Тетрадь с гоблинами - Дмитрий Перцов

– Нет, но мне пришла в голову неплохая идея.

– Какая?

– Давать имена нервам. Джонни, Ястреб, Мистер Молекула. Когда перенервничаешь, можно провожать их в последний путь.

– Сеня, я говорила, что мне не нравятся твои друзья? – спросила Света.

– Ребята! – крикнул Рома. – Мне кажется, я что-то увидел.

– Где?

– Вон там. Там что-то шевелилось.

Сеня посветил, куда показывал Рома, но там была лишь белая стена.

– Может, и не шевелилось, – пожал плечами Рома. – А-а-а, нет, шевелится! Теперь вон там!

– Рома, хорош.

– Да я напуган до усрачки! Ну вас к дьяволу, со всеми вашими дьяволами! Я пошел отсюда. А там, у той стены, что-то есть, и оно вас сожрет, нахер выплюнет, потому что вы невкусные сто процентов.

Рома, громко топая, ушел.

– Что его напугало? – спросила Света.

– Его пугает сам факт того, что что-то может пугать, – сказал я.

– А Тень-то мы вызвали?

– Вызвали, – Сеня посветил на себя фонариком снизу: – Я ЖУТКАЯ ТЕНЬ, БОЙТЕСЬ МЕНЯ.

Прежде чем мы поднялись, я все-таки изучил место, на которое триггернул Рома.

Но происшедшее все-таки оказалось игрой разума, а стена – стеной. И ничем более. Однако фраза «тьма обитаема», продолжала крутиться у меня в голове.

* * *

В пустынном дворе нашего ЖК «Дом цветов» царила тишина. Типичный спальный район. Редкие окна тускло светились; на легком ветру шевелились веревочные качели. Вдалеке выла карета скорой помощи.

Только одна деталь привносила в картину разнообразие.

Посреди двора маячил силуэт. Широкоплечий, мрачный, с ножовкой. Заметив меня, силуэт выпрямился. Я шел к подъезду; после дождя земля и песок смешались в липкую массу, и я ступал кроссовками в какую-то жижу. Человек стоял на моем пути. Когда мы сблизились, я сказал:

– Привет, пап.

– Доброй ночи, сынуля! – улыбнулся мой папа своей недельной щетиной и достал из кармана старенький кнопочный телефон. – Дай-ка маме твоей позвоню, что возле дома ты… Алло, дорогая? Тут Димон. Ага. Ага… Ну, утром поговорите. Ага. Доброй ночи, – он положил телефон. – Чует мое сердце, разговор вас ждет серьезный. В загуле был?

– Да, с девчонками. А ты что? Древесный маньяк опять вышел на охоту?

– Угадал, пройдоха! Маленькую крепость пытаюсь сообразить…

Папа обожает работать с пилой, досками и с чем угодно еще. О таких, как он, говорят: мастер на все руки. Работа у папы проектная – делает мебель и деревянные игрушки для всяких богачей, но заказов последнее время мало.

Зато у папы недавно появилась настоящая мечта…

– Конкурс уже через две недели, а я еще и тридцати процентов работы не сделал, ни черта не успеваю. Как тебе?

Месяц назад мэрия Бьенфорда объявила городской конкурс на самую креативную и душевную детскую площадку. С некислым призовым фондом. Участвовать мог каждый желающий. Отличная инициатива, на мой взгляд, а уж как благотворно она повлияла на отца – словами не передать.

– Получается круто, – сказал я, оглядывая уже готовые объекты: деревянные горки-слоны, веревочные мостики, переброшенные через импровизированный ров, фигурки сказочных существ. Жители единогласно его поддержали: правда, пришлось собирать подписи, что никто не против.

– Ну-ну, только не перехваливай, а то зазнаюсь. Мало стараюсь я, мало. А победит, конечно, какая-нибудь фабрика, которая вложит в это дело деньги. Так в наше время все и работает. Я – так, для сердца. И для твоих детишек. Смотри, звезда падает! Загадай желание!

Я улыбнулся. То “тень”, теперь звезда. Всем так не терпится реализовать мои мечты, хоть в очередь становитесь. Ну хорошо… Опять про Аннет подумать? Нет. Если честно, моим тайным желанием всегда было оправдать надежды родителей. Но я тщательно это скрывал. Потому что – сами понимаете: никаких надежд я не оправдаю.

– Мама расстроена, сын… – сказал папа, вытирая пот со лба. – Этот негодяй ее все-таки уволил. Довел до слез – и уволил.

Папа толкнул ногой одну из досок, а потом бережно подобрал ее и положил на теннисный стол.

– Вот гад, – сказал я.

– Это мягко говоря.

Мама работала в рекламном агентстве. Придумывала крутые видеоролики и слоганы. Последнее ее произведение висит на бордах по всему городу – реклама капель: «Оставь насморк без носа». Ее руководитель присвоил мамины достижения, и во всех пресс-релизах значился автором он. А когда мама решила восстановить справедливость, обвинил ее в краже идей.

Мне хотелось убить его прям вот этой папиной пилой.

– Ты с пониманием к ней отнесись… Если ругаться завтра будет, например.

Он выпрямился и подошел к вишневому деревцу с меня ростом, которое только начало цвести. Впервые в своей древесной жизни.

– Помнишь, как сажали?

– Помню.

– Да… В природе есть всё, сын. У нее только и стоит учиться. И искать – у нее, и совета просить. А вишня – ты однажды подойди к ней, когда тяжело будет, обними, и сразу ответ услышишь. Красавицей-то растет, скажи? Молодчагой.

– Хоть кто-то…

– Так, ты давай без этих соплей и дуй домой. А я еще чуть-чуть поработаю, потом схожу в круглосуточный за яйцами и макаронами на завтрак. Мама велела.

– Хорошо… Пап?

– А?

– А ты когда-нибудь вызывал с друзьями Тень?

– Кого?

– Да я так… А можешь маленького монстрика сделать? Для меня?

– Это – всегда пожалуйста.

* * *

Мама уже спала. Я проник в свою комнату и тихо закрыл дверь. Взял со стола кусок недоеденного утреннего круассана. Посмотрел в окно.

Ночной Бьенфорд окутал меня темнотой, как покрывалом; я облокотился на подоконник и стал пить этот город, как пьют стакан прохладной воды в жаркий день. Вдоль дорог горели фонари, такие же, как в XIX веке, освещали пустынные улочки и одинокие беседки. Двухэтажные домики с разноцветными островерхими крышами, ласкали взор. Я посмотрел вдаль, на Шар. Он висел в центре города вопреки всем законам природы, физики и здравого смысла.

– Как дела? – тихо спросил я у Шара. И помахал, легонько так, пальцами. Вы не думайте, я не псих, я не ждал ответа – просто мне нравится беседовать с Шаром. Я открыл окно, вдохнул весеннего воздуха.

– Жаль, не вижу своего будущего, – сказал я Шару, – так, как вижу тебя.

Я еще раз вздохнул, сказал: “Спокойной ночи”, закрыл окно, выключил настольную лампу и лег в кровать. Воображение подсказывало мне, что поздно я отвернулся. Если честно, я – натурально! – всем телом ощущал, что Шар мне ответил.

Я вспомнил о своей загадочной находке. Зажег лампу, достал из рюкзака Тетрадь и открыл на первой странице. Интересно, стоит ли рассказать о ней папе?.. Он любит подобные артефакты. Маме-то точно нет…

На меня со страниц яростно взглянул Дорхан. Который Расскажет