пусть, а нет — смоюсь, и до свиданья!

— Предателей постигнет возмездие, — остановил его Римас. — Индеец, выше голову! Радость борьбы и побед ждет нас. Я, между прочим, кое-что придумал.

— Ты говоришь, смоешься. А куда, Дракон? — поинтересовался я.

— Куда?.. Ну, куда глаза глядят!

— Слушайте меня! Намечена потрясающая вылазка! Операция «КСЯК»! — захлебывался Римас.

Я раздвинул полог у входа в палатку и забрался внутрь. Улегся в мешке, вдохнул запах мха, увядшей травы. Сразу захотелось спать.

Я медленно двинулся по двору и пошел к развалинам. Там меня должен был ждать тот, кто прислал письмо, тот, кто подписывается «К. С». Я шел как ни в чем не бывало, а сам потихоньку озирался. Ничего подозрительного я не заметил. Миновал узкий, вроде туннеля, двор и вышел на площадку. Передо мной высился разрушенный дом. Угрюмый, темный, с запахом сырости. Вот мимо прошел какой-то человек. Идет себе преспокойно, что-то напевает. За ним — женщина… Никому до меня нет дела. Смотрю направо, смотрю налево — никто у развалин не вертится. Только черные проемы пустых окон уставились на меня. Таинственные, пугающие. Нет, назад путь отрезан. Ясно, что за мною наблюдают. Не стану же я трусить! Я быстро подбежал к развалинам, прыгнул через выбитое окно подвального этажа и остановился. Прислушался. Тишина. Я стоял и ждал. Никто не подходил. «Вот оно что. Повеселиться вздумали!» — мелькнуло у меня в голове. И в тот же миг чья-то рука тронула меня за плечо. Я резко обернулся.

— Что — испугался?

Передо мной стоял мальчишка лет тринадцати. Чуть повыше меня, пошире в плечах, растрепанные волосы.

— Вот еще! — безразлично ответил я.

— Я Капитан Сорвиголова. Тебя позвали для беседы, — высокомерно сообщил он.

— Вот оно что: значит, «К. С.» — это ты, Капитан Сорвиголова… Ладно. Меня зовут Тадас.

— Следуй за мной. Оружие оставишь тут.

— Чего?

— Оружие, — спокойно повторил он.

— Какое еще оружие! — удивился я. — На, смотри, — и вывернул перед ним свои карманы.

Откровенно говоря, я сам себя не узнавал. Должно быть, здорово на меня подействовало это таинственное письмо, вся эта игра, развалины, незнакомый заносчивый мальчишка. Возник, точно из-под земли, даже шороха не издал. Ловкий! Вот я и потащился за ним, покорный как собачка. Мы перелезли через две обвалившиеся стены, потом спустились в какой-то черный подвал, оттуда стали подниматься по лестнице и наконец попали в большую комнату. Настоящую, с окнами и стенами. Только вместо потолка было просто небо. Пол завален кусками штукатурки, обломками кирпича, всяким мусором.

— Ты находишься в зале гостей нашего замка! — Мальчишка вскинул вихрастую голову. — Учти, этот замок, двор, соседняя улица — владения Капитана Сорвиголовы, то есть мои. Все ребята мне подчиняются. Ты — пришелец. Отвечай на вопросы ясно и прямо.

Вот так новости! Ничего подобного не бывало там, на окраине, где мы с мамой жили раньше. Там, конечно, играли в войну, в партизан и всякие другие игры, но не так чтобы всерьез, просто для интереса. А этот мальчишка, по всему видать, не шутит — ишь какой важный.

— Сколько ты прикончил кошек?

— Ни одной, — ответил я и тоже вполне серьезно. — Не люблю мучить зверье.

— А птиц? Неважно каких…

— Тоже.

— Шпагу сделать можешь?

— Лук. Индейский.

— Это уже куда ни шло.

Потом мальчишка стал расспрашивать, где я учусь, с кем вожусь, где мама работает, кто мой отец…

На последний вопрос я не ответил. Закусил губу и стою.

— Чего молчишь? Скрываешь? Изволь отвечать.

Я молчал. Вдруг расхотелось говорить, и все. Какое ему дело, этому барану нечесаному, до моего отца! Никто у меня не вырвет мою тайну, никому на свете не расскажу! И про ночь, когда я увидел отца, и про бинокль, и про все. Никто и никогда!

— Отвечай! Тебя спрашивает сам Капитан, — донесся до меня голос откуда-то издалека. Я даже вздрогнул и оглянулся. Никого не видно.

— Это свои, — заявил мальчишка. — Итак, мы ждем…

— Нету у меня отца…

— Превосходно… — раздался далекий голос.

— А что ты умеешь? — допытывался настырный мальчишка.

Я облегченно вздохнул.

— Умею что?.. Комнату прибирать, картошку чистить, даже мясо покупать, — начал я, но остановился, так как Капитан с явным презрением поглядел на меня.

— О, мне он нравится! Наивность, простота — отличные качества в человеке! — неслось издалека.

— Кто там? — воскликнул я.

— Терпение, терпение, — осадил меня Капитан. — Ты давай говори, что умеешь делать.

— Я уже сказал… Ну, лук индейский… Еще кораблик из бумаги, браунинг… Умею стрелять из лука.

— В кого?

Я объяснил ему, что мы жили за городом и там я бегал со своим индейским луком по полям, пугал бродячих собак.

— Отлично! Замечательно! — обрадовался вихрастый Капитан. — Я не ошибся в тебе. Хочешь стать воином этого замка? Или, может, ты трус?

Это было слишком. «Трус»! Что может быть обиднее? Ведь я оставался дома один, даже по вечерам сидел в комнате без мамы, не боялся выходить в сад, когда бывало совсем темно.

— Поосторожнее, приятель… — И я покосился на него. — Не бросайся словами.

— Выходит, хочешь?

— Да, конечно… Могу…

— Ладно. Только сначала ты докажешь, что имеешь право носить звание воина, что ты верен и смел.

— Правильно. Обязан доказать, — опять донеслось непонятно откуда.

— Ты проведешь операцию «К-1».

Я ничего не соображал.

— Операция шифрованная, — терпеливо разъяснял мальчишка. — «К» означает «Кошка», а «1» — это потому, что на операцию отводится один день.