Николай и Мария - Ю Кузнецов

- Сторожа! Я отпущу заложника живым, если вы будете молчать пятнадцать минут. Засекайте время!

На улице он толкнул заложника в спину:

- Дуй за угол, я за тобой!

За углом он повалил заложника, связал ему руки и ноги шнурками его собственных ботинок.

- Тебя скоро подберут свои! - и рванулся к автостраде, на бегу выбрасывая все лишнее: автоматы, пистолеты, обоймы; последним выбросил ключ от сорок девятой. На шоссе остановил первую проходящую машину - грузовик с щебенкой. Вломился в кабину и объявил изумленному водителю:

- Гони вперед во всю ивановскую!

- Во всю ивановскую мая мамка не потянет, - заявил водитель.

- Гони во всю ивановскую! Я преследую опасного преступника! - повысил голос лейтенант Румянцев и на мгновение потерял сознание. Водитель прибавил скорость и, злобно косясь на лейтенанта, пробурчал:

- Еще неизвестно, кто кого преследует.

Но лейтенант его не слышал. Он боролся с провалами памяти.

В четверть четвертого утра в квартире профессора Лигостаева зазвонил телефон. Дежурный врач секретной клиники сообщил о побеге больного из сорок девятой палаты.

Главный психиатр выругался и сказал:

- Я хочу знать подробности.

Мусенька припала к его плечу и жадно прислушивалась.

- Что делать? Ничего не делать. Лейтенант Румянцев у нас не числится, он не зарегистрирован. А в спецназ я позвоню сам.

И профессор положил трубку.

- Ты слышала? - обратился он к Мусеньке. - Некоторые фразы я повторял специально для тебя.

- Слышала, - сказала Мусенька, - что-то есть еще?

- Да! Позор на мое заведение. Оно перестало быть непроницаемым. Оказывается, из него можно бежать. Теперь побегут. Даже если я сменю и удвою охрану. Лейтенант загнал одного моего амбала в свою палату и запер. Всех бы вот так загнать в палаты и запереть. Все охранники - мои потенциальные пациенты.

- Додик! - воскликнула Мусенька. - В России везде твои потенциальные пациенты: внизу и вверху, в охране и в правительстве. Ты и сам себе пациент... Что ты будешь делать?

- Позволю подполковнику Пепелюге. Пускай ловит своего подчиненного, и профессор стал набирать номер.

Мусенька наложила руку на телефонный клапан:

- Ты позвонишь, но не сейчас... У нас есть карта области?

- Кажется, есть. Мусенька, что ты задумала?

- Неси карту!

Профессор принес карту области. Мусенька села на постели в турецкой позе и развернула карту, вгляделась и спросила:

- Как будто здесь твоя клиника?

Профессор посмотрел на карту.

- Примерно здесь.

- А вот город. К нему ведут две дороги, одна прямая, другая в обход. А где находится спецназ?

Ноготь профессора отметил невидимую точку ниже поселка.

- Примерно здесь.

- А сколько средней езды до города?

- Примерно полтора часа. Мусенька, скажи, что ты задумала?

- А вот что. Ты позвонишь подполковнику через полчаса после того, как лейтенант проедет спецназ. Лейтенант выберет прямую дорогу. Он парень рисковый.

- Мусенька, ты знаешь, куда направляется лейтенант Румянцев?

- Знаю.

Профессор на мгновение потерял самообладание. Ему надоели женские причуды. Он вспылил:

- Ты можешь знать что угодно, а мне надо позвонить подполковнику. Это мой профессиональный долг.

- Сухарь непромокаемый! - взвизгнула Мусенька. - Плевать я хотела на твой профессиональный долг! Он едет к ней, и ему никто не должен помешать.

- К ней?

- Да, к ней, к мертвой. В городской морг.

- А зачем?

- А зачем Ромео летел на коне к мертвой Джульетте? Любовь надо уважать. Ты позвонишь подполковнику, как я сказала. Или я ухожу от тебя. Где мой чемодан?

- Мусенька, Мусенька, успокойся. Я позвоню подполковнику, как ты сказала.

Мусенька сразу успокоилась и пошла на кухню.

- Я сварю тебе кофе, а то ты заснешь.

- Мусенька! Какой к чертям сон.

Она засмеялась и вздохнула про себя: "Все мужчины слабаки, кроме лейтенанта Румянцева. Ах, если бы я была его женой!"

Лейтенант Румянцев держал путь на город. Он знал: в город ведут две дороги, прямая и окольная, длинная, проселочная. Он выбрал прямую.

- Тут направо, - указал он водителю поворот, - а потом прямиком через поселок в город. Остановишься у морга и получишь сто рублей.

- А где я найду морг? - огрызнулся водитель.

- Найдешь его там, где он стоит. - лейтенант Румянцев смертельно устал. Он закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Открыл глаза, когда проезжали мимо его части. Окна в одной казарме светились, и две машины защитного цвета стояли на выезде. "Это за мной, - усмехнулся лейтенант, поздно же они спохватились".

Машина въехала в поселок. Боже! Вот дом, где жила Маша. Лейтенант сильно вздрогнул, у него резко потемнело в глазах. Так резко и внезапно, что в мозгу мелькнула мысль: он ослеп. Он ничего не видел. Он совершенно ослеп. Через некоторое время он сказал водителю:

- Мы должны уже быть в городе.

- Мы и едем по городу, но я не знаю, где морг, - ответил водитель.

- Нужен ранний прохожий, - предположил лейтенант.

- Да вон справа какой-то стоит и столб обнимает, - ответил водитель.

- Остановись возле столба.

Водитель притормозил машину. Лейтенант открыл дверцу и крикнул во тьму:

- Эй, мужичок! Знаешь дорогу в морг?

- Гы, гы! Рано мне туда, - отозвался пьяный голос, - я еще на свете поморгать хочу.

- Однако знаешь, - решил лейтенант. - Подь сюда!

Мужичок подошел на пьяный перегар и спросил:

- А выпить дашь?

- Выпить не дам, а в зубы дать могу. Садись, дорогу будешь показывать. - и лейтенант втащил мужичка за шиворот в кабину. Пришлось потесниться. Мужичок оробел и притих, но дорогу показывал исправно.

- За тем углом сразу, - проговорил он.

- Стоп! - сказал лейтенант. - Вылезай, мужик, вижу, в морг тебе рано.

Мужичок вылез и побежал прочь, вихляясь из стороны в сторону.

- Подъезжай вплотную к дверям, - выговорил лейтенант во тьму, - я сойду, а ты катись от греха подальше. Вот сотенная, как обещал.

Сошел и грохнул по дверям в два кулака. Но двери в морг долго молчали. Наконец заскрипели, открылись. Лейтенант шагнул вперед и схватил чью-то бороду.

- Сторож?

- Сторож, - ответила борода.

- Я слышу, ты пьян. Все выпил?

- Четвертинка осталась, - ответила борода и полюбопытствовала: - А зачем тебе сюда, живой солдатик?

Этот вопрос лейтенант пропустил мимо ушей.

- Вчера сюда положили молодую женщину, так?

- Так.

- Веди меня к ней. А двери можешь не закрывать. Скоро будут гости.

Около пяти утра подполковника Пепелюгу разбудил телефонный звонок. Профессор Лигостаев сообщил ему о побеге лейтенанта Румянцева.

- Как сбежал! Когда сбежал? - взревел подполковник.

- Мне дали знать об этом пятнадцать минут назад. Он прорвался сквозь охрану, захватил заложника, потом оставил его связанного и скрылся в неизвестном направлении.

- Он вооружен?

- Он разоружил всю охрану, захватил целый арсенал, но бросил его на дороге.

- Так он совсем сошел с ума или не совсем?

- Почти совсем, но скоро будет совсем, и тогда он станет опасен и может наломать немало дров. Учти, Пепелюга, по твоей просьбе я его не зарегистрировал. Он был твой и остался твой, и разбирайся с ним сам.

- Удружил! - подполковник в ярости швырнул трубку и поднял казарму по тревоге. Сновал по кабинету взад-вперед и зло приговаривал:

- Молодец лейтенант! Всех обвел вокруг пальца: и хитрого хрыча психиатра, и меня заодно.

Позвонил караульному офицеру:

- лейтенанта Болдырева ко мне!

лейтенант Болдырев застал подполковника за изучением карты средней России. Подполковник поднял голову и объявил:

- Лейтенант, твой друг сошел с ума. Он сбежал.

- Не может быть!

- Прорвал охрану и скрылся в неизвестном направлении. Наша задача: определить его направление и перехватить беглеца. Ты его друг и лучше знаешь его мысли, повадки и его знакомые адреса. Возможно, он уже на московской трассе... Странно. Захватил целый арсенал и бросил его на дороге. Твои соображения, лейтенант?

На лице лейтенанта Болдырева заиграли желваки. Он сверкнул глазами и медленно, но твердо произнес:

- Товарищ подполковник, я знаю его направление и цель.

Подполковник насторожился. Лейтенант Болдырев продолжал:

- Николай бросил оружие - значит, оно ему не нужно. Сошел он с ума или нет, но он до сих пор любит свою жену, даже мертвую. Она и сейчас для него - все. Его направление - городской морг, его цель - Маша. Вы скажете: опять психологическая загадка и пустые слова, но это единственная правда, которая может быть.

Подполковник задумался и как бы про себя проговорил вслух:

- Все-таки любовь... и чистые голубые глаза.

Наконец опомнился и спросил:

- Ты уверен, что он прорывается в морг?

- Абсолютно уверен, - твердо ответил лейтенант Болдырев.

- А каковы гарантии твоей уверенности?

- Честь офицера.

- А, пустые слова, - отмахнулся подполковник, - в наше-то время!

И вдруг пронзительно посмотрел на подчиненного.