Para bellum (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Много во что вкладывались.

И в электрометаллургию, стараясь ее сделать ведущим методом в черной металлургии с опорой на каскады камских ГЭС с их почти бесплатным электричеством. И станкостроение. И строительство. И газовая отрасль, открывающая обширные возможности для химической промышленности и обеспечением дешевой энергией регионов, отдаленных от ГЭС. И многое другое. Но самым неожиданным для окружения Фрунзе стала нефть и производные от нее виды топлива. В этом вопросе, как и в военной промышленности, он был совершенно неудержим.

К 1926 году в СССР выпускался бензин 4 сортов, причем исключительно методом прямой перегонки. Это был бакинский и грозненский бензин 1–2 сортов. Такой себе способ маркировки, тем более, что они во многом пересекались. Да и качество их нередко плыло. Так что первое, что нарком сделал — ввел более адекватную стандартизацию буквально каждой партии. По октановому числу, определяемому мотор-методом. С шагом в 10 единиц ±5. Например, Б40 было бензином с октановым числом 35–45. Для этих сортов установил цветовую маркировку бензином с использованием максимально дешевых, безопасных для двигателей красителей. Чем ниже октановое число, тем темнее был цвет.

Параллельно Михаил Васильевич отправлял геологоразведку к известным ему месторождениям. В те края. Также он почти сразу организовал НИИ Нефти, в котором трудились такие светила как Николай Дмитриевич Зелинский и Владимир Николаевич Ипатьев. И не просто от забора до обеда, а со вполне конкретно поставленными им задачами.

Сам же Фрунзе старался задействовать в этой области все, что только можно из уже созданного, изобретенного и полезного. Например, термический крекинг нефти уже активно применялся. И, задействовав «освоенные» запасы Коминтерна, Михаил Васильевич заказал в Германии оборудование для постройки семи подобных НПЗ в долине Волги, чтобы удобнее перемещать нефть и продукты ее переработки. Что позволяло уже с конца 1928 — начала 1929 годов начать массовое производство бензина с октановым числом 70. Открывая новые горизонты для АБТ-войск и авиации.

Зелинский и Ипатьев же плотно занимались термическим риформингом, который бы позволил улучшать плохие бензины. Технологически же процесс был близок к крекингу. И в оригинальной истории его изобрели в 1931 году, так что идеи и без того витали в облаках.

Параллельно Фрунзе пытался купить Эжена Жюлья Гудри, который уже в 1927 году запатентовал и разработал технологию каталитического крекинга. И теперь обивал пороги Франции в поисках инвесторов.

В Союз он ехать не желал. Пока. И приходилось создавать ему условия, при которых у него просто не оставалось бы иного выхода. Например, совершить несколько ограблений с целью создания финансовых затруднений. И, сочетая разные формы скрытого давления, оказывать открыто материальную и моральную поддержку со стороны вербовщика…

В оригинальной истории Гудри смог только в 1930 году добиться строительства небольшого опытного завода, который в том же году и закрыли из-за высокой стоимости получаемого бензина. Из бурого угля он его делал, правда. Но это было не важно. Так как Эжен вполне мог все адаптировать и к мазуту, что в итоге и сделал уже буквально через пару лет. А к началу Второй мировой войны так и вообще — наладив выпуск бензина с октановым числом 100.

Для бензиновых ДВС это самое пресловутое октановое число являлось и является одним из краеугольных факторов. Так как от него зависит стойкость бензина к детонации. То есть, максимальная степень сжатия. И, как следствие КПД и удельная мощность моторов. И чем больше в стране будет доступного бензина как можно большего октанового числа, тем лучше. Во всяком случае в тех условиях.

Также Фрунзе строил два относительно небольших завода, выпускающих тетраэтилсвинец. Достаточно дешевое, хоть и ядовитое вещество, добавление даже 0,1 % которого в бензин повышало октановое число последнего на 10 единиц. Для авиации это было невероятно важно. Причем никаким ноу-хау тетраэтилсвинец не являлся. Он был известен с 1854 года, а с 1923 года применялся для улучшения топлива повсеместно. Массово. И в тех же США его лили буквально всюду.

Так или иначе, но к концу 1928 году в номенклатуре СССР числились бензины Б40, Б50, Б60, Б70 и АИ80. Последний считался авиационным из-за того, что в Б70 добавляли тетраэтилсвинец. В обычной жизни это было в целом не очень здорово из-за токсичности присадки. Но для авиации — по сути — без вариантов. А к 1932–1934 годам за счет ожидаемого введения предприятий термического риформинга и каталитического крекинга, Фрунзе собирался сделать бензин типа Б70 самым низкооктановым в Союзе. То есть, дешевым автомобильным топливом. Что открывало просто невероятные перспективы в плане развития автотранспорта.

В оригинальной истории по этому поводу в Союзе стали «чесаться» примерно в это же время. Но очень неспешно, задумчиво. Со всеми, как говорится, бурно вытекающими проблемами, ибо «тормоза» — это не те герои, которые спасут мир. Михаил Васильевич решил «спохватиться» пораньше. Не выступая при этом новатором от слова совсем. Ну, разве что в отдельных деталях. Он просто шел в ногу со временем, потому как в том же США, в оригинальной истории, как раз середине 1930-х и достигли тех целей, которые он для себя поставил в развитии бензинов. По идее, при централизованном управлении, можно было бы выйти на эти показатели пораньше, но низкий базовый уровень мешал. Да и естественных условий в Союзе для этого не имелось — основная масса населения ведь беднота. Если не сказать голытьба. Ну а как иначе, после Гражданской кошмарным цунами, прокатившимся по стране? Что особенно усилилось в оригинальной истории после реформ 1928–1930 годов. Из-за чего личный автотранспорт являлся в основном роскошью. Из-за чего Фрунзе и стремился максимально расширить внутренний рынок, стремясь к максимальной прокачке благосостояния бедноты. Ибо, без крепкого спроса, все тлен. Идеи на хлеб плохо намазываются, даже самые благие. Особенно когда хлеб тоже испечен из благих намерений и красивых, правильных лозунгов.

В какой-то мере спрос можно стимулировать. И именно на стимулировании спроса была построена экономика начала XXI века. Но какой смысл уговаривать покупателя что-то купить, если у него на это попросту нет денег[13]? А доходы такие маленькие, что он эту покупку не сможет обслуживать. Самому бы выжить…

[1] Тракторов произвели, конечно, побольше кол-ва колхозов, но их большая часть была либо сломано (из-за нехватки запчастей и ремонтных мощностей), либо в армии, либо на производстве. Сельскому хозяйству перепадала лишь жалкие крохи. Настоящая механизация села началась только при Хрущеве. При всем к нему негативном отношении ряд довольно позитивных процессов проходили именно при нем: тот же выход Гагарина в космос, как пример.

[2] Налог на оборот (составлявший 85 % и больше) ввели в 1930 году и уже в 1932 году он составил 46 % от поступлений бюджета, а в 1934 — 64 %. Он позволял забирать почти все заработанное у рабочих и крестьян, оставляя им самый минимум для выживания.

[3] Уровень жизни рабочих в 1940 году по доступности базовой продовольственной корзины ухудшился в 1,5–3 раза по сравнению с 1913 годом. Как беднейших, так и квалифицированных. В 1910-х средняя зарплата на рабочего на предприятиях СПб составляла около 450 рублей в год, что позволяло купить около 802 кг говядины. Для высокой квалификации — до 1300 рублей и 2417 кг соответственно. В 1940 году средняя годовая зарплата рабочего там же составляла 4068 рублей, что позволяло купить только 339 кг говядины. Для квалифицированного — 7200 рублей и 600 кг соответственно. Для крестьян этот уровень падения жизни был еще сильнее. Не для всех, но для абсолютного большинства.

[4] Носителями правых взглядов в 1917 году были крестьяне, квалифицированные рабочие, служащие, ряд военных и так далее. Примерно 90–95 % населения. Из-за чего левые, несмотря на благость своих идей, были вынуждены вести отчаянную борьбу за власть. А потом, захватив ее, держать мертвой хваткой. Этим же объясняется, что в 1991 году за «власть советов» практически никто не вышел с оружием в руках. Даже те, кто причисляет себя номинально к левым. Здесь очень важно не путать исторический запрос на социальную справедливость с лояльностью именно левых взглядов, да еще и за свой счет.