Игроки и любовники. Книга вторая - Джеки Коллинз

Он решил десять раз проплыть туда и обратно. Пусть живот хоть немного подтянется, а они тем временем поговорят.

— Ты бы хотела рекламировать мою продукцию? — спросил Арон.

— А вы ждете каких-либо личных услуг взамен?

Он пожал плечами.

— Я — старик. Мне мало надо.

— Это не ответ.

— Я могу предложить тебе больше, чем тебе может присниться.

— И замечательные подарки.

— Что?

Она тихо рассмеялась.

— Ничего. Просто вспомнилось.

— Ты обещаешь мне подумать?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что мое тело не продается, ни за какую цену.

— Я могу на тебе жениться…

Она села.

— Да неужели? — Ее тон был полон сарказма.

— Разве тебе не этого хочется? — спросил он удивленно и обиженно.

Чего ей действительно хотелось, так это рассмеяться ему в лицо. Черт бы побрал Коди за то, что поставил ее в такое положение. Она получила предложение выйти замуж! Блин! От того самого Арона Мэка. Да несколько месяцев назад она ухватилась бы за него обеими руками. Редкий шанс. Ей останется только лежать, раздвигать ноги или раскрывать рот, как придется, и купаться в деньгах. Но все изменилось. Она почувствовала себя человеком, личностью. Никто, абсолютно никто не мог купить ее.

— Извините, Арон, — заключила она вполне по-доброму, — я очень польщена. Но я не хочу выходить замуж.

— Ты не хочешь замуж, — повторил он тупо. — Тогда чего же ты хочешь?

Она распахнула руки навстречу солнцу, откинулась назад.

— Интересно жить. Делать то, что самой хочется.

— Но ты ведь хочешь работать у меня в рекламе?

— Мы уже все только что обсудили.

— Никаких условий, — заметил он после некоторого колебания.

— Никаких условий?

— Даю честное слово. Но мы ведь останемся друзьями, и со временем… кто знает?..

Она снова села, глаза сияли.

— Конечно, я с радостью поработаю в вашей рекламе. А я-то думала, что вы еще один грязный старикашка.

Он натянуто улыбнулся, сверкнув на солнце идеальными вставными зубами.

— Я после ленча поговорю с твоим агентом. Нам надо многое обсудить.

— Спасибо вам, Арон. — Она встала и дружески поцеловала его в щеку. — Вы и в самом деле ужасно милый.

Коди Хиллз ощущал необыкновенный подъем. Это он гениально придумал — уговорить Даллас поехать в Палм-Спрингс. Он сам тщательно следил за тем, чтобы не оставлять ее ни на минуту одну в обществе Арона Мэка, что оказалось довольно просто. Столько собралось интересных и влиятельных людей, которые пробыли почти всю вторую половину дня. А когда они разъехались, Коди сообщил Арону, что Даллас пора возвращаться в Лос-Анджелес, поскольку у нее на следующий день с раннего утра съемки. Арон предоставил им свой самолет.

И только когда они уезжали из дома и прощались, Арон отозвал Коди в сторону и сказал, что хотел бы, чтобы он прибыл в Нью-Йорк для обсуждения контракта.

— Вы можете лететь вместе со мной во вторник, — предложил Арон. — Вас это устраивает?

Конечно, его это устраивало.

Состоялись переговоры. Коди выдвинул свои требования — у него было деловое чутье и хватка. Даллас получила контракт, по которому ей причиталось больше, чем Лорен Хаттон за „Ревлон" и Марго Хемингуэй за рекламу „Фаберже".

И снова имя Даллас и ее фотографии замелькали на страницах газет. Каждый журнал желал заполучить ее для обложки.

Телефон Коди звонил не переставая. Все узнали о контракте, которого он добился для своей клиентки. И если его успехи с телесериалом уже привлекли к нему внимание, то контракт с фирмой Мэк сделал его едва ли не самым популярным агентом. Неожиданно образовалась очередь из тех, кто желал стать его клиентами.

Он не собирался представлять всех подряд. Ему хотелось завести маленькую „конюшню" из трех-четырех клиентов, но чтобы это были лучшие из лучших. Возможно, он был слегка старомоден, но ему хотелось оказывать действительно личные услуги. Он хотел лепить и наставлять своих клиентов, беречь их от лап рвачей и проходимцев. Если вам повезет и вы попадете к Коди Хиллзу, можете быть уверены, вы никогда не затеряетесь в толпе.

Взамен он требовал двадцать пять процентов всех прибылей. Если учесть, что некоторые звезды платили десять процентов агенту, а еще двадцать процентов своему менеджеру, цифра не была слишком высокой.

Через несколько дней он подписал договоры с рок-звездой, английским комиком и молодым жеребцом, который только что закончил свой первый фильм.

„Конюшня" Коди заполнилась.

Улыбка застыла на лице Даллас, ей даже казалось, что ноют все мускулы.

— Последняя! — пообещал фотограф. — Вы выглядите потрясающе!

Щелкнул затвор, улыбка исчезла с ее лица.

— Замечательно! — воскликнула она, взглянув на часы. — Пожалуй, у меня осталось еще пять минут, чтобы быстренько перекусить.

Костюмерша Кики улыбнулась.

— Эти фотографии стоят того, чтобы пропустить ленч.

— Скажи это своему мужу, когда я грохнусь в обморок посредине съемок сегодня. Ужасно есть хочу. Коди здесь?

— Он звонил, сказал, что приедет попозже. Снимай-ка это платье. Я договорилась, чтобы тебе в гримерную принесли салат.

— Спасибо, Кики. Вы с Чаком — одна команда? Мне кажется, я никогда не видела вас друг без друга.

— Да, — лаконично подтвердила Кики. — Я притащила тебя сюда фотографироваться в моих моделях при условии, что ты вовремя вернешься на съемки. Ты как раз успеешь.

— Вот только я поесть не успею! Не хочу салат! Хочу большой, сочный бифштекс с жареной картошкой и два шоколадных коктейля. У меня теперь нет времени даже сбегать в туалет! — Даллас жаловалась с улыбкой. Чувствовала она себя великолепно. Плюс ко всему, еще до показа телесериала она стала звездой. Еще рекламные плакаты Мэка не расклеены по всем стенам и не напечатаны во всех журналах, но она уже звезда.

Ее засыпали предложениями. Завалили Коди сценариями и романами. Представители коммерческих фирм осаждали ее просьбами сняться в их рекламе. Ее приглашали на все телевизионные игры и ток-шоу. Каждый крупный журнал считал за честь опубликовать ее фотографию на обложке. Все кавалеры Голливуда пытались назначить ей свидание. Отбоя не было от приглашений на вечеринки.

Но Коди был тверд:

— Мы торопиться не станем. Проще простого хвататься за все, но это было бы ошибкой.

Она согласилась. Он много для нее сделал, и она будет следовать его советам.

После того приема она ни разу не видела Лу Марголиса, и ей это показалось хорошим признаком. Может быть, теперь он оставит ее в покое.