Демитрикая. I - Андрей Ра

– Мысли есть? – спросила она у меня.

– Есть, но бредовые, – ответил я ей и подошёл ближе.

Это казалось каким-то стеклом, что ли, в котором переливались чернила, но эта чернота так и резала зрение.

– Вот не надо тут пальцами своими тыкать, – остановила мою руку Сара.

– Блин, ну, короче, это портал в другой мир, и вообще, если мы сейчас не в больнице под наркотой, то…

Мысль закончилась.

– Знаешь, судя по звёздным вратам, которые ТЫ заставил меня смотреть, я могу сказать лишь одно, – она сделала паузу, чтобы полностью захватить моё внимание. – Хрен знает, что там на той стороне, и вообще, может, это и не портал, и лезть туда крайне, я повторяю, крайне не рекомендуется!!!

– А если шашкой проверить? – с фальшивой улыбкой поднял я свой клинок повыше, на уровень лица.

Не знаю, что случилось, но я случайно попал кончиком в тёмную материю, и её дёрнуло с такой силой, что я не успел её выпустить. Сара, схватив меня за руку и одежду, удержала лишь на пару секунд, после чего тёмная материя поглотила и её. Да, что ж я за неудачник такой… Честно говоря, я очень испугался, и такой же страх я видел в глазах Сары. Вот это был просто эпик фэйл с моей стороны.

Сначала неведомая сила несла нас в полной темноте, потом появилось некое подобие незримого туннеля, переливающегося разными цветами в космосе, как во сне. Моё сердце замерло. Я только для вида сказал, что забыл, на самом деле всё закончилось тем, что крыса, которая Сара, умерла. Я не верю, конечно, в вещие сны, тем более, с субботы на воскресенье, но сейчас чуть рассудка не лишился от мысли, что сон может сбыться. Мы резко начали падать по псевдотуннелю. И неведомая физике, а может, просто мне, сила начала нас закручивать сильнее и сильнее. Мы держались друг за друга, сколько могли, но вскоре центробежная сила пересилила нас, и мы разлетелись по сторонам. Сара исчезла. Я только помню, как бешено орал её имя, пока резкая боль в голове не послала сознание далеко и надолго.

Глава 1. Новый мир

Новый мир, насколько он далёк.

Быть может, он жесток,

Быть может, он прекрасен.

Пока его облик мне не ясен.

Ну что за вздор,

Встречай меня, Эванор!

Голова, моя бедная голова. Та голова, что глупая, безногая и безрукая. Ой, что-то меня понесло… Я не колобок, но доля правды во фразе есть, хотя и не считаю себя глупым. В общем, головушка у меня раскалывалась, я бы сказал – жутко раскалывалась, такое ощущение, что она лежала на наковальне и по ней всю ночь долбили кузнечным молотом, или весь день. Да, крепко же я вчера надрался, раз потерял ориентацию во времени. Всё, блин, надо бросать так пить, иначе я когда-нибудь, однажды не встану. Блин, сейчас бы минералочки с газом… Минутку, я ж не пил… ну, почти. Вчера же было…

Я резко принял сидячее положение.

– Сара! – окликнул я, но крик утонул в моём хрипе и кашле.

Голова буквально взорвалась, и я опять свалился на землю ждать, пока она соберется обратно из маленьких кусочков в единый кусок чего-то полезного. Так, вспоминаем, что же произошло: раздражённая Сара, офицальщина, ЗАГС. Твою ж налево! Оу, нет, неудачно сходил змея задушить, свалились, портал… Да, это ещё хуже. Надеюсь, у меня белочка, и я сейчас привязан к больничной койке в каком-нибудь диспансере. Увы, под собою я чувствовал мелкий и мягкий песок, который так и норовил забить мне ноздри и рот, а не тёплую постельку с вязками по бокам. Сделав неимоверное, просто титаническое усилие, я перевернулся, и дышать стало немного легче. Знаете, бывает такое состояние, когда разум проснулся, а тело ещё нет, и вы прикладываете огромное количество сил, чтобы пошевелить хотя бы пальчиком. Потому что, пошевелив им, тело просыпается и это бессилие отступает. Интересно, люди в коме так же себя чувствуют? Если да, то мне их искренне жаль.

Мы там по воде шастали в озере подземном, так штанцы с обувью у меня сухие и даже тёплые, сколько же времени прошло? Не знаю. Чёрт, я сейчас начну паниковать. Нет, стоп, не такие же слабые нервы у меня. Главное правило при экстренной ситуации – безпалева, ой не то!.. Не паниковать.

Когда боль утихла, я сел. Открыть глаза было сложно, их залепило чем-то насмерть. Ну, не совсем насмерть, но протирать их пришлось долго. Наконец, когда я их открыл, то увидел, что залепила их моя собственная кровь, которая уже приняла вид хрустящей тёмно-красной корочки. Ощупав голову, я нашел рану – ничего серьёзного, на тренировках и сильней голову пробивали, возможно, ещё одно сотрясение мозга в коллекцию. Хотя нет, вряд ли сотрясение, я бы сразу узнал, всего-то небольшой шрамик. Блин, когда-нибудь побреюсь на лысо и ужаснусь: у меня голова, как ландшафт для авиаударов, вся в шрамах и проломлена. Тяжко-тяжко, но всё же я поднялся на ноги. Тело ломило и надрывало. Первым делом я, естественно, осмотрелся, дабы оценить ситуацию. Небольшая пещерка с порталом и каменной тумбой, в которой находилась сфера. Тут я увидел свою Сарррочку… она лежала на животе возле тумбы.

В подсознание ворвался страх, руки задрожали, когда я опустился на колени рядом с ней и тронул за плечо.

– Сара! – произнёс я, взяв её на руки.

Она молчала. Лицо её было мертвенно-бледного оттенка, она не дышала и была холодна как лед. Несколько мгновений мой разум не воспринимал ничего, я просто отключился не в силах осознать то, что случилось. Я просто не верил, не хотел верить, но действительность непоколебима.

– Нет, нет! Сара… – эмоции мгновенно настигли меня. – Ну, ну, Сарррочка… ну нет, ну хватит притворяться, Сара, – тело содрогнулось в невольных рыданиях.

Черт! Вот и сбылся бредовый сон про крыс. Сон. Да, да, это сон. Скоро я проснусь в палатке от того, что кто-то всадил мне нож под ребра или ещё от чего. Надо ущипнуть себя, блин, не помогает, это реальность, нет…

– Ну почему опять не я! – крикнул я в пустоту. – Ненавижу! Ненавижу свою ничтожную паршивую жизнь. Сара… я… Сара, почему смерть не заберет меня? Что за проклятье неуязвимости? Для чего живу? Что еще ждать от этой жизни? Я ненавижу эту жизнь, и все существующее во вселенной. Почему это случилось с тобой?! Сара… почему ты, Сарррочка…

Мозг всё ещё отказывался работать, предоставляя буре эмоций возможность буйствовать. Слёзы и словесный бред длительными потоками вырывались из меня. Мне хотелось сгореть, пропасть, провалиться, да всё что угодно лишь бы не чувствовать всё это. Злорадная судьба вновь преподнесла мне червей на душу в коробочке и большой букет эмоций, которым же меня и отхлестала по лицу.

– Сара, ну очнись же, ну давай же моя девочка… ты сильная, – начал я убаюкивать её и просить о невозможном. – Ну, я правда исправлюсь, я перестану быть таким тупоголовым дебилом, только проснись, проснись моя дорогая. Давай же… Сарочка, ну пожалуйста! – продолжал упрашивать её я сквозь слёзы. – Я работу хорошую найду, даже на штамп в паспорте согласен, только не покидай меня… Сара, ну же… Сарочка… мляяяять!!!! Сара, милая моя… Сарочка.

Не знаю сколько я ещё просидел там, отрешённо смотря в пустоту в полной апатичной безвольности и крепко сжимая тело своей девушки. Блин, я только понял, как она мне дорога, только обрёл её, вновь почувствовал жизнь и понял, что могу забыть прошлое и быть просто счастлив с ней. Это несправедливо, совсем несправедливо, она не заслужила такого. По всем мыслимым и немыслимым вселенским сюжетам карма должна была наказать меня, это я должен был умереть. Я, а не она!

Со временем я немного успокоился, что нытьем этим уже не помочь, ничем уже не помочь. Осталось только отдать последние почести умершей и похоронить ее или отнести куда следует, а куда? Я даже не знаю где я. Стало ясно, что сидеть на одном месте не стоит, надо хотя бы прояснить своё местоположение. Я взял тело любимой на руки и направился к выходу, наверное. Я вышел из пещеры, мне в глаза ударил яркий солнечный свет. Когда глаза привыкли, я увидел впереди себя бескрайний лес. Огромнейший вековой зелёный лес, медленно покачивавшийся в колыбели ветра. Со всех сторон его обрамляли высокие горы, как стражи, охраняющие его покой. Пейзаж – просто мечта художника, я таковым не был, и поэтому ему не удалось произвести на меня впечатление. Я стоял у основания одной из гор. Идя вперед, я рассматривал деревья, каких никогда не видел, даже в книжке. Пальма с хвоей, помесь берёзы и клёна, ива с лопухами вместо листьев. Несомненно, это не Земля и еще я не заметил ни одной живности: ни птиц, ни насекомых – никого. Может, оно и к лучшему. Думаю, если бы я сейчас встретил волков или что похлеще, радости особой не было бы.

– Здесь… – выдохнул я, найдя то, что искал.

Я свернул на небольшую опушку с гигантским деревом посередине. Хорошее место, специально не придумаешь. Взяв клинок, принялся копать, помогая себе руками. Выкопав могилку примерно метровой глубины, я остановился. Дно устелил листьями-лопухами, из них же сделал нечто наподобие подушки, и опустил в могилу Сару. Укрыв её лиственным одеялом, я начал потихоньку присыпать землёй. Никогда не умел молиться, да и никогда не делал этого, но всё же ради Сарочки я промямлил некое подобие богословных слов. Хотя она тоже не была верующей, всё как-то у меня на автомате происходило. Позже сделал крест из двух палок, стянутых ремнями – благо ремней у меня было аж три штуки. Порывшись в карманах, достал блокнот с ручкой и написал: «Здесь покоится Сара Кёнинг – моя любимая и потерянная навсегда». Она конечно не очень любила свою фамилию, но так будет правильно. Прикрепив листок к кресту, я молча смотрел на могилу. В голове была полная пустота и хаос одновременно. Я не знал, что делать и, наверное, даже до сих пор не верил в её смерть. Сейчас я понял всю свою ничтожность. Я вновь потерял ту, которую любил. Чёрт, мне противопоказано, наверное, любить. На душе было так тошно, но больше из-за того, что хотелось истерично заржать. Вот она – мечта идиота, сбылась. Сколько раз мы представляем себя в той или иной ситуации, путешествуя по выдуманным мирам с главным героем книг, игр или фильмов с сериалами. Стараемся прочувствовать, жить как он, быть им. Мыслить, как он и делать свои выводы, принимать отличные решения, которые нам кажутся наиболее правильными. Вот она – мечта идиота! Только вот оказаться в шкуре того, за кем обычно следишь, уже не так смешно. Мы можем думать, что всё понимаем, но мы не имеем и малейшего представления, насколько это всё тяжело. Знал бы я, какую цену предстояло заплатить за столь сомнительную перспективу жить в ином мире, я бы отказался. Да и не только я, все бы были всеми руками и ногами против.