Кровь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон

заключение он склонил голову. - Это мой скромный совет, Ваше Величество.

Вологез расслабился на подушках и сложил руки, обдумывая все, что слышал от своих советников. Это правда, что гордость Рима будет терпеть поражение только до поры до времени. И все же он не мог рисковать посылать людей, чтобы поддержать своего брата, в любом случае, когда он сам столкнулся с потенциальным восстанием в Гиркании.

- Похоже, я вынужден ждать развития событий. Выбор того, что делать, остается за императором Нероном. Он решит, будет ли у нас мир или война.

*************

ГЛАВА ВТОРАЯ

Тарс, столица восточной римской провинции Киликия, два месяца спустя…

- Это война, - объявил центурион Макрон, войдя в помещение своего командира и скинув сагум, свой военный плащ, повесил его на крючок у двери. Он вернулся с утренней проверки солдат, охранявших дом торговца шелком, где был расквартирован командующий Корбулон.

- Война? - Катон поднял взгляд от пола, где он сидел со своим сыном, Луцием. Мальчик играл с игрушечными солдатами, вырезанными из дерева несколькими преторианцами, находящимися под командованием трибуна Катона, и преподнесенными мальчику в подарок.

Вторая преторианская когорта была отправлена из Рима в качестве охранного эскорта полководца Корбулона и его штаба. Катон все еще не привык к тому, что к нему обращаются по официальному званию – трибун, поскольку солдаты и офицеры ранее обращались к нему как

к префекту, звание в котором он завоевал ощутимую славу за последние годы. Но командующий Корбулон был сторонником строгого следования армейскому уставу, и трибун Катон его придерживался. Во время долгого путешествия

из Брундизия солдаты стали считать Луция талисманом и баловали его при каждой возможности. Катон нежно взъерошил прекрасные темные волосы сына и встал. - Откуда ты это слышал?

- Имперское воззвание. Гонец, присланный из Рима, всего минуту назад зачитал его на форуме. Похоже, мальчик Нерон схватил крапиву и решил приставить ее к парфянским яйцам и вернуть Армению. - Макрон надул щеки. - Это война.

Оба мужчины ненадолго замолчали, размышляя над последствиями новостей. Это не было таким уж большим сюрпризом, так как решение отправить полководца командовать армиями всей восточной части Империи, уже было принято несколько месяцев назад. Тем не менее, рассуждал Катон, Риму часто удавалось добиться своего, просто угрожая применить силу в прошлом, таков был страх, и трепет в котором Империя держала большинство царств, которые имели несчастье столкнуться с её легионами на поле боя. Возможно, император и его советники надеялись, что достаточно будет послать легата такого уровня, как Корбулон, чтобы убедить Парфию отказаться от своих амбиций вернуть Армению в свою сферу влияния. Похоже, блеф Нерона был раскрыт, или император был убежден, что ничто, кроме войны, не утвердит его власть в Империи, особенно если учитывать, как простыми римлянами были так любимы новости об очередной удачной войне.

- Ну, одно можно сказать наверняка,- сказал Макрон. - Мы еще не готовы к походу в Парфию. Пока командующий не соберет достаточно людей и припасов, что может занять месяцы.

- Я думаю, что самое раннее через год,- ответил Катон. - И это будет время, которое парфяне не будут тратить впустую. Они будут готовы к нашему приходу задолго до того, как Корбулон пересечет границу.

Макрон пожал плечами.

- Пусть готовятся, сколько хотят. Это ничего не изменит, и не будет иметь большого значения для нас. Ты же знаешь, на что похожи эти восточные люди, парень. Расхаживают по городу в длинных струящихся шелковых одеждах. Мы встречались с ними раньше и давали им хороший пинок под зад.

- Верно, - согласился Катон. - Но в следующий раз все может быть наоборот. Не забывай, что Красс потерял лучшую часть из пяти легионов при Каррах. Рим не может позволить себе повторить такую катастрофу.

- Корбулон не Красс. Командующий воевал на Рейне большую часть своей карьеры, и этот враг не сильнее, чем те ублюдки в Германии. Если у парфян есть какой-то здравый смысл, то они придут к соглашению так же быстро, как сварится спаржа.

Макрон пересек комнату и нырнул в следующую комнату. Ставни были закрыты, и внутри царил полумрак, но он без труда разглядел женщину, лежащую на боку на большой кровати.

- А я все гадал, куда ты запропастилась, любовь моя.

Она зашевелилась и застонала, прежде чем натянуть одеяло на свои плечи.

- Пусть бедная женщина поспит. - Катон отстранил его от дверного проема. Петронелла не спала большую часть ночи с мальчиком. У него зубная боль.

- Тогда почему он все еще бодрствует, а она спит?- Макрон подмигнул. - Я думаю, что с моей женщиной что-то не так, Катон. Она бездельница и не отрицает этого.

- Подойди и скажи это еще раз, - прорычала няня Луция. - Если хочешь заполучить распухшее ухо.

Макрон рассмеялся.

- Вот это моя девочка! Всегда готова к драке.

Он отвернулся и осторожно закрыл дверь, прежде чем перейти к столу, где до сих пор лежали остатки утренней трапезы: немного хлеба, сыра, меда и кувшин с пряным вином, которое предпочитали местные жители. Взяв кувшин, Макрон взмахнул им и радостно улыбнулся, когда жидкость захлюпала внутри. Он налил себе чашу, затем остановился и взглянул на своего друга. - Хочешь немного?

- А почему бы и нет? Кроме этого нам здесь почти нечего делать, кроме как напиваться до тех пор, пока Квадрат не доберется до города.

Макрон покачал головой.

- Это встреча, которая не пройдет хорошо.

Катон кивнул. Проконсул Гай Уммидий Квадрат был наместником Сирии, на одном из самых престижных постов для любого сенатора. По крайней мере, до тех пор, пока Корбулон не прибыл в провинцию с полномочиями от императора позволяющими использовать все ресурсы, как гражданские, так и военные, включая в провинциях, граничащих с Парфией. Командующий отправил сообщение перед своим прибытием, вызвав Квадрата в Тарс, чтобы договориться о предстоящей кампании. Катон прекрасно представлял себе, как наместник отреагирует, Корбулон реквизирует большую часть его солдат, снаряжение и прочие расходные материалы. Кроме того, необходимо будет поручить провинциям взимать дополнительные налоги на оплату ремонта дорог в регионе, а также предоставить тягловых животных и повозки для обоза и снаряжение для кавалерии. Квадрат будет завален гневными протестами от разгневанных же городских магистратов, утверждая, что они не могут позволить себе такие навязанные расходы. Не то чтобы такие жалобы имели какой-либо эффект. Обязанность провинций Империи была в том, чтобы платить, когда армия готовилась к военной кампании на их территории или рядом, и было невозможно избежать или уклониться от такого обязательства. Разве что если те, кто хотел уклониться, не желали встретиться лицом к лицу с гневом императора, когда до Рима дошли бы известия об их скупости.

- Квадрат вряд ли обрадуется, - согласился Катон. - Но такова вертикаль власти, и у него не будет выбора в этом вопросе. Кроме того, Корбулон – не тот человек, который примет ответ «нет».

Они обменялись веселыми улыбками. В ходе путешествия из Рима они достаточно хорошо узнали полководца, чтобы распознать его тип. Корбулон был профессиональным солдатом; аристократом, имевшим вкус к оружию и военной жизни и сопутствующий ей талант. Поэтому после окончания службы трибуном, он остался с легионами, а не вернулся в Рим, чтобы погрузиться в мир политики. Катон размышлял, что одним из немногих достоинств воинской службы римской аристократии было то, что она позволяла отсеивать тех, у кого был ограниченный военный потенциал, и позволяла тем, кто сиял, оставаться в армии. Корбулон был боевым командиром. Он часто делил с легионерами простую солдатскую еду и тяготы военной службы. Когда они спали под открытым небом, он тоже. В бою, как только солдаты были расставлены, и отданы все приказы, он вел их в бой в первых рядах. Он подталкивал своих солдат становиться еще сильнее и выносливей, и сам становился сильным. Это завоевало уважение солдат и невольную привязанность. Об этом Макрон и Катон узнали от нескольких штабных офицеров, которых Корбулон решил взять с собой с рейнской границы. Два друга, уже достаточно отслужили под плохими командирами, чтобы радоваться их назначению к полководцу.