Эти ваши люди. Жизнь неизвестных - Евгений Кузьмишин

Как работает метонимия и почему никогда не угадаешь, как тебя поймут

Как всем отлично известно, организация «Черная сотня» была да сплыла, а до сих пор «черносотенцем» в современном обиходе становится всякий по выбору говорящего. Практически то же самое произошло веком ранее в Ирландии.

В 20-е годы XIX века в Дублине и Лондоне метался в поисках судьбы своей молодой юрист Джон Нельсон Дарби. Карьера у него не задалась по одной причине: все окружающее казалось ему скучным и никчемным, и человеком он себя не чувствовал никогда, за исключением тех некратких мгновений, когда проповедовал Евангелие.

Долго ли коротко ли, но так жить дальше становилось все невыносимее, и к 1825 году новорукоположенный диакон Англиканской церкви Дарби осел в маленьком домике на болоте в графстве Уиклоу и принялся активно окормлять окрестную паству. Однако окружающая действительность его все равно, видимо, не радовала, поскольку постепенно вокруг него образовалась религиозная община, выступавшая резко против клерикализма современного англиканства, за совместное преломление хлебов и открытое причастие. Сам Дарби поначалу удивлялся «протестантизации местных со скоростью 600—800 человек в неделю», а потом возглавил движение и возрадовался.

Здесь не время и не место рассуждать о сущности диспенсационализма как христианского духовного течения, но немаловажно, что в течение полувека оно оставалось довольно немногочисленной группой в масштабах мирового христианства, да еще и разрозненным, потому что проповедовало равенство общинников и безблагодатность формализованной церкви в свете новейшего завета и грядущего Второго Пришествия. Несмотря на то, что первая община появилась в Дублине, разрослась и сформировалась она в Плимуте, где во главе ее встал Дарби, собственно, и говоривший о ней как о собрании «братьев» (brethren). Главный исторический виток развития деноминации связан с ее экспортом в США, где «плимутские братья» по-американски разрослись до масштабов поистине грандиозных. С 70-х годов XIX в. по начало ХХ в. они мало того что напринимали несколько тысяч человек, но и постепенно сформировали догматику своей а- и даже антидогматической религии.

В принципе, изначально все было довольно просто: Библия в совокупности обоих Заветов представляет собой единственный неоспоримый и предельно истинный текст, вдохновленный Святым Духом в каждой букве Аннотированного перевода Скофилда. Отчасти это роднит данную концепцию с каббалистическим пониманием текста Торы. По словам Дарби, даже если рухнет мир, по словам Писания он будет восстановлен в новой славе.

Но со временем последователи, как обычно, сформировали кодекс нерушимых постановлений, раскололи движение по принципу принятия на собраниях членов официальных конфессий… ну и далее по списку. Достаточно лишь упомянуть, что самого Дарби современники часто сравнивали с основателем методизма Джоном Уэсли, который был сама доброта, всеобщая любовь и незлобивость, – в то время как американские диспенсационалисты отличились в самые первые годы уже тем, что (слава богу, в основном, с кафедр и на словах) призывали возвратиться к старой доброй системе наказаний за несоблюдение праздничных дней путем побивания камнями и отсекания различных нужных частей тела, «кровь его на нем».

И вот этот вновь созданный свод догматов и уложений преемники Дарби в 1909 – 1915 гг. издали под названием «Основы: свидетельство Истины» (The Fundamentals: A Testimony of Truth). Это были 90 трактатов, собранные в 12 томов А. С. Диксоном и Р. А. Торри. Вот откуда есть пошло доброе и уже старое понятие фундаментализма, которым нынче пугают всех и каждого. В то время как плимутские братья продолжают спокойно жить в Штатах, подобно меннонитам, одеваясь в широкополые шляпы и одевая своих жен в платочки. В Европе и России, в частности, они давно и успешно слились с баптистскими и затем – необаптистскими харизматическими движениями.

Помимо Дарби, косвенно прославил данную конфессию Эдвард Александр Кроули, родившийся в семье довольно пламенных плимутских братьев, которые еще в очень нежном возрасте привили ему ненависть к христианской ортодоксии, так сказать, от противного.

Как создать себе тайное общество и наконец спокойно нажраться

Как известно, 18-я поправка к Конституции США была принята Конгрессом 16 января 1919 года. Этой поправкой был введён Сухой закон. Сбылась мечта народная для миллионов страдающих американских женщин, возбуждаемых на бунт многочисленными и нереально харизматичными проповедниками баптистских и методистских движений, за разнообразием не подлежащих перечислению. Затем стране был нанесен второй и заключительный удар: 19-я поправка к Конституции США была принята Конгрессом 18 августа 1920 года. Этой поправкой вводилось активное избирательное право для женщин. Голосование по ратификации Сухого закона увенчивалось победой по всем штатам без исключения.

Надо сказать, что и до того, уже начиная с 50-х годов XIX века, со спиртным в стране было временами сложновато, в частности, по причине введения запрета на торговлю им по воскресеньям. Страна начиналась с протестантских колоний, по чьим границам и проведены границы первых штатов Союза. Гонимые на исторических родинах, переселившись, протестанты практически повсеместно вводили у себя такие порядки, что Кальвин, да что там Кальвин – сам Савонарода переворачивался в гробу, чувствуя себя либертарианцем и хиппи. Начать с того, что последнюю ведьму сожгли в США в XIX веке. А современный американский синематограф наглядно демонстрирует, что собраться толпой с факелами и пойти сжечь ферму еретика – это нормальная практика, первое, что приходит американским селянам в голову при определенных обстоятельствах. Что же говорить о развлечениях и спиртном в воскресенье…

Именно этот милый обычай и породил огромное количество побочных парамасонских орденов в благословенных Штатах, наподобие Орденов Лосей, Оленей, Национальных Спутников, Шутов, Сокровенных Пророков и др. Единственной изначальной их целью было проведение воскресных собраний в собственных барах и ресторанах, куда никакой баптист не сунул бы носа, потому что это частный закрытый клуб. Но все эти милые организации (позднее выросшие в обычные американские братские общества с благотворительными программами и простыми увеселительными ритуалами) создавались где угодно, только не в Висконсине, который, как известно всем, дыра и болото. Там живут только сыроголовые реднеки с пивными брюшками и сиплыми дровосечьими голосами, которые говорят, по-норвежски жутко окая.

Но бывают события, которые даже эту terra blanca выводят из себя. И таким событием стал Сухой закон. В Висконсине тупо холодно довольно значительную часть астрономического года. Там любят не только пиво, но и попросту водку, трогательно именуемую «The Snupps».

Вот и получилось, что нехилой зимой 1920-го года в Милуоки троими изможденными клерками был создан Верноподданнический Орден Верблюдов (the Loyal Order of Camels), не имевший никакой программы, кроме стандартных двух абзацев про лояльность государственной власти, братство и благотворительность. Ритуалами он не успел обзавестись, но успел разработать систему опознавательных знаков и паролей, что не удивительно, потому что это первая забота всякого подобного учреждения в Америке (см. уличные банды, футбольные команды и группы обделенных женским вниманием школьников в подростковых комедиях). Чтобы впустили в клубное помещение, нужно было пореветь верблюдом (что тоже вполне оправданно).

Практически ни для кого не было секретом, что название свое Орден взял у животного, которое в глазах общественного мнения способно долго не пить. Но это не значит, что оно это делает с радостью. Это единственный американский братский орден, который действительно родился в Висконсине. Больше эта родина ничего в данной сфере не породила.

Главной сферой деятельности общество выбрало самую очевидную: гранича с Канадой, Висконсин был настолько идеальным алкогольным коридором, что не использовать его было бы странно и глупо. Вплоть до самого 1933 г. Верблюды активнее многих перевозили булькающие ящики через Великие Озера и наземные границы, умело пользуясь территориями резерваций прекраснодушных сиу и оджибуэев (которые безакцизно торгуют снаппсом и поныне). А полученную продукцию они умело сплавляли по Чиппеве-реке до впадения в Миссисиппи, где уже рукой подать до Шикаго-Иллиной, а там поджидал их видный кооператор и коллега Альфонсе Габриэль Капоне. На территории мало кому интересных до той поры озерных штатов Верблюды стали ему хорошим подспорьем и никогда с ним не ссорились. Спустя пару лет не ссорились они и с наконец-то прославившим их регион гангстером Джоном Диллинжером. Хотя бы потому, что их больше не было.